Книга Ее женская власть - Вики Дрейлинг

— Спасибо, не надо, — отказался Хоук. — Сегодня отличная погода. Думаю, мы можем прокатиться вместе.

— Отличная мысль! — воскликнула Хестер.

Джулиана не отрывала взгляда от Хоука. Неужели он предложил поездку, чтобы получить возможность поговорить без свидетелей? У нее по спине и шее побежали мурашки. Что, если он каким-то образом догадался, что книжку написала она? Но если бы он знал, то досталось бы и Хестер. Она улыбнулась и ответила согласием, хотя подозревала, что он хочет сказать нечто, не предназначенное для ушей его тетки.

Хоук ехал по многолюдным улицам, ветер трепал ленты шляпки Джулианы. Он ничего не говорил, но звук цокающих копыт, грохот колес по мостовой и крики прохожих все равно заглушили бы слова.

Когда они въехали в Гайд-парк, он направил коляску на безлюдную аллею. Народ начнет прибывать не раньше чем через три часа. Наконец он остановил лошадь, спрыгнул и обошел коляску, подойдя к Джулиане. Хоук взял ее за талию и поднял. Джулиана ощутила трепет, но виду не подала.

Хоук опустил ее на землю и предложил руку:

— Пройдемся.

Она держалась за его рукав и обратила внимание, что он шагает медленнее обычного, чтобы она успевала за ним. Они шли по тропинке, покрытой гравием и древесной корой. Он подвел ее к чугунной скамейке, стоявшей под кроной огромного дуба. Она обхватила колени руками, но все равно не смогла унять дрожь в животе. Что-то было не так.

Хоук перевел дыхание и торжественно посмотрел на нее:

— Я привел тебя сюда, чтобы поговорить наедине.

— Я догадалась.

Он наклонился вперед, уперев локти в бедра.

— Ко мне сегодня утром приезжал Бофор.

— Мы проехались с ним, — нахмурилась она, — по Роттен-драйв два дня назад. Но зачем он приходил к вам?

— Я сказал ему, что не могу дать ему разрешения. — Хоук разглядывал свои сапоги.

— На что?

У Хоука на щеках играли желваки, но он так и не посмотрел на нее.

— Я посоветовал ему поговорить с твоим братом. — Он помолчал. — Он хочет жениться на тебе, — сказал Хоук.

— Что?!

Хоук с настороженным видом откинулся на скамье.

— Нет. — Она покачала головой. — Я говорила ему и остальным, что мне нужна только их дружба. — Она встала и начала прохаживаться вдоль скамейки. — Во время той прогулки я не давала ему никаких оснований для такого предложения. — Она сжала кулаки. — Я знаю, было ошибкой поехать с ним кататься. Но я не могла отказаться, чтобы не обидеть его.

Носком туфли она откинула с тропинки камешек. Хоук продолжал молчать. Тогда она остановилась и покачала пальцем перед его лицом:

— Вы не можете меня винить. Мне следовало отказаться от прогулки с ним, но я не знала, что он воспримет это как повод делать предложение.

— Так ты… не влюблена в него? — Хоук тоже встал.

— Конечно, нет. — Она перевела дыхание. — Это даже нельзя рассматривать как тринадцатое предложение.

— Согласен, — улыбнулся Хоук. — Ведь он официально не просил твоей руки.

— Черт! Теперь придется искать способ отвадить его и не разбить при этом его чувствительное сердце.

Плечи Хоука затряслись от смеха.

— Над чем вы смеетесь?

— Над твоими ругательствами.

— Я выругаюсь, как матрос, если он вздумает встать передо мной на колени.

— Может быть, ты предпочитаешь, чтобы я объяснил ему, что ты не хочешь выходить за него?

— Не знаю, — ответила она. — Я думала, он и так все понял. И теперь возненавидит меня.

— Ты говорила ему и другим, что хочешь только дружить с ними. Может быть, стоит сказать ему, что твой брат не даст разрешения на брак?

— Нет, надо сказать ему правду.

— Поскольку он приходил ко мне, то я и скажу, что ты пока не готова к замужеству. Это смягчит удар.

Когда она пальцем в перчатке провела по глазам, Хоук достал носовой платок и приложил его к ее лицу.

— Ты поступила так, как нужно, — сказал он. — Бофор, видно, просто не поверил тебе. Его гордость, конечно, пострадает, но со временем боль утихнет.

— Спасибо, — со вздохом произнесла Джулиана.

— Сейчас лучше?

— Немного.

Хоук взял ее руку, поднял высоко вверх и завертел девушку. Смеясь, она умоляла его прекратить. Когда он остановился, ее пошатывало, закружилась голова.

— Тпру! — Он подхватил ее.

Она положила ладони ему на грудь.

— У меня все плывет перед глазами.

Он развязал ей под подбородком ленту от шляпки и прижал ее голову к своей груди.

— Стой спокойно. Сейчас все пройдет.

Джулиана закрыла глаза. Вскоре головокружение прошло, но она не спешила освободиться, вдыхая его запах крахмала, сандалового дерева и его самого. Он понял, что она действительно расстроилась из-за Бофора.

— Как сладко, — пробормотал он, вдыхая аромат ее волос.

Она хотела поднять лицо, посмотреть на него с просьбой о поцелуе, но испугалась, что то, что разбило ей сердце, будет написано на ее лице.

— Пришла в себя? — тихо спросил Хоук.

— Да. — Она отступила и протянула руку. — Отдайте мне шляпку, пожалуйста.

— Не отдам, — засмеялся он и завел руку со шляпкой за спину.

— Хоук, верните мне шляпку.

Ей не следовало обращать внимание на его выходку, но мальчишеская улыбка на его лице была неотразима. Когда она направилась к нему, он, смеясь, отскочил. Она обежала вокруг него и почти сумела схватить шляпку, но он бросился наутек.

Раздосадованная, она побежала за ним, но он скрылся за деревьями.

— Негодяй! — процедила она сквозь зубы и пошла медленнее, чтобы успокоить дыхание.

Его рука, державшая шляпку, высунулась из-за одного из толстых дубов. Она решила проучить его, и внезапно ей пришла идея. Она приподняла юбки, развернулась и изо всех сил побежала к коляске. Посмотрим на него, когда она одна уедет в его драгоценном экипаже! Правда, она не умела управлять лошадьми, но разве это так уж сложно?

Она усмехнулась, услышав далеко за спиной его быстрые шаги. Он пожалеет, что когда-то научил ее мальчишеским шалостям. Подбежав к коляске, она одной рукой подняла юбки до колен и начала карабкаться на колесо. Она уже давно не лазала по деревьям, но когда-то была ловкой, как обезьяна.

— Чертовка! — прокричал он, когда она забралась на сиденье. Она проверила вожжи, а он плюхнулся рядом с ней на место пассажира. Хоук бросил шляпку на дно коляски и слегка обнял ее за талию. Джулиана вскрикнула. Эта игривость, эта острая радость быть предметом его розыгрышей переполняли ее сердце. Это было то, по чему она больше всего скучала.