Книга Комната с видом на огни - Наталья Андреева

— Как же она попала к Австрийской, Гена?

— Не к Австрийской, а к ее покойному мужу — Владимиру Ленскому. Курносенкова несколько лет при своем магазинчике соленьями торговала, она в этом деле большая мастерица. Так банкиру ее маринованные огурчики очень уж нравились. Он чуть не каждый день заезжал по пути к Галине Степановне то за этими огурцами, то за черемшой, то за квашеной капустой. Большой был любитель, а она кухарка знатная. Когда Курносенкова попала в богадельню, то продолжала у дороги торговать выращенными на крохотном клочке земли овощами. Все так же солила и мариновала. Однажды они с Ленским разговорились, и тот, узнав про печальные обстоятельства, предложил работу кухарки у него в доме. Вот такая история.

— Да, в общем-то нескучная. Так ты говоришь, тетенька на охоту с мужиками ходила? — вспомнил Ехин. — Бой-баба? Хм-м-м… Где же она была в тот вечер, когда убили Панкова? Дома?

— Говорит, дома. Но ей-то как раз и резона нет убивать хозяйкиного бывшего мужа. Тоже из благодарности, что ли?

— А куда делась сноха Курносенковой?

— Говорят, что замуж удачно вышла и уехала в Москву. Квартиру покойного мужа продала, дачу с! участком тоже, ведь после истории со свекровью деревенские стали от нее шарахаться.

— Надо думать. Гм-м-м… Квартира в ближайшем Подмосковье да большой дом с участком. Хорошие деньги. Знаешь, Гена, ты все-таки выясни, где сейчас эта сноха. Недаром говорят: мир тесен. Москва она большая, а я вот недавно в метро с одноклассником встретился: тот давно уже на другой конец города переехал, я тоже не по старому адресу живу, а вот поди ж ты! Он ехал на рынок туфли жене покупать, а я с дачи со своим семейством, и — встретились! В кои-то веки на метро ехал, потому что машина сломалась.

— Вы это к чему, Олег Максимович?

— Да кто его знает, за кого сноха Курносенковой замуж вышла? Поэтому тетеньку мы из подозреваемых исключить пока не можем. Кстати, я ее видел: выглядит гораздо моложе своих лет, энергичная, деловая, хозяйством заправляет, особой симпатии Панкову не выражала. Что там у них могло произойти, одному богу известно, а надо, чтоб стало известно и нам. Всем все понятно?

— Мне что делать? — буркнул Амелин.

— Помоги Гене. Шацкого и «тетеньку» надо отработать до конца. Кстати, твои-то успехи как? Почему молчишь?

— Так никто же не спрашивает! А, между прочим, наследный принц, то есть Александр Австрийский, — кандидат в мастера спорта по стрельбе. Он регулярно уже в течение нескольких лет посещает спортивный клуб. Вот так-то. Значит, оружие в доме было, надо же кандидату в мастера ежедневно тренироваться.

— А сама Австрийская? — встрепенулся вдруг Гена.

— А что Австрийская? — вскинул на него глаза Амелин.

— Могла она убить Панкова?

— Самое плохое в этом деле, что все могли. И Австрийская в том числе. У нас слишком много подозреваемых, вот в чем проблема. То ни одного, а то целое семейство. Всегда непросто сделать выбор. Либо Австрийская сама избавилась от Панкова, либо кто-то из близких оказал ей неоценимую услугу.

— А вот этого «кого-то» мы с вами и будем искать в ближайшее время. Все. Давайте работать, — подвел итог Ехин.

В последнюю субботу августа Анна проснулась все с той же грустной мыслью: лето кончается. И ничего с этим не поделаешь: кончается лето. И с каждым годом все труднее справляться с мыслью, что теперь предстоит настроиться на долгое ожидание. Когда оно еще наступит, новое лето? И наступит ли вообще?

В такие моменты одиночество особенно невыносимо. И Анна, не выдержав, крикнула:

— Дэн! Где ты, Дэн? Иди ко мне!

Молчание было ей ответом. Анна спрыгнула с кровати, добежала до двери в комнату Дэна и толкнула ее. Не заперто, но комната пуста, на кровати валяется махровый голубой халат, рядом небрежно брошено банное полотенце.

— Дэн! — на всякий случай позвала она еще раз. Будто он мог совсем по-детски спрятаться в шкафу или под кроватью. Потом подошла к кровати, взяла его халат и прижала к лицу. «Милый мальчик, хоть бы ты в этот момент был рядом! Разве ты не понимаешь, что лето кончается? Да-да! Кончается лето! И ты нужен здесь, сейчас, в этой комнате». Анна тяжело вздохнула. Что ж, бегать по всему дому, разыскивая любовника?

Она вернулась к себе в спальню, накинула халат и все-таки спустилась вниз. Анне послышались на кухне чьи-то голоса, а так не хотелось пить кофе в одиночестве! Когда она вошла, Стас о чем-то негромко разговаривал с Сашкой. Анна уловила только последнюю фразу:

— Можно самой жизнью наказать больше, чем смертью, — это, разумеется, Шацкий в своем репертуаре! Философ доморощенный!

— Зачем ты тогда… — тут сын услышал ее шаги и оборвал начатую фразу, так что Анна не успела узнать, что вопреки своим рассуждениям сотворил Шацкий.

— Что же вы замолчали? — спросила она.

— Мама, ты уже встала? — невинно поинтересовался сын. Анна знала, что ответа она так и не дождется. Сашка очень упрям.

— А где Дэн? — Анне пришлось перевести разговор на другую тему.

— Разве ты не знаешь? — Стас прицелился вилкой в маринованный гриб, лежащий на тарелке. — У нас сегодня Большой Солильный День.

— Ах, да! — вспомнила Анна. Это же была незыблемая традиция в доме Ленского! В конце августа тетенька на неделю оккупировала кухню и занималась заготовками. А в последнюю субботу месяца мобилизовывала себе на помощь всех домочадцев, включая и Анну. Даже Шацкий не мог отвертеться.

— Наш белый пудель тетеньку с маман повез на ближайший рынок за партией огурцов и помидоров. Заявляю сразу: я банки закручивать не буду! У меня еще с прошлого года осталась мозоль от машинки для закатывания, ручку которой я крутил, пока вы с высочеством на курорте прохлаждались! Пусть в этом году трудится наш юный поэт, я и так с месяц кисть в руке нормально держать не мог!

— Огурчики ты трескаешь зимой за милую душу.

— Во всем должна быть справедливость. Я тоже хочу немного пожить за его счет.

— Ладно, я покручу, — миролюбиво сказал вдруг Сашка.

Анна лениво зевнула и побрела в сад. Когда-то они еще приедут с рынка! Раз уж предстоит тяжелый день, то с утра надо как следует отдохнуть.

В такой торжественный день тетенька делала закупки по полной программе. Анна давно привыкла, что это ее день, и, отдавая дань традициям, надо прожить его согласно раз и навсегда установленным правилам. Долгое время она не могла понять, зачем надо закатывать такое количество банок? Ведь есть деньги, чтобы купить все это в магазине или на рынке. Но не признать, что у тетеньки все получается гораздо вкуснее, Анна тоже не могла. У той был особый дар — почувствовать вдруг, сколько надо именно в эту банку положить соли, а сколько сахара и тут же сделать мгновенный выбор между аспирином, уксусной либо лимонной кислотой. Тетушкины соленья ни с чем не сравнимы, поэтому в Большой Солильный День ей никто не противоречил.