Книга Операция «Танненберг» - Руслан Мельников

– За работу, – приказал Бурцев. – Сема, говори, что и как делать. К вечеру у каждого должен быть такой арбалет.

А до вечера оставалось совсем ничего.

…От китайских новинок отказались только лучники Бурангул и дядька Адам, предпочтя более привычное метательное оружие. Вальтер Телль решил вооружиться сразу двумя самострелами. Своим – тяжелым, проверенным, дальнобойным и бронебойным, и легким – китайским. Остальные в спешном порядке осваивали «малый ну».

Попрактиковались немного… И открылось еще одно неоспоримое преимущество модернизированного арбалета: для сносной стрельбы из него не требовалось каких-либо особых навыков.

А требовалось всего-то…

Дернуть рычаг. Навести на цель. Нажать на курок. Дернуть рычаг. Навести на цель. Нажать на курок. Дернуть, навести, нажать… Просто, как дважды два. Главное – правильно навести и хорошо прицелиться. С луком у новичков такой номер не прошел бы точно. А тут… тут большинство выпущенных стрел летели туда, куда следовало. И летели часто. Засыпать кого таким дождиком – мало не покажется.

Глава 44

К Черному лесу добрались на «Опеле». На закате уже добрались. План операции был прост: Бурцев на грузовике отвлекает внимание засады. Остальные подползают к немцам так близко, как только смогут, а подобравшись…

Впрочем, дальше они не загадывали.

Десант с многозарядными китайскими арбалетами высадился из кузова за лесом. Там и расстались, разошлись, разъехались. «Опель» по широкой дуге начал огибать невидимый пока еще холм с развалинами древней башни наверху. И с фашистско-тевтонской засадой внизу.

Машине предстояло появиться с противоположной стороны от рассыпающихся по подлеску и готовящихся к атаке арбалетчиков.

Вместе с Бурцевым ехали Аделаида и Ядвига. Дамам совсем ни к чему лезть в битву. Хватит с них подстреленной Берты. Непреклонность Бурцева в этом вопросе дам огорчила. Любопытно, видите ли, им посмотреть вблизи, каково это – с китайскими самострелами против «громометов». В утешение Бурцев сунул женщинам по арбалету. Сказал, что, возможно, самим придется отстреливаться прямо из колдовской повозки. Но – это вряд ли. Подставлять под удар машину он не собирался. Бурцев собирался лишь подразнить немцев и при благоприятном стечении обстоятельств – выманить из оврага на открытое пространство, под стрелы китайских арбалетов. А выманив – дать по газам. Так что машина была сейчас относительно безопасным местом. Аж самому противно. По хорошему-то воевода должен вести свою дружину в атаку, а не раскатывать вдали от места стычки. Но приходилось кататься. Кроме него за руль сесть некому: в средневековье на водителей не учат.

Сумерки сгустились. Что под колесами – не видать. А десант уже должен бы выбраться на позиции. Пора проводить отвлекающий маневр.

Бурцев врубил ничем не прикрытые фары. Вывернул из подлеска. Попер по ухабистой целине. Вперед, за светом, взрезающим ночь. Где-то там – развалины арийской башни перехода. И где-то там его поджидают немцы.

Заметили уже, наверное. Мудрено не заметить горящие фары на пустой равнине, мудрено не услышать в тишине наступающей ночи шум мощного движка. И пусть… Пусть смотрят, пусть слушают. Пусть дадут арбалетчикам подобраться еще ближе.

Он повернул. Вправо, влево. Полосуя сумрак яркими лучами. Устраивая иллюминацию для незримых наблюдателей. Пускай полюбуются. Шоу. Напоследок.

И – увлекся! И – не заметил!

И – хрясь! И – бумп-ш-ш-ш!

В глубокую промоину, скрытую в траве, многострадальный «Опель» влетел всем передком. Уткнулся бампером в земляную стенку. По лобовому стеклу пошла трещина.

Движок ревел. Колеса крутились, выбрасывая вверх комья грязи. Машина дергалась, но с места не двигалась.

Бурцев выскочил из кабины. Посмотреть. Ну, посмотрел. Застряли! Плотно засели. Втроем – с двумя девчонками не вытолкнуть. Откапывать теперь надо передние колеса.

Бурцев погасил фары. Поздно.

Заметили. Сам ведь того хотел.

И – теперь уже другие огни замелькали в темноте. Фары «Цундаппов». Огни факелов. Но не впереди – не в овраге, где должен сейчас начаться бой. Сзади. И справа. И слева тоже.

Они выныривали из ближних балок. Выезжали из-за дальних холмов. Спешили от массива Черного леса и небольших рощиц.

Бежали, ехали, скакали…

Немцы обложили со всех сторон. И Бурцев понял. Не в овраге под платц-башней скрывалась настоящая засада. Овраг – это так… Приманка. Отвлечь внимание. Привлечь внимание. Как «Опель».

Немцы знали, что после неудачной разведки Вальтера Телля сбежавшие пленники шварцвальдского замка вернутся сюда. Или сами догадались, или взяли в плен кого-нибудь из теллевских стрелков. Выпытали? Вызнали под каким-нибудь магическим гипнозом? Не важно это, уже не важно.

На темной равнине мелькали конные фигуры в белых тевтонских плащах и размытые силуэты мотоциклов с колясками. С пулеметами. Сзади бежала цепь пехотинцев. Эсэсовцы? Кнехты? Не разобрать. Преследователи не стреляли. Пока.

Путь к отступлению отрезан. И бежать теперь можно только вперед. Но на своих двоих – далеко не убежишь.

А грузовик застрял!

В кузове – оттуда удобно бить во все стороны – с арбалетами наготове уже затаились Ядвига и Аделаида. Ждали молча, не высовываясь.

Бурцев руками разгребал землю под колесами. Дохлый номер. Промытая дождями глинистая почва уже затвердела. Не поддавалась. Вот для чего фашики возили в машине саперную лопатку!

У Бурцева лопатки не было. И он рванул из ножен меч. Принялся сковыривать землю клинком, стараясь не пропороть скаты.

Странная это была гонка – не на жизнь, а на смерть. Немцы приближались, а отточенный клинок взрезал дерн и рубил плотную глину. Ну, вроде сойдет? А если нет? А враг уже – вот он!

Первыми были «Цундапп» и пара тевтонских рыцарей. Эти намного опередили остальных. Метался туда-сюда свет одинокой фары. Мотоциклетная коляска скакала по кочкам. Может, поэтому пулеметчик и не стрелял до сих пор – не мог прицелиться. Или потому, что немцы все еще надеялись взять беглецов живыми. Или просто потому, что не видели они никого в темноте и не рассчитывали, что кто-то остался возле машины с погашенными огнями.

Но тевтоны на скаку уже опускали копья, готовые сбить любого, кто высунется из-за «Опеля».

Ну, вашу мать… Бурцев бросил меч. Схватил арбалет. Скомандовал негромко:

– Эй, там, в кузове! По рыцарям изломанного креста в колдовской повозке – пли!

Три стрелы – две из кузова, одна – из-под кабины – бесшумно устремились к цели. К яркому пятну в ночи. Видимо, что-то попало. Куда-то… Луч мотоциклетной фары прочертил диковинный зигзаг. Кто-то закричал. Коротко взлаял пулемет. Куда ушла очередь? Не понять. Наугад, видать, пальнул, с перепугу, не видя цели.