Книга Небесный механик - Петр Крамер

– Но…

– Больше ни слова о нашем плане. Я обдумывал его с того момента, как вы ступили на борт. Просто доверьтесь мне, и все.

Он проводил спутницу до каюты, непринужденно рассказывая по дороге о красотах Колумбии.

В каюте Ева первым делом убрала свои старые вещи в несессер, который стоял в шкафу на нижней полке. Если Парсонс сдержит слово и поможет сбежать, лучше иметь при себе еще один комплект одежды.

Она посмотрела в иллюминатор – густые облака светились теплым желтоватым сиянием. Лучи заходящего солнца пробивались в паре мест сквозь плотную пелену.

Знать бы точно, где приземлится дирижабль и как далеко от вокзала или порта расположен банк… Ева совершенно не представляла, как все устроено в Колумбии, где находится резиденция Макалистера, каким образом и под каким предлогом Парсонс вывезет ее оттуда.

Голова распухла от вопросов. Ожидание посадки и желание поговорить с камердинером мешали сосредоточиться. Ева принялась мерить шагами каюту, но, спохватившись, опустилась на табурет перед зеркалом и постаралась успокоиться.

Неожиданное предложение. Очень неожиданное предложение, за которое в ее положении ухватился бы каждый. Неужели Парсонс действительно готов предать хозяина? По сути, Макалистер – жестокий и беспринципный человек. Но ведь перевел все деньги Люсии, когда у нее похитили ребенка. Значит, любил, и как сильно! А Парсонс, напротив, не хотел терять свою долю, поэтому возражал…

Еву охватили смешанные чувства к обоим. С одной стороны, Макалистер в прошлом поступил как настоящий мужчина. С другой – то, что он творит сейчас, хладнокровно отдавая приказы убивать, недопустимо!

Возможно, он стал таким не сразу, зачерствел. Вдобавок эта загадочная травма его левой руки… Теперь ясно, почему Парсонс иногда так странно и многозначительно на нее смотрел – стыдился своей жадности, разрываясь между преданностью хозяину и муками совести.

Как все-таки жестока бывает жизнь с людьми… Ева вздохнула, вспомнив все, что натворила сама, и решила: она приложит все усилия, чтобы убедить Парсонса уехать с ней. Пусть даже для этого придется расстаться с наследством.

Глава 13

На плоскости крыла

Мотор биплана исправно тянул почти сутки после взлета с Ньюфаундленда, но у самой линии Северного тропика вдруг начал чихать и глохнуть. До конечной цели оставалось еще свыше полутора тысяч километров. Впереди была Куба, Гепард заговорил об аварийной посадке.

Дважды заглохнувший двигатель – чрезвычайное происшествие. Аскольд и сам прекрасно понимал: стоит им рухнуть посреди океана… ну, или не рухнуть, а благополучно приводниться – помощи ждать будет неоткуда.

Посовещавшись, они приняли решение: снижаться и приземляться на солнечном острове. Только, чтобы совершить удачную посадку, необходимо избавиться от загнутой стойки шасси с болтающимся на конце колесом. Тогда появится реальный шанс выжить – сев на брюхо, биплан, по расчетам Гепарда, не должен перевернуться и разломиться при соприкосновении с землей, если площадка будет ровной.

Оба давно забыли о победе в гонке, сосредоточившись на проблемной стойке шасси. Сначала Аскольд предлагал ее отстрелить, высунувшись из кабины и направив пулю в соединительный узел с рамой. Но после двух неудачных попыток, особенно после второй, когда пуля угодила в алюминиевый лонжерон нижней плоскости и, рикошетом уйдя в сторону, чуть не порвав трос-расчалку, выбила искру из пропеллера, Гепард объявил, что сбросить стойку можно только одним способом – выбравшись на крыло. Лезть туда, конечно, придется штурману.

Аскольд, обсудив с командиром наиболее безопасный способ, распустил страховочные ремни на своем сиденье и обмотался ими, пристегнувшись к пряжке на ленте, продетой через прорези в спинке сиденья. Подергал привязь, проверяя на прочность. Убедился, что сиденье стоит крепко, и полез в кабину Гепарда. Но едва выпрямившись, опустился обратно и тяжело задышал.

Еще бы, сидеть и стоять в кабине – разные вещи. Пусть биплан летит не слишком высоко, но все-таки летит. Гепард оглянулся, крикнул что-то ободряющее и вновь уставился вперед. Аскольд успокоил дыхание, глядя, как нервно подрагивают пальцы, решительно взялся за опорные ручки и снова поднялся с сиденья. Постоял, привыкая к набегающему потоку и пространству вокруг, и только после этого двинулся вперед.

До крыла из его кабины было два шага, но в воздухе да на скорости эти шаги казались невероятно сложными. Он с трудом перебрался через разбитый пулей стеклянный козырек своей кабины и, вцепившись в плечи Гепарда, продвинулся еще немного вперед. Переведя дух, ухватился за покрытый каучуковым уплотнителем край, оттолкнулся ногами, сместившись в сторону, и повис вдоль борта, отклоняясь назад под набегавшим потоком, поставив ноги на крыло.

Гепард не дал ему соскользнуть – вцепился в руку и подтолкнул в спину.

Уф… Аскольд растянулся на крыле, чувствуя, как колотится сердце в груди. Половина пути пройдена, теперь надо достать револьвер, свеситься с переднего края и отстрелить треклятую стойку с колесом.

Скорость биплана заметно упала – Гепард убавил газ, облегчая задачу Аскольду, который с удивлением отметил, что мотор заработал ровнее и перестал чихать. Он достал револьвер, рывком передвинулся к переднему краю плоскости и замер, потому что самолет провалился в воздушную яму и начал раскачиваться.

Ясно, они поменяли высоту и угодили под боковой ветер. Аскольд оглянулся на Гепарда, качнул рукой с револьвером вверх, давая понять, что надо подняться выше. Капитан кивнул, дождался, пока Аскольд вновь уляжется на крыле, и плавно вернулся на прежнюю высоту.

Болтанка прекратилась, перестал полоскаться на ветру страховочный ремень, связывавший Аскольда с кабиной. Теперь можно и пострелять. Он перегнулся через край, но не выстрелил. На линии огня, прямо за узлом, на котором держалось шасси, находились две дополнительные емкости с топливом. Когда он стрелял по шасси из кабины, емкости не мешали, потому что висели в точности под ним. Но теперь, улучшив позицию, он может случайно всадить пулю в бензобаки и взорвать самолет.

«В чем дело?» – прочитал он по губам Гепарда. Услышать командира, когда почти над ухом гудит пропеллер, было невозможно. Аскольд, сидя на плоскости, покачал головой и жестами объяснил, что теперь ляжет ногами против движения самолета.

Капитан кивнул, Аскольд переместился на крыле и, вновь свесившись, выстрелил почти в упор по злополучной стойке.

Пуля с щелчком ударила в крепежный узел, сбив шляпку болта. Стойка шасси задрожала, заходила ходуном. Аскольд с силой ударил по ней рукояткой револьвера и едва не сорвался вслед за слетевшей с крепления конструкцией. Ухватившись за распорку между крыльями, он медленно встал и приблизил лицо к Гепарду.

– Двигатель, командир!

Пилот помотал головой – мол, не понимаю.

– Я говорю, двигатель стал работать ровней! Сколько оборотов сейчас держите? Какая скорость?