Книга Кремль 2222. Коломна - Андрей Посняков

Внизу, прямо под оконцем лежало что-то блестяще черное, лаковое, с раскрытой – с черно-белыми клавишами – пастью. Рояль! Старинный музыкальный инструмент, про который рассказывала покойная матушка, да и Рат и сам такие на картинках видел. На нем играли музыку – джаз, блюз, фуги. Но этот экземпляр, увы, для музыки уже не годился – рассохся, да и лежал прямо на брюхе, без ножек, словно умирающий жук-медведь, застигнутый пулей удачливого охотника прямо в своей берлоге. Пахло от рояля почему-то – фиалками. Юноша улыбнулся, вспомнив любимые цветы Ясны. Привстав, протянул руку к кирпичу… и тотчас же отдернул, вдруг – а с чего бы здесь фиалкам-то пахнуть? Чай, не лето!

Крышка рояля дернулась, приподнялась на миг, на какой-то сантиметр, и опять опустилась, тихонько, едва-едва заметно, словно бы внутри инструмента кто-то прятался или чего-то выжидал. Ратибор, конечно же, заметил движение – на то он был и воин, и охотник не из самых плохих. Заметил, отпрянул…

…и, выхватив меч, с размаху опустил на рояль тяжелое закаленное лезвие.

Запах фиалок исчез сразу же, как и не было, разрубленная крышка словно сама собою взорвалась, разлетвшись в щепки. Послышался жуткий рев, сразу же перешедший в злое шипение… И выпрыгнувший из рояля плотоядный моллюск изрядных размеров щелкнул перерубленными створками перед самым носом вовремя отпрянувшего парня. Щелкнул, дернулся и затих, безвольно выбросив из раковины окровавленные отростки.

Рат перевел дух – неплохой вышел удар! Да и вообще, хорошо, что беглец вовремя почувствовал опасность. Еще немного, и плотоядный, неведомо как оказавшийся в подвале, моллюск, испускавший приятный Ратибору запах, парализовал бы незадачливую жертву токсином, разорвал бы на куски створками, да переварил в перламутрово-розовой утробе до самой последней косточки. Про таких коварных тварей юноша слышал от воеводы, но сам пока что не сталкивался – и вот, довелось.

Что ж, путь, похоже, свободен. И нечего больше в этом подвале сидеть.

Взобравшись на разрубленную почти точно пополам раковину, парень осторожно вытащил парочку кирпичей и высунулся наружу. Прислушался. Осмотрелся.

И, не заметив ничего и никого подозрительного, резко, рывком выскользнул из подвального тлена…

Пахнуло свежестью. Ударили по глазам лучи выглянувшего из-за облаков солнца, и чьи-то легкие шаги послышались вдруг совсем-совсем рядом. Резко вскочив на ноги, Ратибор выхватил меч…

– Неплохо ты уделал моих дампов! – раздался звонкий, издевательски-веселый голосок. – И моллюска заметил вовремя. Что ж, поглядим на что ты еще способен. Держи удар!

Рат едва успел отпрыгнуть в сторону, уклоняясь от разящего смерча. Фламберг, именно так именовался этот тяжелый двуручный меч с волнообразным – «пламенеющим» – лезвием, наносящий страшные незаживающие раны. Основным преимуществом фламберга в сравнении с обычным мечом являлось существенное уменьшение поражающей поверхности при контакте: благодаря тяжести меча и изгибам клинка, значительно усиливался удельный разрушительный эффект на единицу площади, выгнутая кромка имела лучшие рубящие свойства за счет концентрации ударного воздействия клинка. То есть, во фламберге сочетались эффективность меча и сабли. Но и сражаться им нужно было уметь, не всякому воину это было по силам, вот потому-то Рат и опешил, увидев перед собой не богатыря, а…

…хрупкую темноволосую девчонку! Такая обычная девочка, на вид вряд ли старше давешнего морока – Оленьки Василь. И такая же симпатичная, сероглазая, стройненькая, с тоненькими ручками-ножками и еще не до конца оформившейся девичьей грудью, едва заметной под красной матерчатой безрукавкой с какими-то непонятными буквами. Совсем юная, легонькая, в белых кожаных башмачках и узких бледно-синих штанишках, девочка орудовала фламбергом, словно настоящий – и невероятно сильный – боец!

