Книга Близкие миры - Евгений Гаркушев

– Да. А на Дальнем Востоке тигры водятся, – невзначай заметил Давыдов, мысли которого крутились вокруг Монголии и Японии.

– О, тигры! – даже задохнулся Скорняков. – Верите ли, Николай, мне пришлось подписывать законопроект, заносящий этих дивных животных в Красную книгу! Подписал. Фиолетовыми чернилами. Потом вышел – и заплакал.

– Что же, судьба тигров вас огорчила? – поинтересовался Давыдов.

– С тиграми-то, что с ними будет, – горестно вздохнул Скорняков. – Моя судьба меня печалила. Никогда мне не выйти с карабином на этого прекрасного хищника… Никогда!

– А нельзя как-то устроить? Есть же всякие больные тигры, людоеды… Их нужно уничтожать.

– Если бы… Журналисты вой поднимут. Был бы я обычным депутатом, куда ни шло. Скажем, промышленником, как вы. А то ведь в экологической фракции состою, можно сказать, второе лицо нашей зеленой партии! Видели бы эти журналюги мой дом… Трофеи, тапочки меховые у жены… А ведь мы выносили на обсуждение закон, запрещающий натуральными мехами пользоваться! И охоту запрещающий. И вырубку леса иностранными фирмами. Хорошо, что промышленники да аграрники пособили, завалили наши законопроекты! А народники поименно «за» голосовали. Голоса наши хотят переманить, паразиты!

– Да что же хорошего, что закон ваш не прошел? – удивился Николай.

– А вы представьте свою жену в шубе из искусственного меха и вязаной шапочке! В сапогах из кожзаменителя! Я вот свою в таких нарядах не представляю. Да и на лесе я очень неплохие барыши имею. В двух фирмах, в Карелии и в Сибири, соучредителем Ляна моя состоит. И лес за границу весь идет. Конечно, вывоз богатства национального… Но богатство-то восполнимое! Лет сто пройдет – и тот же самый лес на месте вырубки стоит. А если чахлый лесок – так и через пятьдесят лет!

– Зачем вы тогда закон на обсуждение выносили, если сами понимаете, что он не нужен? – простодушно спросил Николай.

– Избирателю потрафить, – вздохнул Скорняков. – И каких только насилий над собой не сотворишь ради избирателя… Нет, хорошо в вашей промышленной группе. Заводы строим, экономику поднимаем, занятость повышаем. Никто слова не скажет! Кроме нас, конечно. Мы ведь якобы против, что вы окружающую среду загрязняете… А жить с удобствами все ведь хотят! Ни один мерзавец еще в сруб в диком лесу не переселился. Все поближе к центру да с максимальными удобствами. А удобства – они ведь все до единого природе вред наносят! Начиная с дезодорантов в баллончиках и заканчивая самолетами, на которых мы в отпуск летаем!

Валерий Алексеевич перевел дух, хлопнул себя по влажному от пота бедру и продолжил:

– И в депутатском корпусе на нас как на изгоев смотрят, и избиратели наши… Подонки, прямо скажем. И сумасшедшие. Их лечить надо! Животных да птиц всяких больше почитают, чем живого человека. Кошки на мусорке им дороже, чем бродяга бездомный… Тигры те же самые… Они ведь и людей, бывало, загрызают! А мы их охраняем. Пусть жрут людей, лишь бы любители зверья дикого довольны были!

– Ко мне вот бабка на прием приходила. Тридцать кошек в квартире содержит, – сообщил Давыдов. – Никакого житья соседям нет…

– Наш избиратель, – уверенно заявил Скорняков. – Адрес у вас есть? Дайте. Я благодарственное письмо от имени экологической фракции ей направлю.

– Да вас все соседи ее возненавидят!

– Такова доля экологов, – скорбно вздохнул депутат. – Пусть ненавидят. Нам-то что до ее соседей! Нам нужно голос этой бабки на следующих выборах не потерять. И подруг ее, кошатниц. Бабок таких по стране – тысячи. И мы их интересы представляли, представляем и представлять будем! Для того чтобы их голоса мобилизовать, наша фракция и создана!

Давыдов только покачал головой и воздержался от комментариев.

– Пошли в бассейн прыгнем, – предложил Скорняков. – Сейчас уже Гнилорыбов должен подъехать, белужки подвезти, семги, икорки…

– Он тоже эколог? – уточнил Николай.

– Где там… Наш заклятый враг. Заместитель председателя Государственного комитета по рыболовству. Все квоты на отлов для фирм своих выбивает… Квоты он, конечно, получит. Да только делиться придется…

По тому, как Скорняков принимал Гнилорыбова, трудно было предположить, что они – заклятые враги. Скорее выглядели чиновник и депутат очень близкими друзьями.

Один из главных рыболовов страны выставлял из небольшого на вид, но весьма вместительного кейса стеклянные банки с черной и красной икрой, выкладывал осетровые балыки и филе семги в вакуумной упаковке.

– А вот слабо вам охоту на акул в Тихом океане для депутатского корпуса организовать? – с ходу поинтересовался Скорняков. – Мы бы с Николаем обязательно поехали…

– Да какие уж там акулы, Виталий Алексеевич? – расхохотался Гнилорыбов. – Это вам на Гавайи нужно. Наш Тихий океан – северный. Там разве что лосось водится – из интересующей вас дичи.

– Что и говорить, обидно, – вздохнул Скорняков. – Против рыбалки мы, кстати, ничего не имеем. Если лов идет с помощью удочки. А акулу ведь сетью ловить не будешь?

– Ну и удочкой, положим, тоже, – крякнул Гнилорыбов.

– Ее тросом нужно. С крюком, – вспомнил, видимо, какую-то приключенческую книгу Скорняков. – На огромный гнилой кусок мяса! – Он вдруг спохватился, что не представил Николая, увлекшись предметом своей страсти – и торжественно заявил: – У меня в гостях, между прочим, господин Давыдов – из промышленной депутатской группы.

Гнилорыбов даже вздрогнул и сделал попытку закрыть деликатесы, появившиеся из кейса, рукавом, но быстро осознал бесполезность такой уловки. К тому же вряд ли Скорняков пригласил в свою «меховую гостиную» непроверенного человека.

– Да ну? А я думал, это твой племянник. Здравствуйте, господин Давыдов! – выдохнул Гнилорыбов.

– Здравствуйте, – поклонился математик.

Его не покидало ощущение, что он подглядывает за какими-то очень постыдными действиями людей. Скорняков, требующий запретить охоту и развешивающий у себя дома охотничьи трофеи. Гнилорыбов, наверняка постоянно вступающий в публичную полемику со Скорняковым и почти в открытую, с доставкой на дом, дающий ему взятку. Даже, пожалуй, не взятку, а мелкое подношение. Что для депутата Думского Собрания литровая банка красной икры? Хотя здесь, возможно, депутаты не жируют так, как у него дома… Но по трехэтажному особняку Скорнякова этого не скажешь!

– И каковы же приоритеты вашей депутатской деятельности? – немного оправившись от растерянности, спросил у Николая Гнилорыбов. – Экологов, я надеюсь, не поддерживаете? Они все палки в колеса суют, когда завод нужно новый построить или электростанцию пустить…

– Экологи мне безразличны. – честно признался Давыдов. – Кроме нашего уважаемого хозяина Я сейчас все больше о войне с Монголией думаю. События вокруг этого вертятся.

– В самом деле? – почему-то изменился в лице Гнилорыбов. – И как, по-вашему, будет война?

– Сложно сказать. Флот в ней в любом случае участвовать не станет. Монголия морских границ не имеет. Так что можете ловить рыбу спокойно.