Книга Смертельные ошибки - Аллен Уайлер

— Желаете начать с коктейля? — спросил метрдотель.

Не заглядывая в меню, Джилл ответила:

— Бокал вашего домашнего пино-гри, Грегори.

— Конечно, мисс Ричардсон. — Он повернулся к Тайлеру: — Сэр?

— То же самое.

— Очень хорошо.

С этими словами метрдотель в смокинге удалился.

— Итак, — Джилл разгладила скатерть перед собой, — как прошла ваша встреча с Артом?

— Паршиво. — Тайлер рассказал ей об угрозе Бенсона.

Когда он закончил, Джилл заметила:

— Я понимаю, почему вас это расстроило, но и вы его поймите. Медицинский центр рискует многим.

— Вы это серьезно? Он угрожал мне, черт возьми! Даже не пытайтесь его оправдывать. Господи, я-то думал, генеральный захочет устранить проблему. Что будет с драгоценной репутацией Мейнарда, если всем станет известно, что руководитель пытался скрыть сбой в электронной системе? Думаете, это будет выглядеть красиво в газетах?

Джилл протянула руки через стол, сжала его пальцы и сказала:

— Не горячитесь. — Она удержала его пальцы чуточку дольше, чем требовалось, чтобы подчеркнуть важность своих слов. — Да, репутация поставлена на карту, но это еще не все, Тайлер, это далеко не все.

— Да, понимаю… И это значит, что он имеет право мне угрожать?

Тайлер чувствовал, как у него повышается давление.

— О, Тайлер, вы все принимаете так близко к сердцу! — Джилл покачала головой и укоризненно прищелкнула языком. — Нет, конечно. Я всего лишь хочу сказать, что понимаю, почему он так остро отреагировал.

Стиснув кулаки, Тайлер начал выбираться из кабинки.

— Это невыносимо. Я ухожу.

Джилл схватила его за руку:

— Прошу вас. По крайней мере выслушайте, как я все это понимаю. Должна же быть выслушана и другая сторона.

— Здесь нет никакой другой стороны. Есть факт: пациент погиб от чудовищной дозы радиации! Теперь Бенсон пытается все скрыть. Одного этого случая самого по себе достаточно, чтобы начать серьезное расследование. Так что не надо на меня давить.

— С вашей точки зрения, этого, может быть, достаточно. Но где доказательства? Взгляните на факты. Вы утверждаете, что хакер изменил показания в карте Ларри Чайлдса, но управляющий по информационным технологиям утверждает, что ничего подобного не было. — Джилл пожала плечами: — Кому Бенсон должен верить? Вам или своему собственному заместителю?

Тайлеру стало жарко, его лицо вспыхнуло гневом.

— Вы не понимаете? Он меня и слушать не стал. Держу пари, он даже не удосужился прочесть отчет о патологии по мозгу Ларри Чайлдса!

Джилл зажала руками уши.

— Ладно, ладно, только не кричите. — Она помолчала. — Давайте вернемся к вашей последней мысли. Предположим на минуту, что он поверил в вашу историю с хакером. С какой стати ему радоваться, если вы, — она указала пальцем ему на грудь, — именно вы пойдете с разоблачениями в прессу? — Она вопросительно склонила голову. — У вас есть навык общения со СМИ?

Тайлер отмахнулся от вопроса:

— Нет, но зачем мне навык общения со СМИ? Я собираюсь просто сказать правду!

— А цель? Позвольте вам заметить: пресс-конференция может обернуться настоящей катастрофой, если вы не знаете, как заставить репортеров услышать то, что вы хотите сказать. Пара агрессивно настроенных репортеров вцепятся вам в глотку, вы и оглянуться не успеете, как потеряете контроль. Поэтому, если факты попадут в прессу, Арт будет настаивать, чтобы этим занималась Синтия Райт из отдела по связям с общественностью. Но только не вы. Понимаете, что я говорю?

— Другими словами, надо покрыть этот случай толстым слоем белил.

— О, Тайлер… — вздохнула Джилл. — Что вы собираетесь предпринять?

— Завтра похороны Ларри. Я подумал, что стоило бы туда заглянуть.

— Я не хожу на похороны без крайней необходимости. — Джилл насмешливо изогнула бровь. — Никогда не слышала, чтобы доктора ходили на похороны своих пациентов. Разве это не против профсоюзных правил? Ну, вроде признания, что вы что-то сделали не так?

— Не знаю. Никогда не думал об этом в таком ключе.

Им принесли вино. Джилл взяла свой бокал и шутливо отсалютовала Тайлеру:

— Выпьем за лучшие времена.

Он вспомнил о Нэнси, возможном примирении и совместной жизни.

— За лучшие времена.

— Можно задать личный вопрос? — Теперь Джилл смотрела на него с непроницаемым выражением. — Вы носите обручальное кольцо.

Он бросил взгляд на левую руку, кивнул и откинулся на спинку сиденья в кабинке. Вдруг до него дошло, что он в ресторане, что вокруг болтают и стучат приборами посетители, что пахнет чесноком, пряностями, оливковым маслом…

— Мы расстались, — кратко пояснил Тайлер. И вдруг, неожиданно для самого себя, спросил: — Как насчет вас? Вы когда-нибудь были замужем?

Джилл улыбнулась:

— Нет. Я встречалась с мужчинами, и каждый раз оказывалось, что это ошибка. Похоже, у меня выработался нюх. Мне всякий раз попадаются красивые, наглые, финансово благополучные, самовлюбленные ублюдки. Любой из них в качестве мужа был бы полной катастрофой. Пару месяцев назад я даже начала консультироваться с психотерапевтом. Хотелось как-то вылезти из этой колеи. Но я с самого начала не верила, что она может посоветовать что-нибудь толковое, и бросила это дело.

Бесхитростная откровенность совершенно не вязалась с тем образом, в каком мисс Ричардсон представала на работе.

— Вы шутите.

* * *

Когда официант принес счет, Тайлер потянулся за ним:

— Я заплачу.

Джилл отняла у него листок.

— С какой стати? Это была моя идея. А ты заплатишь в следующий раз.

«В следующий раз?»

Когда они направились к гардеробной, Джилл взяла его под руку и тихо спросила:

— Хочешь заглянуть ко мне? Выпьем на посошок.

— Извини. У меня планы на этот вечер.

Джилл отнеслась к отказу спокойно.

— Тогда вот тебе другой план. Если у тебя не занят завтрашний вечер, приходи на ужин.

— Послушай, я не набиваю себе цену или что-то в этом роде, но сам не знаю, в каком буду настроении после похорон. Понимаешь, о чем я говорю?

Она дружелюбно кивнула.

— Завтра суббота. У меня никаких планов нет. Могу сбегать на рынок и кое-чего прикупить по мелочи, что можно было бы сварганить на скорую руку. Просто позвони мне и дай знать. Но только не позже половины пятого, если хочешь, чтобы я успела что-нибудь приготовить.

Тайлер задумался.