Вот вновь ударила, так, что Рат едва успел отразить, поставив клинок плашмя, отпрыгнул… И снова удар, и еще… и еще. Раз за разом, безо всякого отдыха – градом, непостижимо сверкающей мельницей! Откуда только силы брались у этой тщедушной девчушки?

Оп!

Пролетевший кривой клинок содрал кожу с левого плеча Ратибора. Не обращая внимания на рану, юноша бросился в контратаку…

Выпад – укол! Отбив! Снова выпад… а теперь – «мельница» и – рубящий удар по плечу… все так же ловко отбитый девчонкой.

Любой фламберг весил уж никак не меньше четырех килограммов, а уж этот, особо массивный, и все шесть. И что – как, каким образом управлялось со столь грозным и тяжелым оружием это хрупкое с виду созданье? Никакими тренировками такого достичь невозможно – уж Рат-то в этом понимал…

Девчонка снова нанесла удар… и парень нарочно замешкался. Самую малость – проверить… Точно! В последнюю секунду прямой конец фламберга взлетел миллиметра на три вверх, срубив с макушки Рата целый клок волос. Вот теперь парню стало понятно – с ним сейчас не сражались, с ним – играли. И возможно даже – тестировали.

Отбив очередную бешеную атаку, юноша с усмешкой воткнул меч острием в землю и, скрестив на груди руки, дерзко взглянул девчонке в глаза – жемчужно-серые, нереально красивые, большие.

– Зачем ты бросил меч? – недобро прищурилась дева. – Хочешь, чтоб я отрубила тебе голову?

– Нет. Хочу спросить – кто ты? И зачем я тебе нужен?

– Умный? – брошенный расслабленным движением фламберг полетел влево, где его почтительно подхватили вооруженные арбалетами и алебардами оборванцы с гнусными физиономиями висельников. Среди этого воинства юноша краем глаза заметил и своих старых знакомцев – чернокожего и тех двоих, раненых, уже кстати, заботливо перевязанных тряпицами и лопухами.

– Ну, допустим, умный… – Ратибор точно знал, что сейчас никто на него нападать не будет, что главный разговор еще впереди. – А ты…

– Зови меня – Раста, – улыбнувшись неожиданно дружелюбно, девчонка сделала несколько шагов вперед и протянула юноше руку. – А тебя как зовут?

– Вообще-то, с этого обычно и начинают, – молодой человек пожал хрупкую и жутко холодную ладошку… в которой дремала мощь древнего танка. – Я – Ратибор. Можно коротко – Рат.

– Очень, очень приятно!

«Какая она красивая!» – неожиданно подумал беглец. Просто нереально красивая – гладкая кожа, тонкие черты лица, пропорции тела – все без изъяна, вот только грудь… Так ведь сколько этой девочке лет-то? Вырастет еще грудь, ничего.

– Вижу, я тебе понравилась, – с обаятельной и озорной улыбкою Раста совершенно по-детски захлопала в ладоши. – Понравилась, понравилась, да! Ну, что ты покраснел-то! Кстати, сейчас тебя покормят и перевяжут раны, я распоряжусь, ага.

Она повернулась к оборванной своей свите и истинно по-королевски махнула рукой:

– Исполнять!

– Я вижу, они тебя слушаются, – хохотнул Ратибор.

Девушка улыбнулась, так, что мороз пробежал по коже:

– Конечно, слушаются. Знают, что я в любой момент могу их убить. Они же меня – нет. При всем их желании. Кстати, ты тоже будешь меня слушаться… Об этом поговорим вечером, – иди пока.