Книга Где оживают грёзы - Джанелла Анджелес
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Отстранись».
22
Зрители входили в особняк Аласторов один за другим, заполняя зал, – и неудивительно. Уже во время первого раунда «Феерия» доказала, что способна произвести нужный эффект, стать светом, который выманит людей из домов, зрелищем, которое нельзя пропустить.
– Ну вот, а вы не верили! – Эразмус хлопнул мэра по плечу, окидывая взглядом толпу. – Полный зал! Великолепно!
Дэрон сцепил зубы. Ремонт зрительного зала наконец был завершен, но буквально в последний момент. Из-за того, что большинство строителей и трудовых волшебников вынуждены были заняться бальным залом по требованию Жанетт, Дэрон всерьез опасался, что театр не будет готов ко второму показу.
Но Эразмус стремился как можно скорее развлечь публику, а успех всего предприятия ударил в голову даже мэру. «Шоу должно продолжать», – повторяли они друг за другом. Эта фраза уже раздражала Дэрона, как ничто другое.
– Почему у вас такой встревоженный вид, Демарко? – Мэр Эйлин сел рядом с ним, обмахиваясь буклетом с программой. – Публика уже здесь, шоу вот-вот начнется!
Увы, соседнее место по другую сторону от него вскоре занял Эразмус, одетый в яркий костюм – ярче бархатной обивки новеньких кресел. Его улыбка стала еще более ослепительной.
– На следующем показе у нас не останется свободных мест. Я вам гарантирую.
– Мне нравится, как это звучит, – отозвался мэр.
Дэрон чувствовал себя так неловко, будто они чокались бокалами с шампанским через его голову. Оба купались в лучах успеха. Для мэра полный зал стал символом единения города, для распорядителя цирка – толпой новых клиентов, готовых расстаться с деньгами.
– Да и как им не стремиться на наши показы? – приосанился Эразмус. – Всем не терпится увидеть новое выступление Каллии, тем более после такого успеха в первом раунде.
Приподнятое настроение мэра тут же улетучилось.
– Она не единственная участница «Феерии». У нас хватает и других волшебников, которым не нужно перегружать свои выступления парадами цирковых музыкантов и нелепыми плясками.
Дэрон прикусил язык, когда раздались тихие смешки других судей, явно подслушивавших разговор.
– Вы, старые бараны, в упор неспособны разглядеть интересное представление, – огрызнулся Эразмус. – И вот вам доказательство.
– Я вас умоляю, это такая дешевка, – отмахнулся мэр. – И вообще не по правилам. Мы могли бы вовсе выкинуть ее из состязания! Сказано же, что на сцене не должно быть других артистов, кроме волшебника и ассис- тента.
– Вот именно, на сцене, – пробормотал Дэрон, бросив на него суровый взгляд. – Ее музыканты не вмешивались в представление. Она сама выполняла все фокусы.
– Что ж, если и так, все равно она нечестным путем получила преимущество. Это все равно не по правилам, – презрительно оскалился судья Силу, шаря в кармане. Наверняка он искал фляжку. – Не стоит поддаваться очарованию хорошенького личика, юноша. Настоящие судьи так не поступают.
Если бы весь Глориан не смотрел на них из зрительного зала, Дэрон бы ему врезал. Кулаки и грудь жгло огнем. Казалось, сама магия вспыхнула внутри, ища выхода.
Какая ирония. Дэрон перестал прислушиваться к перепалке между Эразмусом и мэром и сосредоточился на красном занавесе. Его правая нога выстукивала ритм под столом. Предвкушение бурлило внутри, как надвигающийся шторм. Он думал, что после разговора с Каллией в бальном зале его тревога рассосется, но она только усилилась и начала душить его изнутри.
В зале становилось все теплее от количества зрителей и свеч, которые горели вдоль стен под защитой стекла. Люди доставали веера и начинали обмахиваться программами. Всеобщее радостное волнение постепенно сменилось усталым ворчанием. Впервые после прибытия в самый холодный город, в каком ему только доводилось бывать, Дэрон вспотел.
Очень скоро одна из работниц сцены, которую Дэрон смутно помнил, подошла к судейскому столу, держа в руках папку-планшет. Эти люди всегда были готовы решить любой вопрос, но теперь даже она раскраснелась от напряжения.
– Пора начинать? – спросил Эразмус, который умудрялся выглядеть хладнокровно и собранно, несмотря на духоту.
– Не совсем. – Женщина поправила очки. – У нас проблема за кулисами…
– А нельзя подождать до конца представления? – возразил мэр Эйлин. – Зрители ждут, что вот-вот поднимется занавес. Нельзя и дальше держать в напряжении публику и наших волшебников.
– В этом и беда. – Помощница перевернула несколько листов, закрепленных на планшете. – Три участника до сих пор не явились.
– Глупости. – Мэр нахмурился, протягивая руку, чтобы посмотреть на список. Дэрон покосился на листок и увидел, что вопросительными знаками отмечено три имени: Ив, Константин и Фаррис. Их лица промелькнули у него в памяти вместе с отрывками выступлений. Эти трое были в числе самых сильных артистов, уступая только Каллии. А за пределами состязания – в числе самых неутомимых любителей вечеринок.
С протяжным вздохом мэр скрестил руки на груди.
– Они уже на подходе? За ними может кто-нибудь сходить?
– Я… Я не знаю. Некоторые участники прибыли вместе, но никто не помнит, были с ними отсутствующие или нет. Как будто они вдруг…
– Испарились. – Эразмус постучал пальцем по подбородку. – Исчезли без следа.
От его тона, полного нездорового восторга, у Дэрона внутри похолодело.
– Это вам не шутки, Рейн.
Мэр Эйлин подтолкнул список к распорядителю, но Эразмус бросил на листок короткий взгляд и отвернулся. Пока в списке присутствующих оставалась Каллия, представлению ничего не грозило.
– Мы больше не можем тянуть время. Если они сбежали из города, я позабочусь о том, чтобы никакая сцена им больше не светила. Не терплю тех, кто уходит без объяснений.
– Но, господин Рейн, есть еще кое-что, – добавила помощница, доставая еще что-то из папки. – Вот это я нашла на стульях в их гримерках.
Она бросила на стол три квадратных куска пергамента. В середине каждого была короткая строчка из двух слов: «Четыре тела».
– О, во имя Зароза! – простонал мэр, закрывая лицо рукой. – Снова эти глупос…
БОМ!
Весь зал содрогнулся от оглушительного грохота над головой. Словно взрыв. Дэрон зажал уши. Вокруг поднялись крики людей, напуганных звоном огромного колокола где-то совсем рядом, прямо в особняке Аласторов.
БОМ!
Все вздрагивали от каждого удара.
БОМ!
Занавес заколыхался. На судейском столе опрокинулись стаканы с водой.
– Прекратите немедленно этот гул! – закричал Эразмус, повернувшись к мэру, чье лицо сделалось белее бумаги. Люстры на потолке качались и звенели, едва не падая.
– Это невозможно, – возразил мэр Эйлин, выпучив глаза. – Мы не могли извлечь ни звука из этих колоколов уже…
БОМ!
После четвертого удара воцарилось тревожное молчание. Все стихло, а от духоты в зале не осталось и следа. Зрители уставились на судейский стол огромными гла- зами.
Дэрон сглотнул, пытаясь взять себя в руки.
Что бы здесь ни происходило, дальше так
