Книга Демон в университете магии 2 - Евгений Валерьевич Решетов

моя рука закончила очередной набор рун, после чего я зарядил их своей магией. Они загорелись и практически тут же пропали, оставив на тоненькой коже девчонки вздутые багровые шрамы. Потом ещё и их придётся убирать, чтобы никто не понял, что девчонку вылечили с помощью рун. Благо, Ариил дал мне и такие знания. Кстати, надо бы потом и свои шрамы убрать. А то они так и красуются на моём теле после того ритуала призыва ангела мщения.

— Получилось? — жадно выдохнул князь, косясь в мою сторону.

— Подглядываете? Нехорошо, — укорил я его и принялся водить ладонью по телу девчонки. — Получилось. Голова горячая. Выходит, что сбой произошёл именно в ней. Чёрт, потребуется самое сложное зелье.

— Я в тебя верю.

— Приятно, конечно, но в то же время и ответственность чувствуется сильнее, — проговорил я и снова взялся за руны.

Теперь я их поочерёдно наносил на ноги девчонки, не забыв подложить клеёнку. Руны выходили чёткими и правильными, что безмерно радовало меня. И постепенно я успокоился. Начал действовать быстрее и чётче, так что закончил писать руны даже быстрее, чем рассчитывал, а затем занялся зельем. Взял приготовленную кружку и принялся кидать в неё нужное количество ингредиентов. Туда же отправил спирт и воду. А потом всё это смешал и втянул ноздрями запах.

— То, что доктор прописал, — пробормотал я и приказал князю: — Ваша светлость, откройте пациентке рот.

— Слушаюсь, — недовольно пропыхтел он, подскочил к койке и открыл рот девчонки. — Она же не захлебнётся?

— Не должна, — сказал я и принялся тонкой струйкой вливать зелье прямо в рот дочери Воронова.

Она рефлекторно сглотнула пару раз. А я торопливо поставил кружку на тумбочку и зарядил руны маной. Они ослепительно вспыхнули и тут же пропали. Девчонка же застонала и резко открыла мутные глаза.

— О, я на такое не рассчитывал, — прошептал я, быстро шагнув в тень.

— Ты спишь, — выдохнул шокированный князь, глядя на девчонку. — Тебе снится сон. У-у-у…

Дочь Воронова закрыла глаза и мирно засопела. И теперь её дыхание больше подходило вполне здоровой девчонке, нежели той, что зависла между смертью и жизнью.

— Она видела нас? — тревожно спросил Георгий Александрович, запустив пальцы в свои волосы.

— Я практически уверен, что нет. Она явно ещё не пришла в сознание. Вероятно, это была реакция её организма на мой ритуал. Но лучше подстраховаться. У меня есть замечательное рунное заклятие, которое заставит её забыть последние десять минут. Она же ещё не стала магом?

— Не стала, — кивнул князь и решительно добавил: — Действуй.

— Мне понадобятся спички. У вас есть?

— В шкафу лежат. Воронов иногда зажигает её любимые благовония.

— Отлично, — проговорил я, двинувшись к шкафу. — А почему вы завыли, когда девчонка открыла глазам? У-у-у — что это значит?

— Не знаю. Само вырвалось, — смутился Георгий Александрович, наблюдая за тем, как я беру коробок спичек с полки шкафа.

— А-а-а, ясно, — протянул я, достал лист бумаги и карандашом набросал на нём те руны, которые когда-то использовал против вздорной девки в чью машину врезался Рыжик, когда вёз меня, Марию и Лизу. Казалось, что это было в прошлой жизни.

Воспоминания всколыхнулись в голове, но я отринул их и поджёг листок, держа его около лица дочери Воронова. Её носик втянул дымок, так что последние десять минут она точно не вспомнит. Теперь нужно переходить к завершающей части плана.

Я принялся чертить другие руны, которые были призваны избавить девчонку от шрамов.

— Кажется, кто-то идёт, — тревожно проговорил князь, стоя возле двери. — Да, точно, шаги. Тяжелые и грузные. Охранник идёт. А охрану тут набирают из магов. Волков, ты скоро?

— Почти всё, — просипел я, слыша приближающиеся шаги. Они изрядно нервировали меня, хотя мой мозг и понимал, что охранник вряд ли заглянет в палату дочери Воронова. Но всё же я ускорился. Быстро закончил рунное заклятие и зарядил его. Оно тотчас активировалось, пробежавшись по телу девчонки бледной волной, убирающей с её тела все шрамы, даже те, что она получила прежде. Авось ни она сама, ни Воронов не обратят внимания на такие мелочи. А даже если обратят, то не придадут особого значения тому, что шрамы исчезли.

— Всё, — тихонько выдохнул я, попутно возвращая на место все передвинутые и переставленные предметы.

— Возвращаемся, — кивнул князь и закрутил руками, выводя пассы.

Я же напряжённо прислушался.

Шаги уже подобрались к двери, но, как и следовало ожидать, охранник прошёл мимо, даже никак не изменив ритм своей походки. Я украдкой облегчённо выдохнул. А князь вызвал портал. Мы торопливо прошмыгнули в него и оказались в знакомом, тёмном тупике, стиснутом глухими стенами домов.

— Молодец! — похвалил меня Георгий Александрович, садясь за руль автомобиля.

— Благодарю, — улыбнулся я, плюхнувшись на пассажирское сиденье.

— Как ты всё лихо сделал. А сила… какой же силой обладают рунные заклятия! — с восторгом проговорил князь, заводя машину. Заурчал мотор, а на стену упал свет от загоревшихся фар. — Нет, такую силу нельзя таить от людей. Представляешь, скольких граждан спасут твои знания?

— Представляю, — без особой радости проговорил я, снова вспомнив причину, по которой дочь Воронова лежит в больнице.

— Ладно, потом подумаем, как нам поступить дальше. А сейчас поехали домой, — решил аристократ и нажал на педаль газа.

Автомобиль выскочил из тупика и помчался по ночным улицам, освещённым фонарями. По пути мы даже не встретили ни одной машины. Город будто вымер. Особняк князя тоже не подавал признаков жизни, если не считать фонаря, светившегося около парадной двери.

Мы оставили машину в гараже и разошлись по своим комнатам. Я быстро сгонял в душ, бухнулся на кровать и практически сразу заснул, хотя мозг и хотел обдумать все события, случившиеся сегодня. Однако усталость поборола его, и я канул в сон. А уже в нём ко мне пришёл Ариил. Он опять глядел на меня из зеркала, стоящего в пещере со свечами.

— Я выполнил свою часть сделки, — прошелестел он, став ещё больше. Его силуэт уже с трудом умещался в зеркале. — Теперь ход князя и твой. Ритуал переноса в Эфир практически готов. Я жду, что грядущей ночью ты перенесёшься туда.

— Постараюсь, — проговорил я, особо не горя желанием идти в другой