Книга Девочка для шпиона - Фридрих Незнанский

Романова специально, с хитринкой, делала так, чтоб предстать перед Скворцовой простоватой, состарившейся на работе женщиной, которая для того и взялась поговорить с вдовой, чтоб молодые бесцеремонные мужики, чего доброго, обиду не нанесли, пусть даже и неумышленно.

Она достигла своей цели. Привыкшая жить с ощущением, что за тобой постоянно и незримо наблюдает всевидящее око разведки, Нина Скворцова соскучилась по бесхитростным отношениям, по разговорам без подтекстов. Чистое, крупное, как будто деревенское лицо Романовой нравилось ей хотя бы потому, что при почти одинаковом возрасте она, Скворцова, выглядела гораздо лучше своей собеседницы.

— Спрашивайте еще, что вас интересует?

— С кем общался Василий Дмитриевич не на работе? Были у него друзья, не имеющие отношения к ведомству?

— Не было. Они ведь, знаете, как закрытый монастырь, никаких левых знакомств, во всяком случае открыто. А уж подсиживаний и прочих шкурных дел — сколько угодно. Поэтому, если и случались какие-то коллективные попойки, они были похожи на давнишние партийные собрания — ни лишнего слова, ни откровенности, из анекдотов только те, что про чукчей…

Александра Ивановна нет-нет да и посматривала на черный конверт с фотокарточками. Она предполагала, что там сфотографирована как раз та дама, на груди у которой сделал последний вдох полковник Скворцов. Имея изображение, проще найти человека, чем шарить наугад, приблизительно зная только микрорайон.

— Нина Сергеевна, могу я попросить вас об одолжении?

— Пожалуйста.

— Не могли бы вы дать во временное пользование фотографию той женщины? Мы должны ее разыскать и допросить…

Скворцова колебалась.

Тогда Романова предложила компромиссный вариант:

— Простите, Нина Сергеевна, вы можете ножницами отрезать… Вы понимаете?

— Да, конечно. Наверное, я так и сделаю.

Скворцова взяла ножницы.

— Только, пожалуйста, осторожнее, если можно.

— Можно, — буркнула та, — хоть и не хочется!

Она закончила работу и протянула Романовой половину снимка.

— Тогда и у меня будет к вам просьба…

— Слушаю.

— Если вы ее найдете, а вы находите, когда вам надо, так вот, если найдете, накажите ее за что-нибудь. Ну, например, за неоказание помощи. Сможете?

— Наверное, сможем.

— Хорошо, что не сказали «конечно». Тогда бы я точно не поверила, — слабо улыбнулась Скворцова.

А. Б. ТУРЕЦКИЙ

1

Мой очередной рабочий день начался с того, что я сделал запрос в картотеку Московского уголовного розыска на братьев Аслангиреевых. И странно, почти не удивился, когда милицейские статистики ответили мне телефонограммой, что в компьютерном банке данных нет таких товарищей, есть только Асланбеков Талгат, который давно повесился в лагере и остался в банке только по забывчивости работников. Н-да, наша дурацкая вера во всемогущество компьютерных технологий. Древнее искусство заметания следов неподвластно самым современным технологиям. Раньше была громоздкая, пыльная, неудобная картотека. Все ее ругали, а один ухарь за скромное вознаграждение изымал из картотеки чей-нибудь послужной уголовный список и держал дома. Пока не находят — и ладно, поднимется шум — можно незаметно назад подкинуть. Судили его, да что-то мало дали, он ведь самых крутых урок прикрывал…

Я направил начальнику МУРа Савченко вежливое, но сухое по интонациям письмо, в котором вопрошал: доколе будет бардак в системе учета и контроля преступного элемента. Отправил в горячке, прекрасно понимая, что мы, несговорчивые, ему поперек горла, и клал он на мое послание с прибором.

Однако один эпизод моего хмурого дня был не лишен приятности, хотя я всегда думал, что будет наоборот. Мне позвонил следователь следственного управления Федеральной службы контрразведки Юрий Макаревич и предложил встречу на нейтральной территории, пахнущей свежим пивом. Грешен — согласился.

Юрий оказался невысоким лысоватым мужичком, этаким хитрованом.

— Чьих шпионов у нас сейчас больше всего? — спросил я его для затравки. — Американских, немецких или эстонских?

— Русских, — меланхолично ответил тот, сдувая от края кружки пену.

— Русских? А что им здесь делать?

— Вы не поняли. Есть дикая масса народа, готового быстро, дешево и со вкусом продать на Запад или на Восток какую-нибудь военную тайну. Но потенциальных предателей сейчас гораздо больше, чем государственных тайн. А при нашем теперешнем положении дел шпионь — не хочу. Все развалено, система работы, которую налаживали десятилетиями, приказала долго жить. Ломали монстра КГБ, а в итоге — ни разведки, ни контрразведки, хотя то, что ломали, осталось цело. Для того чтобы возродить старую Лубянку со всем ее карающим всесилием, понадобятся сутки. Зато там, где действительно нужно работать, провал за провалом…

— Может быть, потому, что раньше шпионов искусственно создавали?

Мне не хотелось его поддевать, просто показалось, что он говорит такие вещи с каким-то умыслом, а не потому, что наболело.

— Да нет, настоящие, крутые разведчики всегда к нам приезжали. А нам достаточно часто удавалось их разоблачать. Беда в том, что силовые министры лезут в политику. Политика у нас между тем клановая. Пока твой и мой шефы в одной команде, мы играем одну игру. Как только разойдутся, начнем друг другу палки в колеса совать. Так ведь?

Я пожал плечами:

— Не знаю, как там в верхах, но мне в процессе работы чаще всего приходилось ставить палки в колеса всем сторонам, хотя политика до сих пор не входила ни в число увлечений, ни в сферу профессиональных интересов.

— Судя по делу, которым вам сейчас приходится заниматься, вы снова влезли в политику, — улыбнулся контрразведчик.

— Пожалуй. Но не думайте, что я от этого в восторге.

— Не думаю.

Мы немного помолчали, потом Макаревич осторожно сказал:

— Мне кажется, если у вас сохранится предубеждение ко мне как к представителю известных органов, нам тяжело будет работать вместе.

— Вы ошибаетесь, Юра, у меня нет предубеждений. Я знаю, что в любом ведомстве есть люди и есть подонки, нет такой конторы, в которой сидели бы сплошь ангелы. А вопросы, может неприятные, задаю потому, что тяжело работать, тяжело как никогда.

— У нас то же самое, Александр Борисович. У нас есть проблема. Вернее, не совсем у нас, в разведке. Провалы пошли косяком. Около десятка нелегалов в Америке и Канаде раскрыли. Конечно, в первую очередь у Службы внешней разведки голова должна болеть. Но когда ищут Иуду в своих рядах, а без него однозначно не обошлось, нас тоже привлекают к работе. Так всегда было. А сейчас доходит до того, что шеф разведки заявляет нам, что это их внутреннее дело. Сегодня, впрочем, всем не до того. На первом плане Чечня. Константин Дмитриевич говорил мне, что вас интересуют Аслангиреевы. Так?