Книга Разведывательная деятельность офицеров российского Генерального штаба на восточных окраинах империи во второй половине XIX века (по воспоминаниям генерала Л. К. Артамонова) - Сергей Эдуардович Зверев

эти до них не доходят. Кроме жалованья, сарбаз получает дачу натурой: 3 смены платья в год, а именно: 3 шапки, 3 пары кандара (башмаков), 3 штанов из нанки с красными лампасами и 3 мундира однобортных из полушерстяной материи с желтыми медными пуговицами (9 спереди и 4 сзади) с красными из кумача поясами и красными клапанами на воротнике. Продовольствие ежемесячно: в Тегеране на 7 кран 10 шай (2 р[убля] 25 коп.), а в пределах своего фоуджа натурою, именно: 6 чанагов пшеницы s 18 батманов = 5 пуд[ов] 16 ф[унтов] (1 батман равен 12 ф[ун-там] в Тавризе). Офицеров-инструкторов из европейцев сарбазы очень хвалят и уважают, ибо они заботятся о них и не мучают службой понапрасну; своих же, персидских офицеров сильно не любят и совершенно не уважают, но боятся. По его словам, свои офицеры-персияне притесняют и грабят подчиненных им сарбазов, а часто и бьют. Особенно хвалят персияне русского полковника[105] в Тегеране, ласкового в обращении и не дающего сарбазов в обиду; он отлично знает свое дело, разумно их обучает и пользуется полным доверием шаха. Разверстка рекрутов в селениях производится следующим образом: если во всех 5 домах есть сыновья, годные для службы, то каждый дом посылает своего ставленника по очереди на 2 или 3 года; если же в 5-и домах нет ни одного годного на службы сына, тогда нанимается посторонний за 20 туманов в год на все время, пока нет своего. Живут сарбазы на службе земляческими обществами (напр[имер], односельчане) и едят артелью, складывая то, что им полагается от казны. На службу сельские жители идут охотно, ибо служить сравнительно недолго (1½ – 3 года), а затем возвращаются домой и только по требованию сартипа своего фоуджа являются снова на службу – один сарбаз от каждых 5 домов. На службе молодым приходится очень тяжело, пока не выучатся.

Наш хозяин-сарбаз видный молодец, лет 25, только что вернулся вместе с 9 товарищами из Тегерана после 1½ летнего пребывания там на службе. Теперь они могут быть призваны на службу в пределах фоуджа, т. е. на турецкой границе, а пока живут по своим домам, сарбаз всячески старался услужить мне и, извиняясь своей бедностью, принес для угощения, кажется, последний оставшийся арбуз.

Весь день падал снег с ветром, что через перевал идти в такое время крайне опасно, ибо метель заносит все тропы. Встреченный нами у караван-сарая большой караван с европейскими товарами рассказал, что они шли от сел. Саид-Хаджи до этого караван-сарая расстояние 2 фарсага (17 вер.) более 6 часов подряд, так как караванную дорогу занесло снегом, и они сбились с пути. Метели на перевале зимою бывают часто.

Все говорили, что зимою из Тавриза в Хой лучше ехать на г. Маранд, вдоль подошвы северного склона Мишод-дага. В таком же направлении ходит и персидская почта. Рассказывали, что валиягд вчера прибыл в г. Хой и охотится теперь в окрестных деревнях. Завтра еще пробудет в Хое, а послезавтра уезжает в г. Урмию. С ним 500 всадников, которых население должно поить и кормить, давая приют и бесплатно все, что они потребуют.

Написав письмо старшине русских подданных (тарджи-баши) в Хой, я отправляю это извещение о моем прибытии завтра с двумя пешими черводарами. Все, что нам надо было для нашего ужина, было куплено за деньги; мы подкрепились. Весь переход сегодняшнего дня составил 3h 53m тяжелого движения по липкой грязи при холодном ветре и снеге, что составило до 15 верст.

Утром 8/ХII 89 нас порадовало солнышко и ясная погода. Поднялись рано, позавтракали. Хозяин скромно спросил за свой фургон и услуги всего 2 крана. Я дал ему 8, и он был счастлив, провожая нас самым горячими напутствиями. Выступили с ночлега в 9 ч. 15 м.

<…>

Вступили в сел. Саид-Ходжа (300 д.). Это селение больше чем наполовину состоит из сеидов. Владеющих землей наследственно и не платящих никаких податей. Отличаются все они негостеприимством и другими несимпатичными качествами, вошедшими у народа даже в поговорку. Мы остановились отдохнуть в бедном доме Мирза-Латифа. В этом селении русского видели в первый раз. Пустое и назойливое любопытство.

<…>

Вступили в пределы города Хой, во внекрепостную его часть – Шивана. Через 5 м. мы достигли дома нашего тарджи-баши Ага-Гасым (жителя гор. Ордубада), который встретил нас далеко за пределами своего дома, помещение оказалось невзрачным: в конюшне, отделенная перегородкой и несколько возвышенным полом маленькая комната с камином, где мы и устроились. Но хозяин своей приветливостью и любезностью старался возместить свою бедность… Всего были в непрерывном движении 6h 13m, что составляет до 36 верст.

Хойское губернаторство состоит из 2-х магалов: 1. Хойского, простирающегося на запад до турецкой границы, в котором 170 селений, по официальному фирману, выданному губернатору при назначении на должность; этот магал ему подчинен вполне. 2. Магал Чай-пары, с главным селением Каразнадин (500 д.; почти все селения этого магала куплены макинским ханом[106] Теймур-агой, которому магал и подчиняется фактически. Губернатор собирает только 10 % всех податей в пользу шаха. Судебная власть по праву принадлежит в этом магале губернатору, но все жители из боязни сурового макинского хана, очень властного, хитрого и коварного владетельсного и наследственного вассала шаха, всегда обращаются к Теймур-аге, который в сильных неладах с губернатором; этот последний права смертной казни не имеет, но макинский хан не побоится жестокой расправы с провинившимся перед ним подданным. Для всякого случая смертной казни губернатор должен получить разрешение из Тегерана или из Тавриза. Макинский хан, считая себя мало зависящим от самого шаха, мало сообразуется с такими разрешениями. Главная причина, почему и сам шах снисходителен к проступкам Теймур-аги – это огромное влияние, которое он сумел приобрести на всех курдов Персии и в Турции, лаская и одаряя их родовых старейшин и влиятельных начальников. Темир-ага (так в тексте. – С.З.) всегда ведет, как и его предки, двуличную и даже 3-х личную политику с Турцией, Персией и Россией, с которыми непосредственно граничит его ханство.

Из рассказов тарджи-баши оказывается, что русскоподданных в самом Хое очень мало, а бывают они проездом в Урмию для заказа сухих фруктов…

Ночь прошла спокойно. Мои тавризские черводары не захотели следовать со мною до границы; я их рассчитал и нанял местных, знающих хорошо все дороги. Тарджи-баши угостил нас великолепно приготовленным пловом. Паразиты нас ночью беспокоили довольно милостиво, и мы хорошо отдохнули.

Утром 9/ХII 89 г. я послал свою визитную карточку губернатору Магомет-хан-вали – это старший брат ардабильского правителя Мирза-Али-хана. Валиахд ожидается в город в 11 ч.