Книга Новая Зона. Тоннельная Крыса - Юрий Бурносов

Зар-раза…

С горя Упырь достал ПДА и вывел на экран справку, которую ему любезно предоставил продюсер Михайловский еще до отправления.

«В апреле 1916 года Правление Русско-Балтийского акционерного общества приобрело большой земельный участок на окраине Москвы, где началось строительство крупного завода, получившего в 1917 году название «Второй автомобильный завод «Руссо-Балт». Через пять лет, в 1922 году, завод выпустил первые пять автомобилей «Руссо-Балт».

В 1923 году было принято решение о передаче завода в концессию на 30 лет немецкой самолетостроительной фирме «Юнкерс» для создания цельнометаллических самолетов и моторов к ним, после чего до 1925 года на заводе были изготовлены первые 50 самолетов Ю-20 и 100 самолетов Ю-21. С середины 20-х годов прошлого столетия на заводе было налажено серийное производство российской авиационной техники. На предприятии выпускались бомбардировщики ТБ-1 (АНТ-4), ТБ-3 (АНТ-6), Пе-2, стратегические бомбардировщики М-4, М-50 и др.

В конце 1959 года завод переориентировался на ракетную тематику. Первой практической задачей в области ракетной техники явилась отработка системы управления универсальной боевой ракеты УР-200 и создание семейства межконтинентальных баллистических ракет второго поколения типа УР-100. С 1962 года было начато проектирование мощной ракеты-носителя «Протон» для космических целей.

В цехах ГКНПЦ имени М.В. Хруничева были изготовлены все российские орбитальные станции: «Салют», «Мир» и «Алмаз»; все тяжелые модули, стыкующие с орбитальными станциями на орбите; функционально-грузовой блок «Заря» и служебный модуль «Звезда» для Международной космической станции.

Начало созданию предприятия в нынешнем виде было положено 7 июня 1993 года, когда на базе крупнейших производителей авиационной и ракетно-космической техники – завода им. М.В. Хруничева и конструкторского бюро «Салют» – Указом Президента Российской Федерации был образован ГКНПЦ им. М.В. Хруничева.

В настоящее время Космическим центром создана модернизированная ракета-носитель «Протон», идут работы по созданию ракет-носителей семейства «Ангара», малых космических аппаратов дистанционного зондирования Земли, космических аппаратов связи. Центр производит разгонные блоки на высококипящих компонентах «Бриз-М», «Бриз-КМ», криогенный разгонный блок 12КРБ, ведет работы по разработке разгонных блоков КВСК и КВТК для РН «Ангара», многофункционального лабораторного модуля для Международной космической станции. Осуществляет коммерческие запуски спутников в рамках компаний International Launch Services (ракета-носитель тяжелого класса «Протон-М») и Eurockot (ракета-носитель легкого класса «Рокот»)».

– Ракета-носитель тяжелого класса «Протон-М», – пробормотал Упырь.

– Шо? – отозвался спросонья Аспирин.

– Проехали. Спи, моя радость, усни.

Упырь убрал ПДА и достал из кармана Компас. На ощупь он был уже достаточно горячим и нагрелся явно не в кармане, потому что сначала леденящий холод чувствовался даже через ткань. Ну да, что удивительного-то – теперь они совсем рядом. Упырь не врал продюсеру, когда тот спрашивал.

Зажав Компас в кулаке, Упырь снова закрыл глаза, пытаясь задремать. Аспирин уже вовсю похрапывал, выводя затейливые рулады. Вот счастливый человек, подумал чернокожий сталкер. И ведь правда купит домик, женится, поросят заведет и клубнику в огородике. Тоже, что ли, припасть к земле?

Нет, это чересчур. Лучше запродаться ЦАЯ, а в отпуск ездить к Аспирину. Молоко пить. Сразу после того, как они все вместе поедут с Михайловским в Америку получать «Оскар» и пройдутся в черных смокингах по красной ковровой дорожке.

Как Ди Каприо, твою мать.

Как Ди Каприо!

И Упырь безмятежно уснул с улыбкой на губах. Он даже не слышал, как ночью Аспирин проснулся и долго искал в темноте аквариум.

28

При жизни завод имени Хруничева был режимным предприятием, и с кондачка попасть туда не представлялось возможным. Лезть через забор, который окружал территорию, Снифф и сейчас не планировал.

– Нормальные герои всегда идут в обход, – сказал он, выискивая что-то взглядом. – Ага, вот он.

– Что – вот он? – спросил Рахматулло.

– Люк. Если видишь в стенке люк, не пугайся, это глюк, – пробормотал Снифф. Вместе они подняли тяжелую чугунную крышку и откатили ее в сторону. Из открывшегося жерла пахнуло плесенью и сыростью.

– Туда и полезем. Раз нам в любом случае надо под землю.

Рахматулло не возражал, только достал из рюкзака фонари и зарядил батарейками. Капитан на правах профессионала полез первым.

Им повезло – такие люки в большинстве случаев приводят к простым узлам труб или кабелей, уходящих в узкие коробки, по которым не проползешь даже по-пластунски. Здесь все строилось давно и с умом, а потому коммуникации были уложены в тесных, но вполне проходимых коридорчиках. Сориентировавшись, который из них ведет к заводу, Снифф двинулся туда, пригнувшись и подсвечивая себе фонариком. Рахматулло последовал за ним.

– А зачем им твой брат? – тихо поинтересовался он, сопя и шаркая ногами по кирпичному полу.

– Сам не знаю. Я… Я видел странный сон. Человек в металлической маске говорил мне, то есть моему брату, про какой-то Срок, который наступит, и в этом ему должен помочь Вадим… И бормотал что-то вроде молитвы. А самое печальное, я даже не знаю, правдива эта часть сна или нет. Одно понятно – брат словно в тюрьме. И его надо оттуда вытаскивать.

– Тогда пойдем мы в подземный зиндан, – с готовностью сказал таджик.

Впрочем, до зиндана было еще далеко. Тоннель привел их в подобие коллектора, откуда вели две ржавые металлические двери и вертикальный лаз со вмурованными в стену скобами. Поскольку двери оказались заперты, а взламывать их проблематично, Снифф решил идти вверх. К тому же, по его расчетам, они находились уже на территории предприятия.

Лаз оказался коротким, метра четыре, и заканчивался небольшой кубической камерой, из которой вела опять же металлическая дверь. Если и она заперта, придется устраивать разгром и как-то выламывать либо ее, либо одну из тех, что остались внизу. Мысленно перекрестившись – неужто у попа нахватался?! – капитан протянул руку и толкнул покрытый пятнами коррозии металл.

Дверь открылась неожиданно легко, словно петли совсем недавно смазали. Скорее всего так оно и было, потому что за дверью их ждали. Сразу несколько стволов, автоматных и ружейных, смотрели на разные части тела Сниффа, а человек в маске из красноватого металла сделал шаг ему навстречу и добродушно произнес:

– Здравствуйте, Сергей Павлович. Не надо хвататься за пистолет, уверяю, вам никто не причинит вреда, если вы поведете себя правильно. И ваш спутник пускай тоже выбирается на свет божий. Ведь если он не захочет и спустится вниз, нам всего-то и останется, что бросить вслед осколочную гранату. А мы этого не хотим, уверяю. И вы не хотите. А он уж и подавно не хочет. Поэтому приглашаю вас посидеть за чашечкой кофе и поговорить, как это водится между добрыми людьми. Годится?