Книга Русские диверсанты против "кукушек" - Виктор Степаков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одновременно уполномоченные 4-х отделов НКВД выезжали в районы для отбора кандидатов из числа эвакуированных граждан и заключенных на роль проводников для партизанских и диверсионных целей.
«Предписание
Предлагаю вам выехать в Онежский ИТЛ УНКВД и подобрать из числа указанных начальником оперативного отдела заключенных проводника для партизанского отряда. Подбираемая вами кандидатура должна хорошо знать ряд районов Карело-Финской АССР, говорить на карельском или финском языке, иметь положительные отзывы администрации, быть агентурно проверенным оперативным отделом лагеря.
Предписание
Оперуполномоченному 1 отделения 4 отдела УНКВД АО тов…
Копия: начальнику Плесецкого РО НКВД АО лейтенанту госбезопасности тов….
Предлагаем вам выехать в Плесецкий район и вместе с начальником РО подобрать из числа эвакуированных из Карело-финской АССР проводников для партизанских отрядов»[289].
Вполне возможно, что большинство кандидатов для работы в тылу, выбранных в лагерях, чекисты немедленно вербовали в агенты и осведомители на патриотической основе, испытывали их оперативные способности на «освещении» лагерной жизни. Это была обычная практика. Агенты и осведомители органов госбезопасности и милиции составляли значительную часть будущих кадров партизанских отрядов и диверсионных групп, направляемых в Карелию в тылы финской армии.
«Начальнику (неразборчиво. — Авт.) УНКВД АО лейтенанту госбезопасности тов. Менлихеру.
Начальнику КРО УНКВД АО капитану госбезопасности тов. Шихмину.
Начальнику СПО УНКВД АО капитану госбезопасности тов. Калининскому.
Начальнику водного отделения УНКВД АО лейтенанту госбезопасности тов. Коптяеву.
Подберите… человек агентов и осведомителей или резидентов для включения их в состав формируемого для выброски в тыл партизанского отряда (так в тексте. — Авт). Подбираемые вами люди должны отвечать следующим требованиям: из советской среды, проверенные на работе с нами, мужчины, физически здоровые, умеющие ходить на лыжах, знающие военное дело (последнее желательно), изъявившие добровольное согласие пойти в действующий партизанский отряд. Личные дела подобранных вами агентов доложите мне не позднее 10 февраля 1942 года.
Зам. Начальника УНКВД АО
старший лейтенант госбезопасности Шенуков»[290].
После личных собеседований с работниками НКВД личные дела агентов и осведомителей районных и транспортных отделов и отделений НКВД и оперативных частей в лагерях вместе с характеристиками, где указывались их оперативные заслуги в агентурных разработках, докладывались руководству НКВД, которое принимало решение об их включении в состав партизанского отряда или диверсионной группы. По причинам морального плана авторы не указывают фамилии этих агентов и осведомителей. Может получиться так, что некоторые из ветеранов еще живы и всю жизнь утверждали на встречах с молодежью, что в партизаны их направило партийное руководство. Конечно, историческая правда должна в итоге торжествовать, но все-таки их родственникам вовсе не обязательно знать, что их действительно героический дедушка до войны «освещал» жизнь спецпереселенцев или жителей района и «раскрывал» совместно с органами НКВД многочисленные антисоветские «заговоры» в 1937-м. Война всех уровняла и простила.
Следует отметить, что оперативные работники четырех отделов областных управлений НКВД отбирали среди агентуры не только кандидатов для работы в партизанских отрядах, направляемых на финское направление. Были многочисленные запросы в райотделы на агентуру среди западно-украинских и польских переселенцев, годных для партизанских отрядов в своей родной местности. Судя по многочисленным ответам из всех районов Архангельской области, таких кандидатов, годных по здоровью и возрасту, тогда не нашлось.
Кроме проверенной агентуры, управлениям НКВД предписывалось вербовать новых секретных сотрудников, по 2–3 человека на партизанский отряд.
Все агенты и осведомители, как будущие партизаны и диверсанты, проходили медицинскую комиссию при ведомственной больнице чекистов. Только в медицинской карте в соответствующей строке не указывалась их будущая должность, а стояла простая запись «на работу в УНКВД».
Всем кандидатам, вызываемым в областное управление НКВД на беседу из районов, при возвращении домой, в ожидании принятия решения о зачислении в диверсионные структуры, на руки выдавалась соответствующая справка, чтобы в дороге коллеги из транспортных отделов НКВД не посчитали бы их за дезертиров:
«Справка
Предъявитель сего… был вызван в НКВД и следует к месту жительства в г. Вельск. Просим оказывать содействие в пути следования»[291].
Личные качества будущих партизан оценивало руководство НКВД. В архиве Управления ФСБ по Архангельской области сохранились списки заключенных Архлага, Ягринлага и Онеголага, отобранных в партизанские отряды. Против некоторых фамилий стоят пометки «не включать» с пояснениями: «трус, нерешителен», «порочащие высказывания», «пьет здорово», но самая странная запись об отказе в прием в партизанский отряд следующая: «не любит НКВД».
Оформление на работу в партизанский отряд в делопроизводстве НКВД завершалось подпиской о неразглашении. Это было необходимым условием, учитывая специфику работы в финском и немецком тылу:
«Подписка
1942 года марта месяца 6 дня Я, нижеподписавшийся Макурин Виктор Павлович, даю настоящую подписку управлению НКВД по Архангельской области о том, что о всех известных мне данных о личном составе, партизанского состава, месте и порядке обучения личного состава отряда, а также боевых действиях и другой деятельности отряда, месте расположения и прочее обязуюсь никому не разглашать, как устно, так и в письмах своим родственникам и знакомым. Я предупрежден, что в случае разглашения подлежу уголовной ответственности по закону военного времени.
Подпись дающего подписку…
Подписку отобрал…»[292].
Вот таким образом формировались кадры партизанских отрядов и диверсионных групп. Просмотрев множество документов об их организации, авторы пришли к мнению, что отряды, оперировавшие на севере против финнов и немцев, состояли примерно на 40 процентов из бывших заключенных, для которых диверсионные рейды стали своеобразным штрафным батальоном, и на 40 процентов — из штатных агентов и осведомителей органов госбезопасности и милиции. Руководство отрядами подбиралось партийными организациями, а заместителями у них были штатные оперативные работники НКВД.
Необходимо отметить, что с первых же дней войны в Красной Армии помимо формирования разведывательно-диверсионных подразделений, большое внимание уделялась вопросам создания новых образцов спецвооружений для этих подразделений. Решением подобных вопросов занимались как в Разведупре РККА, так и непосредственно на местах. Например известно, что на Ленинградском фронте определенный объем подобных работ выполняли специалисты из Военно-инженерного управления фронта, Артиллерийского научно-исследовательского морского института (АНИМИ) и Научно-испытательного минно-торпедного института (НИМТИ) ВМФ.
