Книга Адекватность - Олег Маркелов

— Посмотри-ка. Вот на что надеется командор, — откинулся на стуле пилот. — Он закупает по всей Империи универсальных киборгов. Воистину, деньги правят миром.

Настроение у Амоса немного улучшилось. Он вдруг понял, что оживление «Улья» совсем не такая уж идиотская идея, как ему казалось раньше. Киборги не люди— им не нужна учеба, достаточно «слить» им общую программу. И координируются они не так, как люди, а как сетевые устройства, видящие и воспринимающие сразу всех своих и почти осознающие себя единым целым механизмом.

— Мердок, командор хочет тебя видеть!.. — гаркнул посыльный, внезапно возникший в дверях.

Амос поднялся из-за терминала, с беспокойством подумав о том, не доложили ли Дикаеву местные хакеры, что его гость сует нос в довольно конфиденциальные сведения. Командор часто был жестким в отношении таких вещей, и к тому же принципиальным. Пилот быстро добрался до командной рубки, безграничной, как и весь этот корабль. Внутренне он был несколько напряжен. Ведь, несмотря ни на что, он действительно часто мечтал вернуть безвозвратно минувшие веселые дни. А командор, при всем своем хорошем отношении к Амосу, оставался «большим» человеком. Настолько «большим», что мог позволить себе не считаться ни с чьим мнением и авторитетом.

— Ты еще не слишком заплесневел для самостоятельных полетов? — спросил Дик с улыбкой, едва Мердок перешагнул порог рубки.

Но за улыбкой его явно скрывалась тревога.

— Я не сидел все это время в теплом кабинете, — успокоил Дикаева пилот.

— Рад это слышать. Я хочу, чтобы ты пригнал сюда «Улей». Похоже, наше время пришло. Мы долго лежали на дне. И теперь пора стряхнуть ил и глотнуть свежего воздуха.

* * *

— Плохи дела, — негромко проворчал капрал-снайпер, временно замещающий командира.

— Что-то случилось? — поинтересовался Реззер, который теперь старался быть в курсе всего происходящего.

— Повсеместно идут тяжелые бои, — поморщился капрал. — Нашим не удается полноценно развернуть наступление. Да что там наступление! Они в большинстве своем даже закрепиться пока нормально не могут.

— А не может так статься, что эту затею бросят? — прямо спросил Дан.

— Как это бросят? — удивился снайпер.

— Как обычно бросают. Просто решат, что развивать атаки нецелесообразно, и отойдут назад, заняв выжидательную позицию.

— Отойдут? — обдумывал идею капрал. — Нет, нас не бросят…

— А где штурмовики? — поинтересовался Реззер.

— Их временно отозвали из-за больших потерь, — нахмурился капрал. — Тут слишком много переносных ракетных комплексов, которые до выстрела засечь не удается. А гоняться за этими крылатыми тварями посчитали малоэффективным…

— Ну да, — кивнул Реззер. — Малоэффективным и нецелесообразным…

— Нас не бросят!.. — упрямо повторил снайпер. В углу застонал сержант, и Дан подошел к нему. Тот очнулся и открыл глаза.

— Я неважно выгляжу? — хрипло поинтересовался Фигу. — Не обращай внимания. Я в порядке. Просто мне надо немного отлежаться.

— Конечно, сержант, — соврал Дан, которому медик из отделения Фигу сообщил, что без стационара часы командира сочтены. — За вами прилетят, и все будет хорошо.

— Черт! Я уже второй раз в этом дерьме, — через силу улыбнулся сержант. — И на этой дерьмовой планете, и… Похоже, нас опять лишили поддержки, Реззер?

— Штурмовиков временно отозвали, — согласился Дан.

— Мы мясо, а техника стоит дорого. Нас опять доукомплектуют и все. Как тебя зовут?

— Дан, — ответил Реззер, которому показалось, что сержанту вдруг стало получше.

— А меня зовут Ро. А еще когда-то звали Крысой. Это не обидно было. Это по-дружески, — улыбнулся он, вспоминая что-то. — А я ведь понял, где видел тебя раньше, Дан Реззер. Это ведь ты угрохал на ринге Бешеного Била?

— Это был я, Ро, — кивнул Реззер. — Это было давно ив другой жизни.

— Надеюсь, ты еще сумеешь вернуть себе нормальную жизнь, чемпион. — Взгляд сержанта стал вдруг спокойным и отрешенным. — Похоже, я скоро встречусь с Тодгом.

— С Тодгом? — удивился Реззер, всматриваясь в лицо сержанта. — Кто такой Тодг?

— Это… Хай… Тодг… — забормотал Фигу и, вдруг осекшись, через силу выдавил: — Он… Старый друг.

Его хриплое дыхание неожиданно прервалось на вздохе, и сержант затих.

— Эй! Медика сюда!.. — закричал Дан, понимая, что это уже бесполезно. — Медика!..

* * *

Ленокс пробудился, как только забрезжил рассвет. Костер едва тлел, не давая больше тепла, и Пип проснулся от забравшейся под тонкую одежду утренней прохлады. Кусок парашютного шелка он еще вечером отдал пленнице и теперь остался даже без этого призрачного покрывала.

Разминая затекшие суставы, он тихонько поднялся и неторопливо подложил в затухающий костер дрова, набранные про запас еще с вечера. Девушка крепко спала, и Пип не стал ее будить. Он отошел по малой нужде подальше от костра в лес и вдруг обнаружил целую полянку, заросшую съедобной дикой земляникой. Радуясь своей находке, как малый ребенок, пилот вернулся к костру за пакетом из-под сухого пайка. Он набрал почти половину пакета мелких душистых ягод. Видимо, перенесенный стресс дал о себе знать, и девушка, когда Ленокс тихонько вернулся, все еще спала. Вытряхнув все из аптечки, Пип отломал крышку и, высыпав в это импровизированное блюдо ягоды, поставил их около спящей пленницы. Гранисянка словно только этого и дожидалась: она мгновенно проснулась. В огромных глазах девушки на секунду плеснулся страх, когда она увидела склонившегося над ней разумянина. Пилот быстро поставил «блюдо» и шагнул назад, смущаясь от такого неудачного завершения своего «жеста доброй воли». Но, увидев землянику, девушка успокоилась, в глазах ее даже блеснули огоньки улыбки.

— Это завтрак, — смутившись еще больше, пробормотал Ленокс. — Не ахти что, но все же…

Он повернулся и пошел к обрывистому берегу, не желая мешать или смущать свою пленницу. Хотя, какая она теперь пленница… Совершенно свободная — ведь в то время, пока он сам спал крепким сном, девушка вполне могла убежать или даже убить его, если бы только захотела. Но почему она не сделала ни того, ни другого? Ленокс задумался, стоя у самой кромки леса, опершись о ствол невысокого, но крепкого дерева. Даже сейчас, в лучах утреннего света, он никак не мог рассмотреть то, что маячило где-то далеко на другом берегу. Правда, теплилась надежда, что на той стороне его еще ждут… Узкая ладошка легла на его плечо так легко и осторожно, что Пип даже не вздрогнул, хотя не заметил, как к нему подкрались сзади. Девушка говорила что-то тихо и печально. Нет, не печально, а просительно. Она что-то объясняла, прижимая руки к груди. И в глазах ее одновременно умещались и страх, и надежда. И боль утрат.

— Что? — пытался понять Ленокс. — Что?.. Девушка вновь затараторила на незнакомом языке, пытаясь ему что-то объяснить.