Книга Три мгновения грешного лета - Алиса Берг

Светлана сразу же обнаружила, что буквально все присутствующие внимательно разглядывают ее. Ей было не слишком приятно выставлять свою особу, словно на ярмарке, но она понимала, что всем интересно, с кем пришел на этот светский раут один из самых известных и состоятельных российских предпринимателей.

Она почти сразу же включилась в беседу, мужчины и женщины называли свои имена, пожимали или целовали ей руку. Она отвечала, стараясь, дабы не угодить в неловкое положение, говорить как можно лаконичнее.

Они оказались с Авриным в разных концах зала, он находился в окружении нескольких мужчин. Она же вела светский разговор сразу с тремя женщинами. Те явно хотели выпытать из нее как можно больше информации об их отношениях с Авриным, она же старалась по возможности обходить эту тему.

Внезапно она почувствовала, как кто-то взял ее за локоть. Светлана повернулась и увидела Аврина.

– Смотрите, – негромко сказал он, – вот там стоит Томас Спенс. Сейчас я вас ему представлю. И постарайтесь увлечь его беседой. Я вам говорил: ему очень нравятся умные женщины. Он считает, что они подчеркивают его собственный ум. Пойдемте.

Они подошли к Томасу Спенсу.

– Мистер Спенс, позвольте вам представить госпожу Скрябину, – произнес Аврин. – Зная о вашем большом интересе к русскому искусству и литературе, она давно хотела с вами познакомиться.

– О, я очень рад, – живо откликнулся англичанин, склоняясь к руке Светланы. – Вы имеете отношение к искусству или литературе?

– Косвенное. Я переводчик.

– Переводчик – замечательная профессия. Он наводит мосты между культурами.

– Вы точно определили суть профессии. Вот только по этому мосту идут другие люди, часто даже не думая о том, кто его соорудил.

Томас Спенс внимательно посмотрел на нее.

– Вас это огорчает?

– Иногда. Бывает, что перевести книгу труднее, чем ее написать. Многим кажется, что эта профессия чисто формальная, надо всего лишь изложить на другом языке то, что уже написано автором. Но нередко сталкиваешься с тем, что буквальный перевод не дает адекватный смысл, либо вообще искажает содержание произведения. И приходится становиться по сути дела соавтором, хотя никто об этом даже и не подозревает. Увы, переводчик – это человек, которому суждено всю жизнь оставаться в тени других людей, тех, кого считают истинными творцами.

– Но такая женщина, как вы, не может всю жизнь оставаться в тени. Вы призваны блистать. Это ваше предназначение.

– Спасибо. Но, честно говоря, я к этому не стремлюсь. На самом деле, мне нравится быть неизвестным соавтором. В этом есть свое скромное обаяние. Когда встречаешься с по-настоящему талантливым произведением, то радуешься выпавшей удаче соприкоснуться с ним и оставить на нем свой маленький узор. Даже смешно думать в этой ситуации о какой-то известности, это было бы таким убогим проявлением собственного тщеславия. Главной наградой становится сама работа. Спенс слегка покачал своей благородной сединой и, как показалось Светлане, с уважением посмотрел на нее.

– Вы абсолютно правы, – с жаром произнес он, – скромность есть истинное украшение подлинного творца. Я много общаюсь с той частью общества, которую часто называют богемой. Подавляющее число этих людей совершенно лишены этого качества, зато их тщеславие гипертрофировано столь сильно, что буквально рвется из них наружу. Признаться, я не верю, что они способны на создание шедевров, они чересчур поглощены созерцанием собственного я.

– Я думаю, чтобы создать шедевр требуется на это время забыть о своем я. Только тогда становится возможным подлинное творчество.

– Именно так! – теперь уже с восторгом воскликнул он. – Я долго искал эту мысль и она все время от меня ускользала. А вы выразили ее так просто и непринужденно. Браво!

Светлана зарделась от удовольствия. Эта похвала была ей очень приятна.

– Вы преувеличиваете мои заслуги, – скромно ответила она. – В этой мысли нет ничего нового. – Вы сами бы непременно пришли к такому же заключению.

– Нет, не скажите, – живо возразил англичанин, – без вас я, может быть, это понял очень не скоро. А может быть, и никогда. Вы даже не представляете, какую услугу мне оказали, я давно страдал от того, что никак не мог понять, в чем же главный изъян всех этих моих знакомых. Почему им по большому счету ничего не удается сделать запоминающего, выйти за узкие пределы собственных ограниченных возможностей. Мы много спорили с ними, я пытался доказывать их ущербность, не способность вырваться за грани узкого мирка в большой беспредельный мир. И никак не мог доказать им эту свою позицию, мне не хватало последнего аргумента. Теперь же понимаю, почему у меня его не было. Я его искал не там, где он находился. А находился он в вашей голове. Но теперь он заключен и сюда, – Спенс притронулся пальцем ко лбу, – и я им побью всех своих оппонентов. Держитесь, вам больше нечего будет возразить! – воинственно воскликнул Спенс.

Они взглянули друг на друга и одновременно рассмеялись. Светлана почувствовала, что этот человек ей очень симпатичен.

– Я вас сейчас представлю Его Высочеству. Он тоже интересуется искусством, в его дворце – замечательная коллекция. В том числе есть и русский отдел. Почему бы вам не приехать и не посмотреть ее?

– Может быть, когда-нибудь и приеду. Но, мне кажется, не стоит меня представлять Его Высочеству.

– Ерунда, такая умная и образованная женщина – для него это самая настоящая находка. – Внезапно он наклонился к ее лицу. – По секрету скажу вам, у нас в Англии таких, как вы дам, почти нет. Он будет в восторге от вас.

Спенс решительно взял Светлану за локоть, и ей осталось только покориться ему. Чтобы подойти к Его Высочеству, им пришлось пересечь весь зал. И Светлане казалось, что все, кто в нем присутствовал, не спускают с них глаз. Впрочем, она отдавала себе отчет, что вполне вероятно это ей грезится от страха.

Его Высочество, пожилой, но не старый мужчина с небольшой бородкой и в безукоризненном костюме, беседовал с двумя дамами. При приближении их, они, словно по команде, расступились, образуя проход.

– Ваше Высочество, позвольте вам представить госпожу Скрябину, переводчика и очень образованную и умную женщину. Я получил несравненное наслаждение, беседуя с ней. Она – большой знаток литературы и искусства. А по-английски говорит лучше любого англичанина.

– Счастлив знакомству с вами, миссис Скрябина, – живо откликнулся Его Высочество, целуя ей руку. – Вы самом деле, хорошо разбираетесь в литературе и искусстве?

– Мистер Спенс преувеличивает, я всего лишь любитель. Для меня литература и искусство – не предмет анализа, а способ приобщения к прекрасному, к тому высокому, что существует в жизни, что поднимает ее над обыденностью. Не более того.

– Но разве это не есть подлинное предназначение искусства, разве не это делает его божественным? – проговорил Его Высочество. – Мне представляется, ваш подход единственно правильным. В нем скрыта та самая глубина, которой не хватает многим так называемым знатокам. Они слишком увлекаются препарированием произведения на составные элементы. И чем больше они их выделят, тем умнее сами себе кажутся. А на самом деле, эти люди не понимают главного – духа искусства, без чего оно даже при совершенстве формы мертво.