Книга Бомбардир - Юрий Корчевский

– Подожди, егоза. Время уже обеденное, гость у нас, покушать надо.

И верно, уже четыре часа дня. Обедать в самый раз. А, гулять так гулять!

– Аленка собирайся, снова сходим в магазин.

Мы поехали в ближайший супермаркет. Накупили всякой вкуснятины, вроде черной и красной икры, балыка из семги, трех сортов сыра, хорошей копченой колбасы, маслин, ну а мне – пива.

Когда мы, пыхтя, затащили два здоровенных пакета домой, Анна Никитична долго охала и обнюхивала продукты.

– Это же сколько деньжищ все стоит? Небось, не одну мою пенсию.

Я засмеялся:

– У вас теперь появился богатый дядюшка, не на одну пенсию жить будете.

Анна Никитична недоверчиво качала головой, а Аленка захлопала в ладоши и принялась скакать по дивану.

Наконец, уселись за стол. Не спеша отведали деликатесов и, пока ели, беседовали с Анной Никитичной. Аленка бегала в свою комнату и каждый раз появлялась в новой одежде.

– Слава богу, хоть душа болеть не будет, в чем дите в школу отправить. Спасибо, Юрий Григорьевич, даже не знаю, чем смогу вас отблагодарить.

Я спохватился – обувь мы забыли купить, да и Анне Никитичне ничего из одежды не приобрели. Вытащил из кармана увесистую пачку рублей и положил на стол.

– Купите, что вам надо.

Анна Никитична стала отталкивать деньги, но вмешалась Аленка:

– Бабушка, у нас теперь дядюшка появился, чем я хуже других, мне тоже в обновках походить хочется.

Похоже, этот аргумент доконал Анну Никитичну, внучку она любила.

Вечером я стал собираться, но на ночь меня не отпустили. Я перетаскал сумки с золотом из багажника в квартиру и с легким сердцем улегся спать. Уложили меня на новом диване.

Спал долго и безмятежно – все-таки это не сиденье в машине. Утром, после завтрака стал думать – куда деть золото, не ехать же мне с ним домой – точнее до первого поста ГАИ. После некоторых раздумий решил абонировать ячейки в хранилище банка. Интересно, сколько ячеек мне надо снять, чтобы поместить все золото? Вариант, правда, не очень надежный – сколько банков банкротится. Решил не класть все яйца в одну корзину, а раскидать по сумке с золотом в разные банки. Возня с золотом заняла два дня, все четыре сумки лежали в подвалах разных банков, а у меня в кармане четыре ключа от ячеек. Правда, я сыпанул пригоршню монет в свою легкую сумку, на расходы. Пока занимался золотом, возникла еще одна мысль.

– Анна Никитична, а как вы отнесетесь к тому, что я еще поживу у вас с недельку?

– Да живите сколько хотите.

С утра я направился в институт Склифосовского, договорился с коллегами поприсутствовать на операциях, посмотреть технику и ход операций – в основном в травматологическом и хирургическом отделениях. Я хорошо помнил свой вояж в Средневековье, как мне не хватало знаний по смежным специальностям. Чем был хорош Склиф, так это тем, что «скорые» возят пациентов со всей Москвы, и можно было увидеть сразу же разные патологии: ранения, травмы, острые заболевания живота. Пожалуй, единственное, чего здесь не было, так это пластической хирургии. Каждый день я ходил в Склиф как на работу. Не скажу, что меня встречали приветливо, но «зеленые» рубли открывали любые двери. Меня интересовала только работа в операционных. Одну неделю я уделил пластической хирургии в частной клинике, мне не нужны были тонкости, я не собирался делать красивые носы и подтягивать подбородки, а также роскошные бюсты. Мне просто надо было понять принцип этой работы, ведь ранее я не сталкивался с ней никогда.

В один из дней я задумался – а зачем мне это надо? Неужели в глубине души я не терял надежды возвратиться обратно в ставший для меня родным семнадцатый век, к Настеньке, Мише, Сидору? Я спрашивал себя и не находил ответа. Тогда к чему это рвение, хождение в операционные, долгие беседы с коллегами?

