Книга Пленница французского маркиза - Лариса Шкатула

- Что ж ты во Франции один мусор видела?

- Понятное дело, я ещё мало чего видела, но хороший хозяин не станет сор на крыльце своего дома оставлять, куда-нибудь в сторонку сметет. А вы заметила Софья Николаевна, сколько у них нищих? Да какие наглые! Чуть ли не в лицо протянутыми руками тычут! Я так думаю, французский король должен был бы насчет нищих распорядиться. Чтоб их куда сгоняли, что ли. А иначе, кто в страну приедет, что о французах подумает? Что у них народ совсем уж бедный, коли столько попрошаек расплодили...

"Надо же, моя горничная - философ почище Вольтера! - уже без раздражения подумала Соня. - Но отчего я так неохотно признаю за нею способность размышлять? Прикрикнуть на нее, чтобы знала свое место?"

Но вслух сказала совсем другое:

- Мне кажется, Агриппина, тебе нужно французский язык изучать. Если хочешь, я могла бы с тобой заниматься.

Соня услышала, как скрипнула кушетка. Наверное, горничная привстала с неё от избытка чувств.

- Конечно хочу, Софья Николаевна, миленькая! Вы помните, как грамоте меня учили?

Еще бы Соне не помнить! Тогда она как раз удовлетворяла свою прихоть ей вдруг захотелось побыть учительницей. Правда, занятие это ей вскоре наскучило, хотя ученица и оказалась очень способной, но вот, поди ж ты, благодаря ему на свете ещё одним грамотным человеком стало больше.

- Ты, надо сказать, молодец, все на лету схватывала, - вслух заметила она.

- Как мне уроки учить понравилось! - между тем вспоминала Агриппина. Я и ночью вскакивала, тайком свечу зажигала, чтобы ещё раз букву выученную записать.

И добавила почти без перехода:

- А старуха-то наша того человека знает.

- Какого человека? - почему-то шепотом спросила её Соня, не сразу сообразив, кого Агриппина имеет в виду.

- Того, о котором вы спрашивали. Антуана вроде.

- Ты-то откуда знаешь, если по-французски ничего не понимаешь!

- Не понимаю, зато чувствую. Не только знает, но и боится. Она же как ваши слова услышала, от страха едва чувств не лишилась.

- Ты, матушка, сочинительница! - хмыкнула Соня. - Как она может бояться человека, который жил шестьдесят лет назад? При всех раскладах ему теперь никак не меньше девяноста лет исполнилось бы.

- Не его самого, так сына или внука, - рассудительно произнесла Агриппина.

- Может, ты и права, - нехотя призналась Софья; у неё и у самой мелькнула такая мысль, но княжна прогнала её, убедив себя, что пожилой человек не может так нахально врать. - Только нам она все равно этого не скажет.

- Нам не скажет, а его предупредит, - уверенно заключила горничная.

- Эк, ты ловко все рассудила! Не девушка, а полицмейстер! Следственный пристав! Ишь, целое преступление разглядела.

- Спорим мы с вами зазря, это только время покажет, - совсем уж непочтительно, по мнению Сони, произнесла Агриппина и сладко зевнула.

Завтрак, поданный Жавоттой под неусыпным наблюдением мадам Альфонсины, оказался вкусным: кофе со сливками, булочки с джемом, масло, сыр, ветчина. Соня с утра обычно ела мало, но тут, кажется, превзошла свою обычную норму.

Утро обещало теплый солнечный день, потому Соня распорядилась приготовить ей летнее платье и взяла с собою зонт.

Гардероб Агриппины был не так обширен, и она надела все то же платье, подаренное ей три года назад княгиней, пришив к нему, однако, воротничок из дорогих кружев. Правда, споротых уже со старого платья Сони. И когда эта девчонка только успела проделать такое, с некоторой завистью подумала княжна - она сама так мало чего умела делать своими руками!

Теперь Агриппина выглядела скромно, но не бедно, сотворив, по собственному определению, "из г... конфетку". При этих словах она спохватилась, посмотрела на княжну, но та сделала вид, что ничего не слышала.

В таком виде и отправились госпожа со служанкой в прогулку по Дежансону. Хозяйке на её вопрос, далеко ли они собрались, Соня ответила:

- Хочу посмотреть на ваш город.

Дежансон весь состоял из спусков и подъемов, - только они успевали спуститься вниз с одной узкой улочки, как следующая вела в гору. После очередного подъема по довольно крутой лестнице, преодолев которую Соня очень быстро устала, она решила присесть на деревянную скамью у дороги.

Чуть поодаль от скамьи виднелся крутой обрыв, с которого открывался великолепный вид на небольшую равнину. Края её, подобно загнутому вверх языку, тоже переходили в скалистый холм.

И вот на этом холме - Софья даже привстала от неожиданности возвышался тот самый замок, который однажды привиделся ей в некоем видении.

Оно и до сих пор помнилось во всех подробностях, каковые странным образом совпали наяву. И эти ряды окон, увитые плющом, и та круглая башня с зубцами. Княжна поняла, что больше не сможет просидеть здесь спокойно, созерцая ожившее свое видение.

- Пойдем-ка! - скомандовала княжна Агриппине и, не дожидаясь от неё привычного вопроса: "Куда?", подобрала юбки и почти побежала вниз по лестнице.

- Лезли, лезли, а теперь опять вниз спешим, - бурчала сбегавшая следом за нею Агриппина: поистине, эту девку ничем не исправишь. Никакого почтения к желаниям своей хозяйки! - Куда хоть мы торопимся, не скажете, ваше сиятельство?

- Замок видишь на той стороне равнины?

- Как не видеть! Он тут один такой.

- К нему мы и торопимся.

- Вы знаете, кто там живет?

- Пока нет, но надеюсь это выяснить.

- Разве не вы, Софья Николаевна, хотели сперва разузнать, какой трактир - или гостиница - здесь самые лучшие, а потом уже бегать по Дежансону будто заполошные?

- Погоди, этот пустяк может подождать, - с досадою отмахнулась от неё Соня.

- А замок, вы думаете, может исчезнуть из глаз? - ехидно осведомилась Агриппина, впадая в свой привычный тон.

- Тебе-то что за дело?! - Софья опять стала злиться на непокорную горничную. - Для чего я взяла тебя с собой? Чтобы выслушивать твое ворчание? Ишь, дуэнья новоявленная!

- Не знаю я этого вашего слова, а только Григорий Васильевич сказывали, чтобы я с вас глаз не спускала! - продолжала упрямица. - Следи, говорит, Агриппина в оба. Город Дежансон - курортный, туда люди всякие приезжают. Возможно, и живут там вовсе не ангелы. Я, говорит, постараюсь долго не задерживаться, а до тех пор ты при Софье Николаевне должна быть вроде надзирателя, а вовсе не этой вашей ду... дуэни!

- Дуэнья - это надзиратель и есть. А вот что ещё за Григорий Васильевич такой? - Соня перехватила ручку зонтика и направила его на Агриппину.

Та остановилась и с недоумением посмотрела на свою хозяйку.

- Вы уже забыли, ваше сиятельство? Григорий Васильевич - это господин с длинной и трудной фамилией, что ехал с нами от Петербурга.