Книга За нами - Россия! - Дмитрий Манасыпов

На все необходимое у группы ушло десять минут, тютелька в тютельку. Куминов, несколько раз спустившийся и поднявшийся по ледяным ступенькам лестницы, проверив тщательность маскировки, даже не смог придраться. Разведчики старательно уничтожили все следы от лыжни и обуви, которой изрядно натоптали уже на поляне. Группа стояла у входа, ожидая команды на спуск.

– Ну что, командир, – чекистка Юля хмыкнула, глядя на них, – товарищи военнослужащие все сделали. Полезли, что ли?

– Полезли. – Куминов согласно мотнул головой. – Давайте быстрее, я замыкающий. Пошли, ребята.

Свет от нескольких фонарей выхватывал из темноты немного. Спустились они на площадку, небольшую, прямоугольную, огражденную с трех сторон. С открытой стороны вниз спускалась еще одна металлическая лестница, в этот раз нормальная, с поручнями и довольно широкими ступеньками. На ней время, прошедшее без ухода, было заметнее. Темно-зеленая краска практически отсутствовала, вздуваясь во многих местах пузырями и красуясь большими пятнами ржавчины. Где-то неподалеку еле слышно капало. Скорее всего, толстые перекрытия, сложенные из бетонных плит, пропускали начавший таять снег сверху.

Юля, накинувшая на плечи лямки рюкзака, вздохнула:

– Стареет все прямо на глазах. В прошлый раз краски больше было, мда…

Она оглянулась на капитана, махнув рукой (мол, давай двигай за мной), и пошла вниз по лестнице. Куминов, не раздумывая, двинулся следом, прислушиваясь к гулкому и далеко разносящемуся эху от практически неслышных шагов чекистки и своих собственных.

Лестница уходила вниз еще метров на десять. Спускаясь и выхватывая лучом света все яснее виднеющиеся рельсы, капитан задумался. Труд, который он видел и ощущал, был титаническим, больше никак и не скажешь. Уже находясь там, куда быстро сбежала Юля, видя пути, по которым давно не двигались катки составов, Куминову стало немного не по себе. Одно дело слышать про то, что по всей стране есть такие скрытые магистрали, ведущие в разные ее концы. И совсем другое – стоять на чем-то вроде платформы, видя перед собой колею для одного состава и заметить невысокий длинный прямоугольник локомотива и несколько платформ, сцепленных за ним. Он подсветил поезд, пытаясь понять: что он из себя представляет?

Локомотив был незнакомый, ранее невиданный. Это Куминов понял сразу. Что-что, а таких вот механизмов за свою фронтовую карьеру видел много. Отличить старую «овечку» от той же «щуки» мог только по еле заметному силуэту. Тягач у поезда, скорее всего, был с комбинированным двигателем. Во всяком случае, было ясно, что на тепловой тяге работает точно. Вон характерный выход для продуктов сгорания, да и заметна черная копоть, несмотря на большое количество вполне ожидаемой пыли. Это было немного странно, ведь следы добротной консервации бросались в глаза. Но поразмыслив, он понял, что при постановке его сюда – у консервирующих состав специалистов времени не было. В смысле оттирать нагар и грязь с самих катков.

Скорее всего, у локомотива вторым способом движения были аккумуляторы. Юля подтвердила догадку, позвав с собой двух разведчиков в сторону накрытой брезентом невысокой пирамиды, устроенной по типу склада боеприпасов, когда ящики ставятся один на другой. Под плотной тканью оказались прямоугольники аккумуляторных батарей, аккуратно установленные друг на друга.

– Толку от них? – протянул Хрусталев. – Заряжать как? Тоннель до самого Куйбышева, на поверхность не будем выходить?

– Будем. – Юля не обратила внимания на сарказм в голосе старлея. – Вон там генераторная с дизелем. Подзарядим необходимый минимум, восемь штук. Этого хватит, чтобы проехаться с ветерком.

– Опасно, – Куминов поскреб подбородок. – Как мы на поверхности на нем попрем?

– Участок короткий. – Девушка рассматривала аккумуляторы. – Проходит через ту зону, где немцы сами боятся находиться.

