Книга Шестая жизнь Дэйзи Вест - Кэт Патрик

— И они соглашаются, но решают сочинить историю для Норы, объясняющую, почему они вынуждены были переселиться в другой город?

— Да, но эту историю придумали не они сами, — добавляет Меган. — Наверняка это агенты сочинили ее и внушили родителям.

— Почему не рассказать им о проекте, раз уж они стали его участниками? — спрашиваю я.

— Это главный вопрос, — отвечает Меган. — Может, они по-прежнему боятся, как бы Нора не начала болтать, и решили не приподнимать завесу над своей кухней. Может, они держат родителей в неведении специально, чтобы ложь, которой они кормят Нору, казалась правдой им самим. В таком случае Нора точно никому не причинит вреда.

Меган умолкает, и я тоже пытаюсь собраться с мыслями. Это занимает несколько секунд.

— Да, здорово придумано, — говорю я наконец. — Кажется, я поняла, почему они не хотят, чтобы Нора знала всю правду. Но все же мне ее жаль. У нас есть круг общения, а у нее — нет.

— Но у нее уже есть одна умная подруга, это ты, — смеется Меган.

— Да уж, смешно, — говорю я мрачным тоном.

— Да не грузись ты, — призывает меня подруга.

— Я не гружусь.

— Грузишься, — говорит Меган. — Ты хочешь узнать, была ли авария случайной или подстроенной.

— А ты не хочешь?

— Честно? Не горю желанием. Мне и так кажется, что весь проект несет на себе отпечаток чего-то страшного и сверхъестественного. Так что еще и бояться агентов-убийц — нет уж, это слишком.

— Сверхъестественного?

— Конечно, Дэйзи, — подтверждает Меган. — Ты этого не замечаешь, потому что ты человек жизнерадостный, но, поверь мне, есть в проекте что-то страшное. К примеру, никто никогда не видел Бога. Тебе не кажется это странным?

— Может быть, — соглашаюсь я, поняв, что никогда раньше всерьез об этом не думала.

— Я просто хочу сказать, что не хочу копаться в чужих скелетах, — говорит Меган. — Но это моя позиция.

Как бы случайно за тарелкой мясного рулета и картофельного пюре с чесноком я спрашиваю Мэйсона, чем закончилась история с Норой. Сначала он смотрит на меня непонимающе, потом вспоминает, о чем я говорю.

— А, да ничем, — отвечает он, отложив в сторону вилку и делая глоток воды из стакана. — Если я правильно помню, на брифинге сказали, что она успокоилась, и мы сделали то же самое. Слежку с нее сняли, и агентов перевели на другие задания.

— А, — говорю я, гоняя вилкой по тарелке зернышко свежей кукурузы.

— Прости, что забыл тебе об этом рассказать, — извиняется Мэйсон.

— Да нет, ничего, — говорю я, стараясь, чтобы голос звучал по возможности легкомысленно, и вспоминая о том, что даже Меган не хочет в этом копаться. Тем не менее я чувствую, что вскоре мне без лопаты не обойтись.

35

В четверг Мэтт возвращается в школу.

Я обнаруживаю это, только войдя в класс, где проводятся уроки английского. Мне немного обидно, что он не предупредил меня — не предложил подвезти меня в школу или встретиться перед уроком, — но я говорю себе, что каких-то изменений следовало ожидать и все нормально.

Остается только надеяться, что перемены не окажутся фатальными.

В школьных коридорах люди смотрят на нас с Мэттом со странным выражением, понять которое я не могу. Такое впечатление, что мы расстались, хотя официально мы никогда с ним и не встречались. Но все это пустяки, потому что когда наши взгляды пересекаются, мы как будто ведем безмолвный разговор.

— Как глупо, что они на нас так смотрят.

— Все будет хорошо.

— Я с тобой.

Между нами не больше метра, и мы оба с трудом справляемся с чувствами, которые испытываем друг к другу. Я интуитивно понимаю, что рано или поздно мы снова зашагаем в ногу, так что тянущая боль от временной отчужденности куда лучше пронзительного страдания безвозвратного разрыва.

Пытаюсь отвлечься, разбираясь в других делах, к примеру, в ситуации с Норой.

Вечером, в день возвращения Мэтта в школу, я снова звоню ей, уже в третий раз за эту неделю. Однако на этот раз мне действительно есть о чем с ней поговорить. Мы болтаем о школе, потом Нора переводит разговор на мальчиков. Обычная болтовня старых друзей, которыми мы на деле не являемся. Вернее, мы не совсем друзья. Поэтому, говоря с Норой, я снова начинаю тосковать по настоящим друзьям. По Меган. Мэтту.

Одри.

Разговор затягивается, и, уже собираясь спать, я решаю еще раз затронуть тему аварии, в которую попала Нора.

— Знаешь, девочка из моей школы тоже попала в аварию, — лгу я. — Она сказала, что ничего более страшного ей в жизни переживать не доводилось.

— Я могу сказать то же самое, — соглашается Нора. — Думала, что умру.

— Серьезно?

— Конечно, — заверяет меня Нора. — Мне и так было страшно ехать по полутемной дороге. Фонари горели не везде, потому что в тот день была гроза. Потом, когда появился этот грузовик, который ехал мне навстречу с дальним светом, у меня почему-то появилось чувство, что он выскочит на мою полосу. А потом он действительно выехал на встречную.

Я слушаю затаив дыхание; никогда еще Нора не была со мной так откровенна. Не хочется ничего говорить, так как я боюсь продемонстрировать свое повышенное внимание к ее рассказу. Остается только надеяться, что она сама захочет довести его до конца. Слава богу, она действительно рассказывает дальше:

— Я крутанула руль, чтобы объехать грузовик. Оба колеса справа съехали на обочину, а там гравий. Поэтому, когда я стала тормозить, машину как будто кто-то держал за одну сторону. Руль не слушался, и машина… — Нора заканчивает фразу после паузы: — Машина перевернулась.

— О, Нора, — тихо говорю я, — как это ужасно.

— Да, — соглашается она.

У меня появляется чувство, что Нора вот-вот захочет сменить тему, поэтому, чтобы не дать ей это сделать, я задаю следующий вопрос.

— И на что это было похоже? — спрашиваю я, про себя умоляя ее ответить.

Нора долго молчит, и я начинаю думать, что зашла слишком далеко. Как вдруг…

— Был страшный грохот, — говорит она. — Все происходило очень быстро, но я помню все мелочи, как будто смотрела кино в замедленном режиме. Рядом на сиденье лежала обложка от диска, и я помню, что следила за ее полетом по салону. Как будто в невесомости, знаешь. Вода залила мне всю одежду. Я ударилась головой, но боли не почувствовала. Потом машина упала на землю вверх колесами. Я была пристегнута, поэтом повисла на ремне вниз головой. Помню, текла кровь.

— Тебе, наверное, было очень страшно, — говорю я, на этот раз от души. — В смысле, ты была там одна и думала, что умрешь.

— Я была там не одна, — возражает Нора. — Прежде чем потерять сознание, я видела водителя грузовика. Он и вытащил меня из машины. Сначала я увидела его ноги в свете фар. Потом он присел на корточки возле окна водительской двери. Стекла не было, оно разбилось вдребезги, и окно было открыто.