Книга Соблазни меня - Нэнси Уоррен

— Крики? В смысле — присутствовал близкий человек, перепуганный тем, что происходит?

— Ну, я не знаю… — Дэзи поколебалась, потом снова заговорила, тоном ниже: — Под криками я имею в виду резкости. Вообразите себе, в такой-то день! Не слишком приятно покидать этот мир после ссоры.

— У него ведь две внучки, не так ли? Выходит, одна из них…

— Нет, что вы! Голос слышался мужской.

Язык у Дункана так и чесался спросить, не знает ли пастельная леди, чей голос она слышала, но он не стал искушать судьбу. Впрочем, и не потребовалось — Дэзи, раз начав, не могла остановиться, пока не выложит всего.

— Видите ли, в тот день я пекла яблочный пирог. Фрэнклин их обожал, и я никогда не жалела для него кусочка, тем более что он вдовец и регулярно готовить ему некому. Зная, что он дома (машина стояла на своем месте), я понесла ему пирог, как обычно, через заднюю дверь — во-первых, так короче, а во-вторых, менее формально.

Дункан понимающе кивнул.

— Так вот, я подняла руку, чтобы постучать, но меня остановили крики. Такой, знаете ли, разговор на повышенных тонах. Голос Фрэнклина я узнала без труда, а вот второй показался незнакомым. Могу лишь сказать, что он принадлежал молодому человеку.

— Он? То есть гость был один?

— Насколько мне известно, да.

— А потом?

— Разумеется, я ретировалась. Не стучать же прямо посреди такой ужасной ссоры! Я вернулась домой и рассказала все Ирвину. Через час мы позвонили, чтобы больше не попадать в такое положение, но никто не поднял трубку, хотя машина так и оставалась перед домом.

— Нам показалось по меньшей мере странным, что никто не отвечает, — вступил в разговор старик, — и я отправился на разведку. Постучал, постучал — никакого ответа. Как вы сами понимаете, по-соседски мы давно уже обменялись запасными ключами на всякий пожарный случай. Короче говоря, я нашел Фрэнклина на полу в кабинете… — Он вздохнул. — Но все, что я мог сделать, — это вызвать полицию.

— Хорошо, что на него не наткнулась одна из девочек, — добавила Дэзи.

— Как все грустно, — покачал головой Дункан совершенно искренне. — Жаль, что мне не выпало шанса познакомиться с мистером Форрестом. Я слышал, он был прекрасный человек.

— Именно прекрасный! — воскликнул Ирвин. — Я бы даже сказал, редкий.

— И жена была ему под стать, — добавила Дэзи.

— Прошу прощения, что отнял у вас время.

— Да что вы!

Дункан откланялся и пошел к машине, размышляя над тем, кто так ловко помог Фрэнклину Форресту отправиться на тот свет.

Глава 18

Из «Задорных кудряшек» Алекс вернулась с башней на голове. Ее начесывали так яростно, что из глаз струились слезы, залили лаком настолько, что она с успехом могла теперь выбивать головой ворота крепости. В середине 1960-х ее непременно выбрали бы в царицы выпускного бала.

Ни о каком душе уже не могло быть речи — чтобы соорудить такое, потребовался целый обеденный перерыв. Не осталось даже времени перекусить, и к остальным мучениям добавились муки голода. Целый час Алекс дергали за волосы, скребли по коже жесткой щеткой, травили едким дешевым лаком, морили голодом и в довершение ко всему выписали счет без малого на сорок долларов.

Мирна из отдела доставки отвесила челюсть.

— Ни слова! — буркнула Алекс.

— У меня их и нет! — Мирна бросилась к себе, давясь от смеха.

Алекс затравленно огляделась. К счастью, Дункан отсутствовал, а из читателей между стеллажами бродил только подслеповатый джентльмен. Пока не появился кто-то еще, она укрылась в кабинете, где первым делом опустила жалюзи.

Дункан, конечно, не станет утруждаться, подавляя смешки. Что за шанс для него всласть повеселиться!

Попытка отвлечься работой не удалась. Голова норовила склониться на одно плечо, словно в ней сместился центр тяжести. Чтобы держать ее прямо, приходилось прилагать изрядные усилия.

Какое счастье, что догадалась заказать жалюзи! Так по крайней мере никто не видит ее ужасной прически. Продержаться надо всего ничего — четыре часа, а потом можно рвануть домой глухими переулками.

Кстати, надо попросить Мирну держать язык за зубами.

Дверь открылась и закрылась снова. Все женское в Алекс сразу встрепенулось, то есть вошел Дункан Форбс.

— Уходи! — процедила она, не поднимая головы.

— Говорят, ты сменила имидж, — съязвил он таким голосом, словно каждую минуту мог взорваться диким хохотом. — Я пришел взглянуть.

Алекс вспомнила, что лучший вид защиты — нападение.

— Что скажешь? — спросила она невинным тоном.

Пусть думает, что это последний крик моды. С его пристрастием к мятым рубашкам и стоптанным ботинкам он ни за что не догадается, что такая прическа — расплата за многие годы пренебрежения «Задорными кудряшками».

— Никак не пойму, что мне твоя укладка из волос больше напоминает — любимую прическу Мардж Симпсон или термитник?

Вот как он определил шедевр парикмахерского искусства! Что ж, по крайней мере, кому-то ее термитник доставил удовольствие.

— Теперь ты, наконец отстанешь от меня с нескромными предложениями?

— Шутишь?! Я без ума от Мардж Симпсон. Завожусь с пол-оборота. — Дункан оперся плечом на косяк с таким видом, словно что-то серьезно прикидывал. — Можно, я тебя нарисую в таком экзотическом виде?

— Я не в том настроении. Такое чувство, что на голове воздвигли статую Свободы.

— Я же говорил, пообедай со мной. Было бы полезнее.

Ну, правильно, как для здоровья, так и для кошелька, который теперь легче почти на сорок долларов. Алекс метнула на Дункана испепеляющий взгляд.

— Вон!

Он вышел, насвистывая веселенький мотивчик.

Между тем головная боль становилась невыносимой. Алекс полезла в стол за таблетками, и все мысли о Кейт, Мардж Симпсон и обеденных забавах разом вылетели у нее из головы.

В верхнем ящике лежал пистолет.

Черный, тусклый, явно много побывавший в употреблении.

Должно быть, она издала какой-то звук, возможно, даже громкий, потому что Дункан вернулся бегом.

— Что?!

Алекс только судорожно глотнула, не сводя глаз с пистолета, словно в противном случае тот мог ожить и перестрелять их обоих.

— Так что же?

— Пистолет…

— Хм… — Он обогнул стол, наклонился и заглянул через ее плечо в ящик. — Неосторожно хранить оружие вот так, незапертым.

— Оно не мое! Я вообще против оружия!

Голос задрожал, и на плечо тотчас опустилась рука. Алекс приободрилась.