– Почему? – Куминов насторожился, уже привычно.

– Сами увидите… – Юля показала на отобранные батареи. – Чего раньше времени пугаться?

– Ты про участок у Сарбая? – Саша подошла тихо, встав за Куминовым.

– Именно, подруга. – Чекистка посветила на дверь, утопленную в стене. – Про него. Пчелкин, чего встал, а? Помогай, давай, тащи сюда.

Куминов отошел в сторону, прихватив за локоток Сашу.

– Чего там ждать, выкладывай. И почему ты ничего не сказала раньше, если знала?

– Я и не знала. – Темные глаза смотрели на него… огорченно, как будто она ощущала за собой какую-то вину. – Про сам этот маршрут я мало что знаю. Про Новый Сарбай могу рассказать. Юля права, там мало хорошего.

– Рассказывай. – Капитан вздохнул, ожидая новой порции открываемых секретов.

– Немцы, проводившие в «Берлоге» первые опыты, вывозили туда результаты экспериментов. Те, что не удались. В основном погибший материал, то, что осталось. Но, скорее всего, не всегда. Может, кто-то из подопытных оказался очень умным, может, там были такие же, что хозяйничали в заимке. Да и отходы бывают разные, вот и вышло то, что вышло. По нашим данным, которые пришли из Берлоги, сейчас у Нового Сарбая вся местность принадлежит этим самым результатам экспериментов. Кто именно, или что – я не знаю. Этот район немцы практически оцепили, охраняют, не выпуская никого наружу. Вот и все, что я знаю.

– Ясно, что ничего не ясно. – Куминов сплюнул. – А платформы у нас практически открытые, так? З-а-а-а-м-е-е-е-ч-а-а-а-т-е-л-ь-н-о…

Поняв, что больше ничего нового не узнает, Куминов решил осмотреться. Разведчики, под командованием товарища Гречишиной, вовсю занимались приведением состава в рабочее состояние. Было очевидно, что Юля знает, как это сделать в самые сжатые сроки. Беспокоиться было не о чем. Капитан развернулся и пошел в сторону виднеющегося на платформе небольшого строения.

Будка, напоминающая снятый с шасси грузовика КУНГ, оказалась помещением для дежурной смены обслуживающего персонала. Ну, или охраны, что наверняка было одним и тем же. Во всяком случае, стол с толстой тетрадью журнала дежурств, несколько телефонных аппаратов и оружейный шкаф точно говорили в пользу сделанного капитаном вывода. Интересного в тесноватой конуре было мало.

На стене висел чей-то портрет. Посветив фонарем в его сторону, Куминов увидел сквозь пыль усы и взгляд, полный отеческой заботы, принадлежавшие лишь одному человеку в СССР. Портрет был довольно раритетным, такой фотографии вождя капитану встречать не приходилось. Понадеявшись, что доведется вернуться, не стал снимать его со стены. Открыл журнал, посветив на последнюю страницу. Увидев дату, понял, что не ошибся, когда подумал про отсутствие времени у тех, кто пригнал сюда локомотив. Цепкая память подсказала дату одного из самых опасных наступлений немцев, пришедшуюся как раз на это самое число.

Открыл один из двух небольших шкафов-пеналов, закрепленных на стенах. Увидев стопку пожелтевших газет, потянулся к ним. Дата и год, отпечатанные на тонкой серой бумаге, заставили Куминова вздрогнуть.

Газет из сороковых сейчас было мало. Когда страна закреплялась на Урале, не хватало не просто многого. Не хватало всего, и кому тогда было дело до сохранения истории, когда нечем было заклеивать окна в самую первую зиму. Куминов, выросший в наспех построенных бараках, никогда не мог забыть того холода. Сквозняков, гулявших по огромным, разбитым тонкими стенками на клетушки помещениям. А сейчас он держал в руках настоящее богатство, пусть и не в золоте или бриллиантах. В руках капитана была история, которую нельзя было забывать. Газеты немедленно перекочевали в рюкзак, аккуратно уложенные сверху, чтобы не помялись. А в следующем шкафу его ожидало еще одно богатство. Фонарь «летучая мышь» и целая бутыль масла к нему.