Книга Семь чудес и ключи времени - Питер Леранжис

– Надевайте. Скорее! Не нужно привлекать к себе внимание.

– Сомневаюсь, что сейчас их это взволнует! – отозвалась Эли.

Мы припустились бегом, по пути натягивая рясы поверх рюкзаков, и начали спуск по второму ряду ступенек. По пути я опять услышал крик грифона.

Мы обежали по внутреннему двору теплицу. Оказавшись вблизи, я обратил внимание, что с ней было что-то не так. Разве бывают теплицы с толстыми затемненными окнами? Да и внутри не было и намека на растения.

Монахи друг за дружкой торопливо поднимались назад, с нижнего уровня, у всех лица исказила паника. Капюшоны то и дело слетали, и я убедился, что у них у всех на затылках белела лямбда.

Мы поспешили к белой ограде и посмотрели вниз.

Желудок скакнул к горлу. На нижнем плато, подвернув под себя львиные лапы, сидел грифон. Сразу за его спиной начинался обрыв.

Взмахнув крыльями, чудовище рвануло к лестнице и впилось когтями в плечо черноволосого монаха. Тот закричал, грифон поднялся в воздух, а его добыча беспомощно затрепыхалась.

Остолбенев от ужаса, мы наблюдали, как они направились вдоль склона на север. Только сейчас я заметил, что вся поверхность скального обрыва, насколько хватало глаз, усеяна пещерами. Грифон с монахом в когтях залетел в одну из них и скрылся внутри. Эли судорожно вздохнула и отвернулась.

– Видимо, там у него столовая, – сказал Марко.

Глаза Эли напоминали блюдца. Я знал, о чем она думала.

Касс тоже мог быть в одной из этих пещер.

Марко развернулся и бросился в самую гущу спасающихся бегством монахов.

– Вы не видели нашего друга? – спросил он. – Мальчик тринадцати лет! Среди вас кто-нибудь говорит по-английски? Кто-нибудь видел, куда та штука унесла нашего друга?

– Осторожно, Марко! – крикнул я.

– Не волнуйся, я же Бессмертный, забыл?

Большинство монахов просто отмахивались от него, даже не вслушиваясь в то, о чем он спрашивал.

– Кто-нибудь здесь говорит по-английски?!

Эли схватила меня за руку и потянула сквозь толпу к теплице:

– Джек, ты только посмотри, что там!

Добравшись до стеклянной постройки, я разглядел внутри впечатляющую своими объемами массу каменного мусора. Целые горы каких-то обломков, поднимающиеся куда выше человеческого роста.

– Присмотрись к этим камням, – подсказала Эли. – Они имеют форму! Это обломки статуй! Будто эти ребята собрали со всего мира всякую каменную древность, до которой только смогли добраться!

Она была права. У каждого камня был сколотый бок, как если бы он отломился от какой-то большой скульптуры. Горы рук, ног, стоп, голов…

Ладонь!

Мы с Эли одновременно обратили внимание на один и тот же обломок в виде огромной ладони, пальцы которой будто что-то сжимали. Например, факел.

– Джек, а что, если это… – Но Эли не успела закончить, так как в нее врезались двое несущихся со всех ног монахов. Ее закрутило на месте, и в конце концов она упала, сильно ударившись головой о землю, а мужчины рухнули сверху.

Завязалась потасовка. Я попытался оттащить одного из монахов, который, похоже, весил минимум пару сотен фунтов. У него были жиденькие волосы до плеч, а глаза в панике едва не вылезали из орбит. Он подмял меня под себя, что-то крича на греческом. Сцепившись, мы покатились по земле и остановились рядом с Эли. Он вцепился мне в шею и начал душить. По-настоящему. Я отчаянно хватал ртом воздух. Перед глазами начало темнеть.

Краем глаза я заметил, как Эли бьет другого монаха коленом в пах. Тот взвыл и скорчился на земле, а она вскочила на ноги и бросилась со спины к напавшему на меня:

– Убери от него свои руки!

Она с силой дернула монаха за волосы. Он вскрикнул от боли и ослабил хватку. Я поспешил отползти в сторону и ударил ногами ему по лодыжке.

Монах с грохотом упал, угодив головой в утоптанную землю. На ближайшее время он был вне игры.

Мне не сразу удалось восстановить дыхание. Медленно поднявшись на ноги, я оглянулся, полагая, что табун обезумевших от страха монахов еще не миновал. Из самой гущи показался Марко и направился к нам.

– Ты в порядке, Эли? – обеспокоенно спросил он.

Она встала, не отрывая взгляда от собственной руки. Ее рот в шоке округлился.

– Ребята, смотрите! – И она показала нам ладонь.

Кожа на ней была выпачкана в чем-то белом, словно Эли ухватилась за свежеокрашенный забор.

– Это с него! – Ее глаза скользнули по земле и остановились на неподвижно лежащем на животе монахе, который набросился на меня.

Лямбда на его затылке теперь напоминала кляксу.

Она была нарисована!

– Никакие они не Избранные! – воскликнула Эли.

Марко кивнул:

– Стоило бы догадаться. Кишка у них тонка.

Нас накрыла чья-то тень. Подняв глаза, я увидел пролетающего над нашими головами грифона.

Прогремел выстрел, и кончик крыла грифона взорвался фонтанчиком перьев. Я тут же развернулся в поисках стрелявшего и увидел спускающегося по лестнице монаха в черной рясе, украшенной вышивкой. На вершине обрыва еще трое монахов опустились на одно колено у самого края и наводили ружья.

– Стойте! – заорал Марко, побежав через все плато к лестнице.

Мы с Эли бросились следом.

Мужчина что-то рявкнул своему вооруженному помощнику, затем повернулся к Марко и спросил что-то по-гречески.

– Вы говорите по-английски? – спросил в ответ Марко. – Эта штука держит где-то нашего друга. Мы думаем, в одной из пещер. Если вы ее застрелите, мы никогда его не найдем!

– По-английски? – Мужчина сощурил глаза. Говорил он на британский манер с греческим акцентом. – Я брат Димитриос. А вы кто?

– Брат Марко, – тут же отозвался Марко.

Мужчина с подозрением наклонил голову:

– Из Нью-Йоркской или Лос-Анджелесской ложи массаринов?

Я бросил Эли предостерегающий взгляд.

«Массаринов?»

Марко моргнул:

– Ну… вообще-то из Акрона, штат Огайо…

Брат Димитриос обвел нас настороженным взглядом. Но тут один из вооруженных монахов начал кричать, указывая на юг вдоль склона. Пуля едва задела грифона, и он уже направлялся назад.

Мужчины нацелили ружья. Но грифон и не думал лететь к ним. Он скользнул под нами и скрылся в одной из пещер.

– О великая Калани, – едва слышно пробормотал брат Димитриос, – скольких же он успел унести с собой?

Я опять посмотрел на Эли. Она тоже явно это расслышала.

Брат Димитриос начал раздавать указания на греческом своим помощникам. Двое из них бросились к склону и скрылись в одной из дверей. Третий начал спускаться по лестнице, призывая всех остальных монахов последовать за ним.