Книга Последний жнец рода - Sergey Vells

Почему она так поступила?

Воспоминания бурным потоком в разнобой врывались в голову женщины, и она видела перед глазами и даже словно слышала обрывки фраз, звучавших вчера ночью. От которых становилось стыдно.

Минут с десять, Арина, сидя на кровати, пыталась восстановить события вчерашнего вечера и ночи, и всё больше натыкалась на странность в том, что она, словно общалась с тем парнем, как с Алексом.

Встав с кровати, Арина сразу же села обратно. Ноги плохо слушались, да и тело отдавалось уж больно насыщенной на страсть ночью.

— Сволочь, — протянула Арина, при этом чувствуя лёгкость во всём теле, которой, даже было перебор. — Убежал, пока я спала. Скотина. Блин, — взялась она за волосы. — Да как вообще так вышло-то?

Послышался звук звонка телефона, отвлекая Арину от начинающегося внутреннего самобичевания.

Покрутив головой, ища звонящий смартфон, Арина увидела его валяющимся на полу вблизи кресла.

Встав с кровати, женщина сделала шаг и наступила на что-то ногой. Убрав ногу и посмотрев вниз, Арина увидела небольшое прямоугольное удостоверение чёрного цвета, на котором золотыми буквами было вытеснено ЦВВД.

Под звук сигнала своего не прекращающего звонить телефона, Арина наклонилась и подняла удостоверение.

В голове же сразу пришло осознание, что эти корки того, с кем она по пьяни провела ночь.

— Ну, сейчас посмотрим, кто ты такой. — Прошептала себе под нос Арина, открывая удостоверение.

Глаза женщины побежали по информации, что хранило в себе удостоверение, а через пару секунд Арина вздрогнула, сжимая пальцами чёрные корочки, а в голову ворвалась полная картина воспоминаний вчерашнего вечера и ночи.

Царское Ведомство Внутренних Дел.

«3» отдел потусторонней безопасности.

Туманов Алекс Романович.

Сотрудник отделения особого назначения: группа зачистки.

Должность/Специализация: жнец.

Арина сидела на кровати, уже не обращая внимания на трезвонящий телефон, с силой сжимая удостоверение Алекса.

Щёки женщины пылали, а тело чуть подрагивало, под напором недавних воспоминаний.

Теперь в голове Арины не было пробелов и чёрных пятен. Это действительно был Алекс. Вместе с этим осознанием, в голову женщины стали врываться и другие мысли.

Поздние приходы домой и когда Алекс говорил, что останется у друга на ночь. Всё это был из-за вот этого, получается.

Внезапно в голове Арины всплыло воспоминание о совместном походе в кино. Тот конфликт с компашкой подвыпивших студентов у развлекательного комплекса. Это, получается, тоже был Алекс. А его слова про знакомых в полиции не блеф, а, правда. Ведь он сам является сотрудником ЦВВД.

Как и главное, когда всё это началось? Арина не могла этого понять.

Мысли женщины лихорадочно метались в голове, пытаясь выделить моменты из памяти, что могли хоть слегка прояснить, момент, что она упустила.

Арина уже по приезде из столицы начинала замечать изменения в Алексе, но не придавала этому особого значения. Значит, это произошло во время её отсутствия.

По сути, после того инцидента, когда Алекс угодил в госпиталь, он больше не посещал врачей, хотя до этого раз в месяц приходилось ездить на приём.

Закрыв лицо руками, Арина кусала нижнюю губу. Она не знала, что ей теперь делать и как быть дальше. Всё это казалось вымыслом. Однако это была правда. Она действительно провела ночь в объятиях Алекса.

Стоило об этом опять вспомнить, как лицо вновь покраснело и вздрогнуло от стыда.

— Так, — Арина встала рывком с кровати. — Соберись. Надо собраться.

Я ехал на указанное место капитаном полиции на такси, что везло меня от парка, где я, переодевшись, вновь был для всех пухлым малым.

Смотря в окно, наблюдая, как пролетали мимо дома и скверы, я думал, что теперь будет дальше.

По полученной информации от капитана, на выезде из города, где недавно была похожая чрезвычайная ситуация с Личем, вновь был шухер.

Но мне было пока не до размышлений о грядущем рейде. Все мои мысли были о том, что же будет теперь дальше и как мне быть.

И чем больше я думал над этими вопросами, тем больше проваливался, словно в нарочно скрытые и забытые воспоминания былого хозяина тела, что открывались мне в приступах головной боли и ярких образах, показывая мне полностью его жизнь.

Такси ехало по улицам города, увозя меня на его окраину, где мня, возможно, ожидали встречи с монстрами, а я, прикрыв глаза и терпя головную боль, будто утопал в чужие воспоминания, что я сейчас смотрел, словно кино с очень тихим звуком.

Первые же кадры старых воспоминаний погрузили меня в атмосферу счастливой семейной жизни.

Огромный особняк и собственная комната, что была обставлена дорогой мебелью и техникой. Здесь Алексу было уютно и комфортно.

Как я понимал в этих воспоминаниях, парню было лет тринадцать—четырнадцать, а картинки менялись.

Семейные вечера в кругу большой семьи, где Алекс был не единственным ребёнком, но самым младшим.

Я видел статного мужчину, что был окружён красивыми женщинами, одна из которых являлась, матерью Алекса, но при этом и остальные дамы относились к парню как родному.

Видел сурового пожилого мужчину, что занимался с Алексом общим развитием тела и духа, объясняя суть того, как быть магом и жнецом.

Из этих воспоминаний я понял, что Алекс на тот период жизни ещё не имел принадлежности к силе и дед не зная, будет ли он жнецом или магом, а может, и тем и другим, преподавал всё в комплексе. Ведь как я понимал, дед сам был и тем и другим.

Однако кадры счастливой жизни в кругу семьи сменяются серыми кадрами кладбища, а после и видом родового особняка Тумановых, откуда, словно в нервной спешке растаскивают имущество.

Алекс смотрит на это, то с улицы, то изнутри дома, точно зная этих людей, что как стервятники расхищают его дом, улыбаясь мальчугану.

В этих воспоминаниях Алексу от силы четырнадцать—пятнадцать лет. И снова похороны, и серые кладбищенские виды.

В этих кадрах воспоминаний я словно кожей чувствую боль и утрату, а также предательство людей, понимая, что они тем самым спасали свою шкуру, стараясь при этом, ещё и поживиться.

И вот снова кадр обрывается, и я наблюдаю комнату на четыре кровати, где на окнах стоят тонкие решётки.

Это интернат для аристократов, куда Алекса поместили после смерти его семьи. Он один среди таких же, как он подростков, что ни всегда дружелюбны к нему, а местами даже, напротив, агрессивны.

И вот я вижу просторный кабинет с огромным окном и сидящую за столом худую, высокую женщину лет пятидесяти.

Она представляет Алексу людей, что решили его