Незаметно, в хлопотах и учении прошел отпуск, осталось три дня. Пора и честь знать, загостился я в нынешней Москве – совсем чужой для меня теперь, а как она мне нравилась прежняя… да уж не вернуть. На прощание устроил своей вновь приобретенной родне праздничный ужин, оставил свой адрес и телефон и, клятвенно пообещав регулярно звонить, рано утром поехал домой. Только рассвело, воздух чист и свеж, машин на дороге мало и чем дальше от Москвы, тем еще меньше. Проскочил Домодедово, вот и Кашира позади. Потянулись унылые поля Тульской области; почти на каждом посту ГАИ машину останавливали, иногда заглядывали в багажник – ну не любят москвичей в провинции. Я мысленно себе поаплодировал за то, что положил золото в банковские ячейки, хорош бы я был сейчас на посту ГАИ с полными сумками золота, да и вряд ли бы его конфисковали официально – алчность гаишников перешла уже все границы, так же как и их продажность.

К концу дня, с небольшими остановками на заправку и еду в придорожных кафе, удалось добраться до Ростова-на-Дону. Пора было останавливаться на ночлег. Был у меня в Ростове давний знакомый – Жора Багдыков, тоже доктор, однако искать в потемках малознакомого города, и довольно немаленького к тому же, Двадцать третью линию в армянской слободе я не рискнул и заночевал в мотеле. Утром, после завтрака, бодро рванул по трассе, пока она была пустой. Часа через два ее заполнят дальнобойщики на чадящих «КамАЗах», скорость упадет. Километр за километром оставался позади и, наконец, я въехал в родной город. Оставил машину на платной стоянке, зашел в магазин и, набив сумку продуктами, пошел домой. Хотелось только одного – спать. Все-таки полторы тысячи километров за рулем за неполные два дня утомляют. Забросив продукты в холодильник, упал на диван и забылся глубоким сном. Проснулся часа через три, не спеша пожарил свиные отбивные с картошкой, обильно сдобрил пивом. Нет, разучились варить пиво большие компании. Рекламы много, а вкус не тот. То ли дело сваренный холопами в своем доме – плотный, слегка тягучий, пощипывающий язык прохладный напиток. К месту я вспомнил и о рыбке – и не о желтых сушеных полосатиках или анчоусах, а о расстегаях с рыбой или копченом угре. Дежурное блюдо почти на любом постоялом дворе. Ладно, что бередить душу воспоминаниями, надо заняться хозяйственными делами – поутюжить рубашки и брюки, просмотреть деловые бумаги, все-таки завтра с утра на работу. А может бросить к чертовой матери работу – нервотрепки больно много, а платят мало – а я ведь на сегодняшний день очень богат. Мысль, конечно, интересная. А главное – вовремя пришла.

Я уселся на диван и задумался. Если уволиться, чем тогда заниматься буду? Можно попутешествовать немного, но обычно туристам в Лондоне или Париже показывают старину – замки, старинное оружие, доспехи, немцы угощают пивом по старинным рецептам. Я же все это видел, пользовался этим. А в музеях строгие смотрительницы будут шептать с придыханием: «Руками не трогать, это же восемнадцатый век!» Хм, нет, мне этого не надо. Уж лучше работать, все-таки какой-то интерес в жизни, в медицину я пошел по призванию, нравилась мне профессия, да и получалось. А на подработки и совместительство можно было начхать. Решив так, я включил телевизор и открыл бутылку пива. С экрана мордатый депутат бодро вещал о своем неустанном радении о благе народа, правительство с фанфарами в голосе радовалось снижению инфляции и росту стабилизационного фонда. Тьфу, пустобрехи. Вас бы в Средневековье, где за каждое сказанное слово надо отвечать делом и честью. Наверное, так не рвались бы в слуги народа. Немного попереключав каналы, выключил эту тягомотину и лег спать.