Книга Околдованные любовью - Кэтрин Куксон

— Я… я потеряла работу, миссис Дрю.

— Они тебя за что-то уволили?

— Не совсем так. Хозяйка… в общем, был скандал, она вернулась к матери и увезла детей, а я осталась не у дел.

— Ну вот, что я говорила: бедным всегда достается больше всего. Входи, девочка. Видишь, я по самую шею в мыльной воде: дважды в неделю у меня стирка. Я стараюсь заняться этим пораньше, чтобы все за день высохло на улице, иначе дома одежда будет болтаться неизвестно сколько.

— Спихни это на пол и садись, — она показала на лежавший на скамье ворох рабочей одежды. — Сейчас поставлю чайник и сама попью, а то уже устала.

Тилли не стала садиться, а спросила:

— Можно, я вам помогу?

— Ты хочешь мне помочь? — слегка опешила Бидди, но потом улыбнулась. — Пожалуйста, но тебе придется снять жакет и шляпку. Давай сначала мы попьем чаю и немножко поболтаем, потом возьмемся за дела.

Тилли повесила жакет со шляпкой на гвоздь за дверью в соседнюю комнату.

— А где все? — поинтересовалась девушка.

— Пег, Кети и Сэм внизу, — она кивнула на пол. — Бидди с Артуром после второй смены спят там, — она кивнула на соседнюю комнату. Тилли охнула и смущенно прикрыла рот. — О, можешь не беспокоиться, говори нормально. Их и пушкой не разбудишь. Фанни и Джимми на ферме Ричардсонов: собирают на полях камни, — улыбка сбежала с ее лица. — Для семилетнего ребенка работенка тяжелая, но девочка дышит свежим воздухом, а это много значит.

С кружками дымящегося чая в руках они присели на скамью, но в это время за стеной раздались громкие сердитые крики. Тилли от неожиданности обернулась и опасливо посмотрела на стену.

— Это Энни Уотерс, — со смехом стала объяснять Бидди. — Она глухая, как пень, наверное, кто-либо из ее мальчиков завалился спать немытым. Вот она и выкуривает их оттуда. У нее семеро мужчин семье. Все работают на шахте и страшные грязнули. Хоть мытые, хоть немытые — все равно грязные. Ну, теперь выкладывай, что у тебя.

Тилли рассказала все новости. Бидди внимательно выслушала ее.

— Мистер Сопвит не хуже и не лучше остальных, — склонив голову набок, заключила миссис Дрю. — Всегда джентри вели себя так. Как говаривала моя мать, ему будет мало и десятерых. Но с другой стороны, есть женщины и того хуже — совсем ненасытные. Такую можно остановить только, если каждый год награждать ребенком. А о леди Майтон могу сказать, что она заработала громкую славу. Я уже не первый раз о ней слышу. Она ко всему еще и знатная дама, очень властная. Слуги для нее все равно что грязь. Разные есть джентри, моя милая, а некоторые еще норовят использовать слуг как скот. Взять Макканов, которые живут в конце улицы. Их Пегги служила в богатом доме около Ньюкасла. Ее недавно вернули оттуда домой. Девушек в этом доме отправляли наверх к хозяину. Там в особой комнате этот старый мерзавец забавлялся с ними, а вину вешали на кого-либо из парней с конюшни. Между прочим, а ты?.. — Бидди наклонилась к Тилли и спросила ее кое о чем личном: Тилли залилась краской и потупилась.

— Да, бабушка говорила со мной об этом, после того как у меня в тринадцать лет все началось.

— Ну и хорошо, если ты уже все знаешь. Но все равно, детка, смотри в оба, не тряси юбкой, и все будет в порядке.

— Я поняла, миссис Дрю.

