Книга Нечеткое дробление - Пол Ди Филиппо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я прищурил глаза, так что они превратились в щелки.
– Значит, ты хочешь , чтобы я это сделал? И угодил в твою ловушку! Скажи, ты за дурака меня держишь?
Мун обернулась к Реплу.
– Что еще вы добавили в смесь, кроме цинизма?
– Что ж, дайте вспомнить. Большинство мемов, которые ты упомянула. Плюс чуть-чуть паранойи, ну, только для букета. Мне казалось, для общей гармонии это необходимо...
– Ох, нет! Можете вы нейтрализовать паранойю? Послушайте, мне жизненно необходимо, чтобы он слушался голоса рассудка и отличал друзей от врагов.
Репл надул щеки и выпустил воздух.
– Что ж, хорошо. Тогда придется приготовить новую смесь. «Бритва Оккама» обычно хорошо помогает от паранойи. Немного эмпатии тоже не помешает...
Мун прищелкнула пальцами, словно вспомнила что-то важное.
– И добавьте капельку ностальгии. Мне кажется, Пол тосковал по своей молодости. Сказать по правде, из-за этого мы впервые и встретились.
– Уверен, это было очень трогательно, – сухо сказал Репл, перебирая пальцами змей.
Второй смесительный кролик, после того как змея высосала из него все содержимое, повис в руке укусочника, словно пустой воздушный шарик. Репл двинулся ко мне с новой инъекцией.
– Эй, ну-ка постой, палач! Ты всерьез считаешь, что я позволю этой твоей гадине укусить меня? Эта змейка... она наверняка смертельно ядовита!
Я попятился, отступая к завешанной бусами двери.
Но Мун и Гру преградили мне путь.
– Хватай его! – выкрикнула Мун.
Я пытался увернуться и бросился в сторону, но они поймали меня!
– Предательница! Инквизиторы! Убийцы! Помогите! Убивают! Спасите меня от палачей!
– Ох, заткнись, Пол, – устало сказала Мун. – Репл, колите его, прошу вас!
Второй укус пронзил мой исколотый зад, и я судорожно черпанул ртом грязь.
Пока я лежал там, а в моих мозгах гремели и звонили сумасшедшие кассовые аппараты, игральные автоматы, счеты и вертящиеся табло, в моих ушах начало звучать нарастающее улюлюканье. Поначалу я решил, что это тоже последствия укола. Но, как оказалось, остальные тоже его заметили.
– Что это? – спросила Мун.
– О, вполне обычная вещь, – ответил Гру. – Мессия сказал что-то, что расстроило толпу, и теперь они гонят его на муки. Это случается всякий раз.
– О нет! Диггер, Диггер, мамочка спасет тебя!
Мун бросилась на улицу. Я слышал, как Репл сказал:
– Быстрей, а то пропустим самое веселье!
И вместе с Гру выскочил вон.
Вскоре после укуса я снова обрел способность двигаться. Поднялся – опять с трудом и болью – с земли и застегнул штаны. Потом двинул на улицу за остальными.
Чувствовал ли я себя «нормально»? Мог ли я заявить это с уверенностью?
Мир вокруг не выглядел мрачным, но и не сверкал, не был ни веселым, ни угрожающим. Я не имел ненависти к Мунчайлд и не таил подозрений, что она строила мне козни. И по поводу того, что она сейчас мне устроила, тоже не слишком переживал. Потому что понимал: другого выхода у нее не было. Но то, что по ее милости я остался валяться на грязном полу, когда Диггеру грозила смертельная опасность, тоже никуда не годилось.
В общем и целом, мне показалось, что я стал таким же, как раньше.
За исключением одного настойчивого чувства. Чувства, которое возникало у меня и раньше, но никогда не было таким сильным.
Это было всепоглощающее чувство, с которым я собирался разобраться, как только узнаю, что случилось с Мун и Диггером.
У хижины, где недавно проповедовал Диггер, теперь собралась толпа – похоже, все население деревни, – и люди вели себя донельзя шумно и настроены были решительно. Вездесущие шесты теперь были направлены вперед, к центру толпы, где, как я догадывался, находился Диггер. Мун с краю толпы слабо пыталась пробиться за преграду из спин аборигенов, да все никак.
Я подошел к ней и тронул за плечо. Она обернулась.
– Пол, помоги! Они убивают его! Нашего сына!
– Мун, так до Диггера никогда не добраться. Но это неважно.
– Неважно? Да ты что, спятил!
– Мун, погляди на частокол.
Она оглянулась и увидела то, что заметил я по дороге от хижины Репла.
Возбужденная толпа бросила защиту укрепления, и теперь через ограждение лезла живность всех мастей, жадно спеша добраться до ничего не замечающих людей. По деревне уже кралась, ползла и прыгала первая волна зверья.
Обновленный интеллект Мун дал ей возможность реагировать на удивление быстро.
– Дауки, дауки! Нападение, нападение! Защищайте ваши дома!
Это должно было их отвлечь. Наверняка мем защиты дома был в них одним из сильнейших. Не успел я и глазом моргнуть, как толпа уже бросилась навстречу вторжению, чтобы дать отпор.
Я же поспешил к сыну, который лежал на земле с закрытыми глазами.
Мунчайлд подняла голову Диггера и положила ее себе на колени.
– Диггер, Диггер, скажи хоть слово!
Диггер открыл меркнущие глаза.
– Это была моя первая проповедь, мам. В другой раз я постараюсь говорить лучше...
Я ощупал тело сына и бросил Мунчайлд:
– Похоже, он отделался только синяками и ушибами. Ничего не сломано, насколько я могу видеть. Как ты себя чувствуешь, сынок?
Со стоном садясь, Диггер ответил:
– Господь поможет мне и полностью исцелит.
– Ох, черт, я и забыла, чем он заразился, – вздохнула Мунчайлд.
Вскоре мы все трое стояли, и я сказал:
– Я собираюсь перенести нас отсюда в другое место.
– Куда? – спросила Мун.
– Увидите, – таинственно ответил я.
– Я готов нести слово Господа где угодно, – жизнерадостно поддержал меня Диггер.
Не успел я развернуть свой космический коврик путешественника, как ко мне направился Гру. Я помедлил, чтобы услышать, что он скажет.
– Теперь ты видишь, почему мы не можем оставить тут мессию. Если мы после этого выживем, то, считай, нам крупно повезло. Теперь несколько дней придется вычищать деревню от лесной живности. Пойми, я не держу на вас зла, но если вы исчезнете, я буду рад.
– Что ж, мы отбываем... – ответил я.
Мунчайлд пронзительно закричала!
Мелькнул посох Гру, сбивший с колена Мунчайлд здоровенную жабу и тут же припечатавший гадину к земле. Мун рухнула на землю, потеряв сознание от своей первой инъекции.
