Книга Дети сектора - Виктор Глумов

Очередное прощальное рукопожатие, подумал Данила, сжимая лапищу Рэмбо. Снова неубедительная маска скорби на его посеченной шрамами физиономии. Если Маугли передавал эмоции жестами, то наемник – голосом. Мог еще смоляными бровями пошевелить, лицо же оставалось безучастным.

Маугли Данилу боялся, бычился, растопырив локти. Астрахан сам подошел к нему, потрепал волосы и с деланным ужасом воскликнул, тыча в грудь, покрытую зеленоватыми «родимыми» пятнами:

– Ой, малой, смотри, что это у тебя?!

Мальчишка дернулся, уставился на выпирающие ребра, а Данила схватил его за нос:

– Шутка. Спасибо тебе, малой. На языке вертелось: «Вспоминайте меня», но, если все получится, вы умрете вместе со мной, и вспоминать будет некому. Ну, что, пошел я жариться?

Данила не умел молиться, он ни о чем не просил бога даже в детстве, зато часть сознания, оккупированная Моментом, вопила: «О, великий Джа, пусть сейчас наконец все кончится!»

И опять возвращение в пекло, узкий коридор, через который можно протиснуться только боком, огромный зал, напоминающий выеденное яйцо, «мирный атом» размером с небольшой дом, вращающий тремя взаимопроникающими сферами. Он висит в воздухе между металлическими «тарелками».

«Приемники, – подумал Астрахан. От “тарелок“ вниз и вверх идут огромные черные трубы наподобие водопроводных. Интересно, на что направлять излучатель?»

Данила решил начать с алого светящегося ядра атома, вытянул руку с излучателем, активировал его и зажмурился, ожидая, что ядро взорвется, и его вместе с кораблем пожрет огонь.

Ничего не случилось. На всякий случай Данила еще постоял так минут пять, потом принялся «облучать» прозрачные трубки с алой субстанцией.

Никакого эффекта. Астрахан стиснул кулаки до боли, скрипнул зубами и пнул стену из трубок. Еще и еще раз пнул – без толку. Проклятое бессилие! Чертов корабль, гигантский летающий саркофаг!

Память Момента выдала исторический факт: в Крыму существовало княжество Феодоро, оно же Готия, осколок Византии. После завоевания Византии турками Готия некоторое время держалась, но все равно пала под натиском мусульман. «Мы – это Готия. Возможно, нет уже людей, вымерли. Ведь время тут течет быстрее, чем там. А мы носимся, спасаем труп…»

– Заткнись, Момент! – пробормотал Данила. – Зануда…

«Если взорвать корабль, человечество осознает себя. Да, это будут потомки наших современников, но все же – люди. Потому надо взять себя за задницу и воевать до последнего. И не с обрыва вниз шагать, поскользнувшись на собственных соплях, а сдыхать, скалясь в рыло смерти».

Вспомнились горынычи без голов. «Ну, или не в рыло…»

Подняли немного остывшие доспехи и двинулись по коридору, прочь от несбывшихся надежд. Шли молча, Данила подозревал, что все, кроме Рэмбо, думают одно: нет выхода. У Рэмбо в голове, возможно, крутится: «No future».

Возле телепорта Рэмбо спросил:

– Куда теперь? Везде, где мы были, одинаково небезопасно. Давайте тут передохнем, здесь за нами, по крайней, мере, никто не гонится.

Будто отвечая на его слова, телепорт ожил, хотя ни Марина, ни ихтиандр не дотрагивались до панели. Маугли попятился, и, казалось, слипшиеся волосы его встали дыбом.

– Восславим вентиляцию, – Данила бросился к прорезям шахт, прикидывая, протиснется ли туда. – Железяки бросаем. Живо!

Маугли и Марина уже без труда пролезли в прорези, а Рэмбо, похоже, застрял: накачанная задница не пролезла. Данила глянул на телепорт, наливающийся багрянцем, на «берцы» Рэмбо, упершиеся в пол, метнулся к наемнику и изо всех сил ударил его в бедра. Рэмбо заматерился, но так и торчал из вентиляции. Данила разогнался и повторил попытку.

Получилось! В вентиляции завозился наемник, зашуршал прочь.

«Ну, если у такого здоровяка получилось, у меня – и подавно», – подумал Данила и, помогая себе руками, просочился в вентиляцию и на четвереньках побежал за Рэмбо. Здесь было темно, освещенные участки вентиляции попадались через каждые десять метров. А вон и наемник мелькнул:

– Замереть! – крикнул Данила и застыл.

Свистнул телепорт, и к монотонному рокоту генератора добавилось едва различимое шуршание. Неведомый враг всегда страшнее реального: когда бездействуют органы чувств, просыпается фантазия и воплощаются самые жуткие предположения, но выглянуть в прорезь вентиляции Данила не решался. Да, он понимал, что в коридоре светло, а тут темно и вряд ли его заметят, но вдруг твари ощутят взгляд и примутся обшаривать коридор?

Шуршание оборвалось – видимо, твари замерли над брошенными доспехами. Данила заставил себя превратиться в камень и не дышать, даже сердце его стало биться тише. Невидимые враги «отмерли» и неторопливо двинулись по коридору.

«Мы ушли в телепорт. Куда нам еще деваться? Думайте, что мы успели смыться отсюда!» – мысленно молился Астрахан.

Если это роботы – не страшно, вот она, дудочка излучателя, но уж слишком тихо они двигаются. Скорее всего, сюда пришли хамелеоны, принявшие форму, удобную для подобной операции. А если так, то вентиляция – весьма сомнительное убежище.

Оставалось ждать и надеяться, что смерть пройдет стороной.

* * *

Очутившись под защитой кабины КамАЗа, Шейх на время отложил винтовку и попытался завести мотор. Раз машина на ремонте, значит, нерабочая, но чем черт не шутит? Вдруг случится чудо? Чуда не случилось, и Шейх снова высунул винтовку в окно.

Кольцо постепенно сужалось – серые силуэты измененных не спешили атаковать, ждали команды кукловода.

– Их тут сотни, – проговорил Якушев. – Да они нас шапками закидают, им даже штурмовать нас не надо.

За столпотворением взревел двигатель, выстрелили лучи фар. Измененные расступились, и на площадку возле ангара выехал бульдозер, развернулся и нацелился отвалом на КамАЗ. Свет резанул по глазам. Шейх ощутил себя преступником, освещенным прожекторами полицейского вертолета: «Сдавайтесь, вы окружены».

– Хрена се силовой бампер! – пролепетал Ваня и обнял белого сенбернара.

– Ах вы ж ур-р-роды! – прорычал Шейх и выстрелил по водительской кабине из штурмовой винтовки, но умный водитель поднял отвал, и пули срикошетили.

Бульдозер двинулся вперед. Якушев шумно сглотнул и опустил автомат, а Шейх все продолжал палить.

Никто не заметил, как, сминая сетку заграждения, с двух сторон вылетели старушки МТ-ЛБ[4], они же «мотолыги». Одна эмтэха с ходу протаранила бульдозер и принялась его толкать к горам спрессованных кузовов. Бульдозер ревел и пытался вырваться. Шейх опустил винтовку, и перед глазами возникла давно забытая картинка из детства: сражение бронтозавра с тираннозавром.

Повинуясь команде кукловода, хамелеонолюди ринулись к КамАЗу, но в толпу со вскинутыми руками, как на марше зигующих неофашистов, врезалась вторая «мотолыга», расшвыряла нападающих, намотала их на гусеницы и размазала ровным слоем по асфальту.