— Конечно, среди любого класса находятся паршивые овцы. Не стоит за это хаять только джентри. Вот, к примеру, в шахте есть Дейв Райс, инспектор работ. Этот тоже хорош гусь. Дай ему волю, уложит, и глазом моргнуть не успеешь. Мне самой пришлось в свое время от него отбиваться. Старая скотина! Пристал он ко мне как-то раз, а я ему пообещала, если не отстанет, засуну ему ручку от кирки в одно место.

— Вы тоже работали в шахте, миссис Дрю? — удивилась Тилли.

— Пятнадцать лет, да, пятнадцать лет, — она отвернулась и стала смотреть в раскрытую дверь на дорогу. — Когда я стала старше — привыкла. Но спустилась я туда в первый раз почти ребенком. Боже! Я была напугана до смерти. Надо ползать, ползать и ползать изо дня в день, колени и руки все в крови. Я плохо соображала, что за чем, ребенок не может этого понять, — она повернулась к Тилли. — Поэтому я не хочу пускать туда ни Фанни, ни Джимми. Остальным приходится это делать, чтобы мы могли прокормиться. Но мы не так уж плохо живем, и все меня поддерживают, так что младшим не надо лезть в эту чертову дыру, — с горечью проговорила она. Но сразу же ее тон переменился. — Теперь пора вернуться к корыту. Хочешь помогать, отожми белье катком, он там, под навесом, а потом развесишь его во дворе.

— Миссис Дрю, — девушка остановилась с тазом мокрого белья. — Я хотела спросить… не могли бы вы найти мне место до завтрашнего дня.

— Конечно, куда же ты еще пойдешь. Можешь устроиться на коврике у очага. А нет, так спи стоя у стены. Выбирай, — она рассмеялась. — Зачем спрашивать, тебе всегда здесь найдется место, где приклонить голову.

Тилли вышла во двор со слезами на глазах. От добрых слов ей всегда хотелось плакать. Она нашла каток под навесом. Валики в середине сильно сработались. Похожий каток был и у них дома, так что она без труда справилась с работой. Но когда ей понадобился кол, чтобы подпереть веревки, пришлось пройти рядом с выгребной ямой, и от запаха ее стало подташнивать, но она стала ругать себя. Стоило ли обращать внимание на эту ерунду, если ее приняли с такой добротой.

Тилли развешивала белье, и тут ее осенило. Зачем ей отправляться утром в Шильдс искать место, если она может найти работу в шахте, где Кети. Тогда ей не нужно будет уходить из этой семьи, в которой так тепло и все любят друг друга. Девушке так нравилась эта семья. Она готова на все, только бы остаться с этими добрыми и милыми людьми.

Глава 7

— Ты собираешься в шахту? — поразилась Кети. — Не будь дурочкой, ты и пяти минут там же выдержишь.

Три следующих дня Тилли упрямо ходила по Шильдсу в поисках работы. Как выяснилось, чтобы устроиться на хорошее место, требовались рекомендации, и не одна, а иногда даже три. Тилли подумывала обратиться к мистеру Сопвиту, но потом представила, что придется встречаться с прислугой, и у нее пропало всякое желание идти в этот дом. Думала она и о Саймоне. Он, без сомнения, хорошо бы о ней отозвался, но Тилли не могла заставить себя отправиться на ферму, потому что едва ли удастся избежать встречи с его женой. Случалось, девушка не думала о нем много дней подряд, но, когда вспоминала, от боли сжималось сердце. И все же теперь она могла сказать, что время способно приглушить боль. Так должно быть, потому что она не собиралась коротать в одиночестве всю оставшуюся жизнь. Ей нужен был человек, которого бы она любила, а он любил бы ее. Но больше всего нуждалась она в заботе и сочувствии. Больше всего Тилли ценила доброту.

На третий день после ухода из дома Сопвитов Тилли снова завела с Кети разговор о шахте, о том, как бы ей устроиться туда на работу. Поздно вечером они лежали с Кети на тюфяке у очага и тихонько разговаривали. За спиной Кети уютно устроилась Фанни.