Книга Каинов мост - Руслан Галеев

А ведь башня по сути своей представляла собой некий символ времени, недаром самая популярная новостная программа так и называлась. Построенная на староверческом, якобы проклятом, кладбище, Останкинская башня словно бы приняла на себя бремя времени и временности и несла этот груз через всю вторую половину двадцатого века и через начало нового, двадцать первого. Башня уверенно стояла всеми своими десятью железобетонными опорами-ногами, не просто попирая время, но и транслируя его через множество передающих устройств, колорадскими жуками облепивших ее пятисотметровый стебель. В этом и было ее истинное предназначение: принимать, фиксировать и пропускать через себя время в той форме, в какой его выгодно было преподнести в конкретный период. Именно оно, время, поднималось снизу вверх, от проклятой почвы староверческого кладбища по шахтам инженерных коммуникаций, по всем этим электросиловым кабелям, водопроводам, фидерным системам, даже по лифтовым шахтам и гигантской металлической лестнице, связывающей все этажи. По пути время обрабатывалось, учитывалось, записывалось, фиксировалось на различных носителях и уже в обновленном виде отправлялось наружу. Недаром все технические помещения были изолированы от посетителей и имели отдельный вход, чтобы, не дай бог, кто-то не узнал время в его естественном, аутентичном виде. Работники телебашни — от рядовых техников до старших редакторов с секретными информационными допусками — все они вкупе представляли собой закрытую секту, тайный орден владеющих знанием о времени. С той же целью были созданы ограждающие персонал кабины из алюминия, стекла из стеклопрофилита, которые не только защищали технический персонал от воздействия электромагнитного поля, но и не давали возможности просочиться наружу необработанной информации о времени. Разумеется, все это образно, метафорически, но поскольку истина сама по себе — огромная метафора, кто посмеет уличить меня во лжи?

И тем не менее время, для которого Останкинская телебашня стала своеобразным форпостом, последним укрепрайоном перед выходом на город и страну, не затрагивало это помещение. Архив всегда стоял как бы в центре темпорального торнадо, его минут, складывающихся в события, его информации, его лжи и его перекованной правды, пропуская через себя все это, сохраняя, фиксируя в аутентичном (и не очень) виде, но при этом выдерживая определенную дистанцию. Вот этим-то вневременьем и пахло между старыми стеллажами, совсем не похожими на новоделы металлических конструкций, заполнивших после модернизации все помещения башни. В архиве все оставалось в прежнем виде.

Мы прошли в проявочную, где я первым делом включил лампу. Некоторое время глаза привыкали к приглушенному, но показавшемуся теперь ослепительным свету, просачивающемуся сквозь зеленый абажур.

— Значит, тут и пгоживаете? — то ли спросил, то ли констатировал Вацлавски.

— Да вот… тут. Вы мне что-то хотели показать?

— Да, извольте-с ознакомиться с данной эпистолой, — кивнул Вацлавски и протянул мне сложенный вчетверо лист. На сгибе листа виднелись остатки сургучной печати с литерой «Р». Несомненно, это значило Pinath. Я взял в руки лист, развернул его и, поднеся под самый абажур, прочитал: «Выводы относительно игнорирования факта захвата Останкинской телебашни и прилегающих территорий считаю в корне неверными. Требую принять самые жесткие меры, срок — неделя. Рекомендую задействовать отряд «Тейсинтай» из освобожденной группы «Особь». При необходимости даю разрешение на задействование всей группы. Отряд, удерживающий территорию Останкинской телебашни, — уничтожить. Pinath».

— Весьма занятно, — вздохнул я, усаживаясь за стол. — Присаживайтесь, капитан.

— Возможно, пгебывание в башне опасно, и…

— Все не так уж страшно, — возразил я и снова кивнул на свободный стул. О группе «Особь» некогда много и активно говорили в допущенных к информации кругах. Особенно после нескольких терактов, произведенных этой боевой организацией в 2004 году.

Несмотря на то, что к декабрю 2004-го все члены группы «Особь» были либо уничтожены, либо захвачены и содержались в Гарибальдийских тюрьмах на окраине Москвы, цели организации так и не были установлены. Они не были религиозными фанатиками, не выдвигали политических и социальных требований. Они просто взрывали дома, вокзалы, самолеты, и казалось, разрушение и было их единственной целью. Возможно, конечно, что в Гарибальдийских тюрьмах заплечных дел мастера смогли добыть иную информацию, но я при всех своих широких полномочиях в области информации ничего об этом не знал.

Отряд «Тейсинтай» был образован в группе «Особь» летом 2003 года, и именно ему приписывали большинство проведенных терактов. Смертники… В основном это были юноши 13-14 лет, обученные пилотированию. Камикадзе. А еще несколько десятков женщин-шахидок, прочно сидящих на героине, да десяток водителей-смертников. Но в целом ставка делалась именно на пилотов-камикадзе.

— Видите ли, капитан. Реальную угрозу башне могут представлять только камикадзе. Но после атаки ДеНойза там, — я показал пальцем вверх, — ни один прибор, ни один механизм не действует и, уверяю вас, не будет действовать еще долгое время. На пару месяцев воздушное пространство над Москвой — мертвое пространство. Разве что на дирижаблях…

— Дигижабли — говно, мои снайпега с ними спгавятся… Значит, вы увегены, что на самолетах к нам не пгобиться? — присаживаясь, уточнил Вацлавски.

— Не только к нам, но и вообще куда-либо в радиусе нескольких километров от МКАДа, — убежденно ответил я. — Сразу после атаки ДеНойза, когда стало понятно, что город не удержать, пытались эвакуировать правительство Москвы. Несколько самолетов рухнули сразу после взлета. Остальные просто не взлетели.

Капитан тигровых нахмурился, взял у меня лист и пробежал глазами по написанному.

— Тогда, чегт побеги, я не понимаю… А это могут быть подземные коммуникации, Пётг Петьёвич?

— Хм… не думаю. Во время восстановления после пожара проблема террористических актов была уже весьма актуальна, и такой вариант — взрыв основания башни через коллекторы — анализировался. Это невозможно, капитан. Во всяком случае, потребует таких затрат, людских сил и энергоисточников, что незамеченным не останется. Площадь фундамента башни составляет 1940 квадратных метров, а масса — 20 тысяч тонн. К тому же все десять граней обжаты специальной напряженной железобетонной обоймой. Да и проект изначально проверялся на сейсмоустойчивость. Делали даже перерыв во время строительства башни, когда возникли сомнения в надежности грунта под фундаментом. Так что нет, я положительно считаю взрыв через коллекторы невозможным. Я же дал вам карту подземных коммуникаций в районе башни, капитан.

— Да там сам чейт голову свегнет, пока газбегется. Но вгоде везде посты выставили…

— Вот и хорошо. Думаю, капитан, речь идет все-таки о шахидах. Кстати, я, конечно, могу ошибаться, но вряд ли Пинасу выгодно уничтожение башни.

Вацлавски надолго задумался. В тишине оглушительно выстукивали Доли секунд старинные часы да поскрипывали изредка стеллажи. К этому времени окончательно стемнело, и за дверью, в основном помещении архива стояла непроглядная темень.