Книга Водный мир. Осада - Александр Павлович Быченин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Даже от светового излучения, дорогой? — не сдержавшись, хмыкнула Эмили.
— А, ну да! — хлопнул я себя по лбу. — Тут маху дал, признаю. Но, опять же, откуда мы знаем, какая у «стенки» пропускная способность? Может, она видимый спектр пропускает, и всё на этом?
— Я могу запросить дополнительную информацию у Кумо, — внезапно предложил Лиу Цзяо.
— В смысле⁈ — изумился я. — Связи же нет⁈
— С Картахеной — есть, сяньшэн.
— Да твою же! — снова приложил я сам себя по лбу. — Это же очевидно! Квантовая телепортация! Молодец, Ли! Отправляй запрос. Ну и отца вызови, что-то мне подсказывает, что он уже весь как на иголках!
Собственно, на том наши злоключения и завершились: успокоив батюшку и убедившись, что мир вокруг «пузыря» не полетел в тартарары, я уже с чистой совестью занялся исследованиями, не постеснявшись загрузить работой ни старого профессора, ни ещё более древнего шамана в лице его альтер эго, то бишь Толика, ни даже Эмилию со сладкой парочкой. А заодно подивился, почему это Алекс до такого примитивного решения не додумался. Ну, там, в «пузыре». Хотя… тот «пузырь» не просто гравитационная аномалия, сродни той, что образовалась вокруг Картахены. Возможно, там есть свои нюансы… ну да! Он же «притоплен» в подпространстве, а из него, подпространства, то бишь, связи реально нет. Мы же сейчас находимся в континууме ПВ, отсюда и доступ к ретрансляторам. Ну и да, очень забавно получается — чтобы докричаться до батюшки, засевшего в клановой резиденции, нужно направить сигнал через другую звёздную систему, отстоящую от нас на десятки световых лет. Вот такой вот парадокс.
Кстати, моя гипотеза касательно привязки «пузыря» к исходному артефакту тоже не подтвердилась. И выяснили мы это достаточно просто: сначала я переместил «камешек» на смотровую площадку, она же бывший посадочный «пятак», а затем и в саму лагуну — тоже бывшую — спустился. Ну а Дюсак с Офигенным Ленни в это время зависли на глайдере вблизи «стенки», и внимательно наблюдали за её стыком с поверхностью острова. Результат получился ровно никакой, из чего мы сделали вывод, что либо связи нет вовсе, либо присутствует что-то типа демпфирующего эффекта. Своеобразное растяжение-сжатие, оцениваемое условным «модулем Юнга», но только для сжимаемого-растягиваемого пространства. Понимаю, слишком заумно. Ну а если проще, то всё сводится к пресловутой инерционности системы. Естественно, на половине пути мы останавливаться не стали, неугомонная парочка явилась на «заброшку», и здесь мы с Ленни произвели рокировку — он остался на базе, а я составил компанию Жану Дюсаку. Ну а дальше с соблюдением всех необходимых мер предосторожности мы сначала поднялись метров где-то на триста вверх, так и не зафиксировав ни гула перемалываемых пород, ни тектонических сдвигов, а потом и к границе «пузыря» аккуратно переместились. Каковую и обнаружили там, где ей и положено находиться. Итого, либо, как я уже говорил, сработала инерционность системы, либо, что более похоже на правду, «пузырь» привязался к господствующему источнику гравитации, то бишь к самой планете. Сказать точнее не брался никто, включая Анатолия, а вытаскивать артефакт за пределы аномалии я не решился. Оставил на журнальном столике в холле, а вот остальные, «неразряженные», «камушки» собрал и запер в несгораемом шкафу в бывшем кабинете профессора Эйгена.
Ну а пока прятал, не удержался от того, чтобы попытаться «просветить» один из них «слезой ангела». Чем чёрт не шутит? Ведь как-то же Агуэй на «булыжник» воздействовал? А самый очевидный вариант, как ни крути — именно освоенный на практике артефакт. И едва успел вынырнуть из внезапно навалившегося «псевдосамадхи», как только осознал, что сразу все «камушки» среагировали. То есть я оказался целиком и полностью прав. И это хорошо, потому что у шамана теперь нет повода вредничать — я и сам смогу «разрядить» любой из «камушков». Разве что внутри уже сформированного «пузыря» второй сооружать бессмысленно…
От пронзившей меня с головы до пят мысли я даже вздрогнул. Но потом, хорошенько всё обдумав, вызвал Милли и озадачил эвакуацией Дюсака с Офигенным Ленни. Так и вышло, что именно они двое стали первыми, кого мы эвакуировали с «заброшки». Правда, Эмилии пришлось сделать аж две ходки, но оно того стоило. Мы заодно убедились, что Агуэй касательно «просачивания» в «изнанку» изнутри пузыря не соврал. Потом пришла очередь самой Милли и профессора Эйгена, ну а шаману, вернее, Анатолию, я тупо приказал свалить в Паутину. Ослушаться он, естественно, не посмел.
Зачем? Так ясно же — чтобы не подвергать их опасности при проведении глубоко научного эксперимента. Тщательно продуманного и запланированного, хе-хе. То бишь спонтанного, как и полагается при совершении глобальных научных открытий. Ну а избавившись от свидетелей, я провернул крайне авантюрное действо: перетащил в холл ещё один артефакт, запустил реакцию «разрядки», дотянувшись до него через «слезу ангела», и сразу же сам «провалился» в «хаб»-единичку.
И знаете, что? А ничего! Гессиона уцелела. Зато наш родной «пузырь» увеличился почти на порядок, то есть чуть-чуть не дотянул до двадцати километров в поперечнике. Как я это установил? Да элементарно — метеорологи бучу устроили, поскольку засекли со спутника круговое цунами, внезапно возникшее аккурат в десяти километрах от побережья Исла де Пальма. Не сказать, чтобы особо мощное, так, метра три высотой, то есть даже меньше штормовых волн, но тем не менее. Так что бурная радость, охватившая меня — как-никак, нашёл способ увеличивать «пузырь» чуть ли не до бесконечности! — оказалась преждевременной. Конечно, можно ещё несколько «камешков» внутри «пузыря» «разрядить», но к чему это приведёт? Правильно, к катаклизму планетарного масштаба. Потому что если скалы, камни и песок на волну искривления никак особо не реагировали, то вода очень даже. Иными словами, нам все острова смоет, да и от Новоахтарска останутся рожки да ножки. Разве что предварительно и его в «пузырь» поместить… но тогда мы возвращаемся к исходным проблемам с логистикой, из-за которых я забраковал изначальный план профессора Эйгена. Так что пришлось мне возвращаться на «заброшку» несолоно хлебавши…
— О чём задумался, сын? — прервал подзатянувшуюся паузу батюшка.
— Да всё о том же, отец… насчёт Картахены ты прав. Это было бы очень неплохо. Очень. Но… — посмотрел я родителю в глаза, — ты
