Книга Строптивый ангел - Элайна Фокс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я люблю тебя, – шепнула она в ответ.
Он обомлел.
– Нет…
– Я хочу, чтобы ты остался, Энджелл. Пожалуйста, останься со мной. Не уезжай.
Девушка произнесла это шепотом, но достаточно твердо. И теперь она выглядела совершенно трезвой.
– Ты сама не знаешь, что говоришь. – Он никак не мог поверить, настолько ее слова оказались для него неожиданными.
– Нет, Энджелл. Я знаю, что говорю. Я люблю тебя. Я хочу тебя. А потом, я хочу, чтобы ты никуда не уезжал, а остался здесь, со мной.
На мгновение он представил, что действительно может остаться здесь и жениться на ней. Он представил, что сейчас займется с ней любовью и поклянется ей в вечной любви. И черт с ним, со всем остальным!
Но он не может. Нет, нет, он не может себе этого позволить. А кроме того, дети… Нет, только не дети! Он не мог решиться на это, не рассказав ей всей правды о себе…
В дверь постучали.
Энджелл молниеносно спрыгнул с кровати. Он торопливо накинул рубашку и стал ее застегивать. Эва быстро оправила платье. Она только успела привести в порядок лиф, когда стук повторился.
– Мисс Эва? – По голосу Энджелл узнал одну из горничных. «Господи, где же спрятаться? За занавесками?»
Энджелл отошел за занавеску и услышал в тот же момент, как дверь со скрипом распахнулась. Он молился, чтобы служанке не пришло в голову пройти в комнату.
– Я не разрешала тебе войти, – строгим голосом проговорила Эва.
Энджелл успел увидеть узкую полоску света на полу, и служанка тотчас же ретировалась.
– Простите, мисс Эва. Но здесь к вам посетитель, – неуверенно проговорила она. – Он угрожает закатить скандал, – тут голос горничной задрожал, – и вообще ведет себя ужасно. Он категорически требует свидания с вами.
Энджелл бросил взгляд на Эву: она почти успела полностью поправить одежду, но все-таки хорошо, что никто не видит ее раскрасневшееся лицо и взъерошенные волосы…
– Скажи ему, кто бы это ни был, что я уже легла спать. – Она сложила руки на коленях и встретилась взглядом с Энджеллом.
– Хорошо, мэм. – Горничная засопела и неуверенно добавила: – Еще он спрашивал мистера Энджелла, только я нигде не могу его найти.
Энджелл вздрогнул и прикрыл глаза. Нет, только не это. Не здесь, не в доме Морландов.
– Я сейчас спущусь, – сказала Эва.
Горничная закрыла дверь, и они услышали, как отдаляются ее шаги.
Эва встала и попыталась привести в порядок прическу.
– Лучше спуститься мне, – проговорил Энджелл.
– Нет, – возразила Эва. – Я почти уверена, что это Балдини. И кроме того, никто ни в коем случае не должен узнать, что ты был здесь, в моей спальне.
Девушка выпрямилась, разглаживая платье.
Балдини! Энджелл этого не предполагал. Конечно, это был он. Энджеллу наконец удалось застегнуть до конца рубашку.
– Никто ничего и не узнает. Но тебе точно не грозит с его стороны никакая опасность? Может, все-таки мне пойти?
Она посмотрела на него с легкой улыбкой.
– Мистер Балдини производит много шума, – сказала она, – но опасным его не назовешь. Я уверена, что избавиться от него будет несложно.
Эва направилась к двери. Потом повернулась к нему: глаза ее были печальны.
– Но когда я вернусь, тебя здесь уже не должно быть.
Энджелл колебался.
– Эва… – начал он. – Ты заслуживаешь гораздо большего.
Она взмахнула ресницами и слабо улыбнулась.
– Ты тоже, – произнесла она и торопливо вышла.
Энджелл выпрямился и глубоко вздохнул. Балдини. Что ему понадобилось от Эвы? Впрочем, ответ очевиден. Интересно, под каким предлогом ему удалось уйти с вечера? И он же знал, что Эва не одна дома. Все видели, что они уезжают втроем. Конечно, Эва была пьяна, но…
Неосознанное подозрение шевельнулось у него внутри.
Энджелл пригладил волосы и пошел к двери. Инстинкт подсказывал ему, что внизу был не Балдини. Внезапно он понял, что начинает волноваться.
Зачем бы Балдини стал спрашивать мистера Энджелла?
Он взялся за ручку и быстро выглянул за дверь. В коридоре было пусто. Молодой человек осторожно прикрыл за собой дверь и направился к лестнице. Когда он уже подходил к прихожей, то понял, что его подозрения подтвердились. Первое, что он услышал, были слова Эвы:
– Что вам от него надо?
– Ну, мисс, это я расскажу вам как-нибудь в другой раз. Это зависит от того, как у нас с мистером Энджеллом пойдут дела. – Энджелл услышал знакомый мерзкий смешок.
Это был Баррет Трейс.
Энджелл, чувствуя внутри всплеск волнения, выругался и быстро вошел в комнату.
Эва удивленно обернулась. Мужчина рядом с ней медленно выпрямился.
Взглянув на Энджелла, Эва была поражена. Такого выражения на его лице она еще не видела: он был мрачнее тучи, брови сурово сдвинуты, глаза холодны как сталь.
Неужели это тот же человек, что обнимал ее всего пять минут назад?
Неприятное чувство заскреблось в ее душе. Однажды, кажется, она уже видела его таким… Темной, жуткой ночью… в Сент-Луисе.
Она повернулась к незнакомцу. И сразу же легко узнала молочно-голубое бельмо на глазу.
– Вы из Сент-Луиса, – проговорила девушка. – Я сразу узнала вас по глазу. Вы пытались ограбить нас. – Она повернулась к Энджеллу в поисках подтверждения своих слов.
Но Энджелл не смотрел на нее. Он мерил незнакомца ледяным взглядом.
– Я думал, что ты уже достаточно поплатился за свое любопытство и будешь держаться подальше от меня, – проговорил он так резко, что Эва вздрогнула.
Этот новый, чужой Энджелл пугал ее.
– Ладно, ты же знаешь, мы не договорили кое о чем, – сказал мужчина. – Ну, я и подумал, что ты вряд ли станешь искать меня. И пришел сам. – Он неприятно усмехнулся.
Энджелл обернулся к Эве.
– Мисс Эва, нам надо поговорить вдвоем, – сказал он. – Я позабочусь об этом человеке.
Эва каждой клеточкой своего тела ощутила, как в воздухе сгущается напряжение. Она чувствовала, что ей очень не хочется уходить. Инстинктивно она понимала, что этих двух мужчин связывают отнюдь не дружеские отношения.
– Нет, я останусь, – твердо сказала она. Сердце ее бешено колотилось. Теперь она чувствовала себя абсолютно протрезвевшей. Как странно, что она так неожиданно напилась.
– Ну, я думаю, это не очень умно с вашей стороны, – растягивая слова, произнес мужчина. – А, мистер Энджелл?
– Меня не интересует, что вы думаете по этому поводу. – Эва смерила гостя суровым взглядом. Но в глубине души ей было очень страшно.