Книга Невидимые линии. Границы и пояса, которые определяют мир - Maxim Samson

Black Lives Matter, в то время как их лоялистские коллеги часто прославляют британских монархов, как исторических, так и современных. Таким образом, если для тех, кто на одной стороне, эти изображения и послания являются вдохновляющими, то для тех, кто на другой, они потенциально зажигательны. Многие из них даже содержат воинственные образы, включая изображения боевиков и предупреждения для тех, кого считают непричастными. Таким образом, можно определить политическую позицию и религиозную идентификацию жителя района просто по его участию в местной линии мира.

В течение последних пятнадцати лет продолжались дискуссии об удалении "линий мира", и к 2023 году была поставлена цель полностью их ликвидировать, но прогресс идет очень медленно, не в последнюю очередь потому, что многие люди продолжают считать, что эти барьеры необходимы им для того, чтобы чувствовать себя в безопасности. Помня о том, как погибли их родственники, друзья и соседи, это вполне объяснимо. Прожив столько времени по обе стороны физической границы, жители привыкли к ее существованию и зачастую предпочитают сохранить статус-кво, а не сделать шаг в неизвестность, даже если это в конечном итоге может улучшить отношения. Различия стали тщательно нормированными.

Более того, даже если обе стороны согласны на демонтаж стены, двусмысленность в вопросах собственности, законодательства и политической ответственности может оказаться препятствием.Исчезновение линии мира может привести к строительству нового жилого массива, нополитики нередко учитывают, как изменение демографической ситуации повлияет на их базу поддержки. Тесная связь между коллективной идентичностью местных жителей и их районом еще больше сдерживает готовность политиков участвовать в любых действиях, которые могут быть расценены как социальная инженерия и, следовательно, как ставящие под угрозу их собственную избираемость, даже если устранение барьеров, вероятно, будет иметь значительные долгосрочные экономические выгоды в районах, которые часто находятся в глубокой нищете. Тот факт, что настенные росписи на линиях мира теперь привлекают туристов издалека и тем самым приносят столь необходимый доход, не говоря уже о том, что они материализуют и укрепляют чувство идентичности у жителей, также, вероятно, будет препятствовать попыткам их демонтажа. Для многих людей достаточно просто установить ворота, которые открываются только в дневное время и на которых часто дежурит полиция. Линии мира, которые, по идее, должны были быть временными, теперь обретают постоянство.

Границы Северной Ирландии также не ограничиваются линиями мира. Физически они представляют собой лишь один из видов "интерфейса", обозначающего места, где сталкиваются сегрегированные общины. Ворота или ряды растительности, например, могут действовать аналогичным образом, даже если они кажутся менее предупредительными. Флаги, которыми украшены многие улицы в Северной Ирландии, являются еще одним важным маркером различий: флаг Союза и Ольстерское знамя предпочитают юнионисты, а ирландский триколор - националисты. Несмотря на то, что триколор был специально разработан таким образом, чтобы включать в себя традиционный протестантский оранжевый цвет в дополнение к католическому зеленому, большинство людей ассоциируют этот флаг исключительно с последней общиной. Интересно также, что флаг, который, вероятно, является наименее спорным, - сальтир Святого Патрика - не пользуется особой любовью ни у одной из групп. И по сей день флаги, подобно линиям мира, могут скорее привлекать, чем отпугивать антагонистов, четко указывая, где можно найти своих соперников.Даже такой, казалось бы, безобидный выбор, как любимый футбольный клуб, может вызвать вражду - две главные команды Глазго, "Селтик" и "Рейнджерс", пользуются особой популярностью среди католиков и протестантов соответственно, - и, как мы ужеБуэнос-Айреса , носить "неправильные" цвета в определенных кварталах по-прежнему рискованно. Аналогичным образом, ношение католической школьной формы в некоторых протестантских районах и наоборот по-прежнему не приветствуется.

Образование само по себе является важным рубежом. Более 90 процентов детей и подростков все еще посещают школы, которые в значительной степени или полностью разделены по религиозному признаку, и хотя движимое родителями движение за интегрированные школы сумело создать неконфессиональные альтернативы, их остается ничтожное меньшинство. При минимальных возможностях общения со сверстниками другой веры люди с детства могут легко жить параллельной жизнью, в которой они никогда не встретят, по крайней мере добровольно, тех, кто находится по другую сторону мирной черты. Неудивительно поэтому, что многие студенты утверждают, что мало что знают о католицизме или протестантизме, кроме конкретных стереотипов и, возможно, предрассудков, передающихся из поколения в поколение. Преодоление этой границы знаний - сложная задача, которая зависит не только от достойного доверия стремления многих молодых людей к этому, но и от готовности их старших разрушить стены, как физические, так и мнимые.

Безусловно, сохраняются и важные социальные и политические границы. Во многих районах Северной Ирландии, особенно в общинах рабочего класса, браки вне веры остаются редкостью, а жители сегрегированных кварталов все еще могут подвергаться мелким формам насилия, переброшенным через линию мира, включая угрозы, словесные оскорбления и снаряды. Эти различия на уровне улиц находят отражение в Стормонте, Ассамблее Северной Ирландии, где две основные политические партии, Шинн Фейн и Демократическая юнионистская партия (ДЮП), представляют противоположные идеологии, во многих отношениях даже в большей степени, чем население. Оказалось, что доверие построить сложнее, чем стены.

В этом отношении, пожалуй, ни один вопрос не вызывает столько споров, как летний сезон маршей, когда члены Оранжевого ордена, протестантской юнионистской организации, проходят с марширующими оркестрамив честь победы Вильгельма Оранского (или английского короля Вильгельма III) над католическими войсками в битве при Бойне в 1690 году. Для многих католиков этот акт является триумфальным, а в сочетании с огромными кострами "Одиннадцатой ночи", на которых многие протестантские общины дополнительно сжигают ирландские и католические символы и чучела, всегда существует вероятность провокации, которая может привести к беспорядкам. Республиканские парады проводятся реже, и вместо того, чтобы отмечать победу, они обычно используются для воспоминаний о таких мрачных событиях, как Пасхальное восстание 1916 года, "Кровавое воскресенье" 30 января 1972 года, когда британские солдаты застрелили четырнадцать гражданских лиц в Дерри/Лондондерри, протестовавших против интернирования без суда и следствия подозреваемых членов ИРА, и голодовки республиканских заключенных в 1970-х и 1980-х годах, которые способствовали мобилизации ирландских националистов. Контрдемонстрации также не редкость, а обвинения в терроризме во время Смуты могут быть выдвинуты любой стороной.

По сравнению со многими другими обществами, пережившими широкомасштабный конфликт, попытки разобраться с прошлым и тем самым достичь примирения были довольно ограниченными. Образовательные организации, спортивные клубы и общественные художественные программы предоставляют людям ценные средства для налаживания отношений и изменения менталитета, но они могут сделать лишь очень многое. Некоторые из наиболее конфронтационных (и заметных) фресок были удалены или, по крайней мере, изменены, чтобы изобразить более "нейтральные" образы, например, промышленную историю Белфаста или местных знаменитостей, а в