Книга К черту моральные принципы - Алина Лис

Я мчалась по улице, как не бегала никогда в жизни, выжимая из своего организма все возможное. Под ребрами уже болело, дыхание из груди вырывалось со свистом. Еще немного такого бега — и я просто упаду, и останется только ползти или дожидаться, пока не подойдут эти, из квартиры...

От припаркованного у обочины джипа отделился мужчина и вышел на дорожку. Я слегка изменила курс, чтобы обогнуть его, но он тоже сместился и обхватил меня за талию. Я забилась в его руках, замолотила кулаками по плечам и даже попыталась что-то крикнуть, но воздуха в легких почти не было. В глазах потемнело...

— Эй, Алиса! Ты чего? Алиса! — донесся до меня знакомый голос. Я приоткрыла глаза. Стас держал меня за плечи и слегка тряс. Стас? О, господи, откуда здесь Стас?

— Алиса, что с тобой?

— Надо бежать, — прохрипела я. — Быстро! Спрячь меня! Они за мной гонятся!

— Кто — «они»? — удивился Стас. — Ты вообще в порядке?

— В полном. И с психикой все нормально. Я не шучу! Быстро!

Что-то в моем поведении или интонациях убедило коллегу, и вместо дальнейших расспросов он подхватил меня за локоть и затащил в машину. Захлопывая дверь, я услышала крики:

— Стой! А ну стоять! — и увидела в зеркале заднего вида четыре мужских силуэта. Но Стас уже вдавил педаль газа, резко развернул машину и выкатил через газон на проезжую часть.

— Господи! Зачем ты остановился! Они же нас найдут!

Стас покачал головой и заглушил мотор.

— Во-первых, когда мы отъезжали, нас никто не преследовал, я уверен. Во-вторых, выследить машину в Москве под силу только ГИБДД, а если ты нарушила закон, я не желаю иметь с этим ничего общего. И в-третьих, я хочу наконец знать, что произошло. — Жесткость своих слов он смягчил обаятельной улыбкой. — Рассказывай, во что ты вляпалась?

— Я... я... — Глаза наполнились слезами. Еще немного — и расплачусь.

— Да, ты, — отрезал Стас. — Кто были эти мужики?

И тут я не выдержала и все ему рассказала. Слова хлынули неудержимым потоком, я все говорила и говорила, и остановиться было выше моих сил. Я говорила, выплескивая свой страх, свою растерянность, и с каждым словом становилось немного легче. Я рассказала ему все. Даже про свой позор с аудиокнигой. Даже про салон «Белый лотос» и карты Таро. Наконец я выговорилась и замолчала. В салоне повисла тяжелая тишина.

Если мне с каждым словом становилось легче, то Стас, напротив, все больше мрачнел, яростно барабаня пальцами по оплетке руля. Несколько минут мы провели в томительном молчании.

— Да, заварила ты кашу, — наконец произнес мой коллега. Теперь в его голосе и взгляде уже не было улыбки.

— Стас, что мне делать? — жалобно спросила я. Больше уже не хотелось играть в Шерлока, я вполне была согласна на роль Ватсона или просто случайного свидетеля.

— Что НАМ делать, — поправил он меня.

— Ты мне поможешь! — Я ощутила такое облегчение, как будто скинула ношу в пару десятков килограммов. Стас умный, он обязательно что-нибудь придумает!

— Куда же я денусь? — Он невесело усмехнулся.

— И что нам делать? Вызвать полицию? Пусть арестует взломщиков!

— Не думаю, что они будут дожидаться в квартире, — задумчиво пробормотал Стас.

— Тогда надо вернуться и посмотреть фотографии, — обрадовалась я.

— И что тебе это даст? Во-первых, не факт, что этот Славик будет на фотографиях. Во-вторых, ты же видела, что их четверо. Нет, ты опять не замечаешь очевидного.

— Ты о чем?

— Ноутбук твоего мужа. Его искали в твоей квартире, правильно? А где он сейчас?

— В моей машине, — на автомате ответила я.

— А машина твоя где?

— У «Атриума» осталась.

— О’кей, значит, едем к «Атриуму», — решил Стас и вырулил на шоссе.

Пока мы ехали, я тайком разглядывала его профиль. Сейчас Стас был сосредоточен и нахмурен, но это каким-то странным образом даже придавало ему шарма. За легкомысленным повесой обнаружился надежный и самостоятельный мужчина. И красивый, между прочим. В голову даже начали закрадываться какие-то пока очень смутные, эфемерные, но до чертиков приятные мысли. Вся эта ерунда когда-нибудь закончится, преступники получат по заслугам, и вот тогда мы...

Помечтать о том, что именно произойдет «тогда», у меня не получилось, потому что мы приехали. Моя машинка ждала на том самом месте, где я ее вчера оставила. Я достала ноутбук из багажника, и лицо Стаса немного разгладилось.

— Только там пароль, — честно предупредила я.

— Ерунда. Что один человек закрыл, другой всегда сможет взломать, — легкомысленно отмахнулся он. — У меня дома есть пара хакерских программ, если что — попрошу приятеля поколдовать. Едем!

— Едем. А... куда? — запоздало спохватилась я.

— Ко мне домой, конечно.

— А это где? Опять на «Петровско-Разумовскую» возвращаться? — перепугалась я.

— Нет, я там в гостях был у приятеля, — успокоил Стас. — А живу на «Калужской». Часа два по пробкам добираться.

— А, ну хорошо. Ой, слушай, а я на работу успею?

— А зачем тебе на работу? — заржал он.

— Ну ведь террористы... Тьфу, блин! Стас, я в твоем присутствии резко тупею! — пожаловалась я.

— Не переживай, так бывает. Ты расслабилась, потому что доверяешь мне, вот и все.

— Точно. Но на работу все равно надо заехать. Сказать Жужельскому...

— Имей в виду — денег он тебе не заплатит, — предупредил Стас.

— Почему?

— У него принцип: не платить тем, кто меньше месяца проработал. Тем более ты вчера косячила.

— Ну и пошел он лесом. Поехали! Пора выяснить, из-за чего убили Лаптева.

* * *

Квартира у Стаса была простая, без наворотов, хотя и со следами ремонта. Развлекая меня беседой, он, как истинный джентльмен, помог снять пальто и даже выделил тапочки. Я склонилась, чтобы расстегнуть сапоги, и взгляд уперся во что-то странное и жуткое. Что-то, чего никак не могло здесь быть...

У входной двери в мусорном пакете стояли ботинки. Обычные мужские ботинки сорок пятого размера, подошва которых была испачкана в краске знакомого изумительно-бирюзового цвета.

Стас осекся и замолчал, проследив за моим взглядом.

— Ну вот. Так и знал, что нужно их поскорее выкинуть, — горестно пожаловался он и коротко, почти без замаха, ударил меня кулаком в висок.

Глава 14

Туман клочьями стелился по земле — мягкий, скрадывающий звуки. Все вокруг тонуло в этом белесом киселе, предметы теряли формы и очертания. Разглядеть что-либо уже на двадцать шагов невозможно...