Книга Личный враг императора - Василий Иванович Сахаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глупых вопросов я сам себе не задавал и не сомневался. Я знал, что должен делать, и потому, выбежав в коридор, моментально схватил за плечо Баринова, который спешил на помощь принцессе.
— Пусти! — воскликнул он.
— Спокойно! — я продолжал его удерживать. — Валерия в безопасности! Но сюда ломятся террористы! У тебя инструкции на этот счет есть⁉
— Да, — кивнул он. — Я должен выбрать безопасное место и доложить о происшествии начальству, а потом охранять принцессу и ждать подкреплений.
— Что с оружием?
— Пара артефактов и пистолет с тремя обоймами.
— Не густо. Но лучше, чем ничего. Мы на третьем этаже. В аудитории, если из окон не выглядывать, безопасно. Будь здесь. А я пойду навстречу террористам.
— Они тебя грохнут, Хортов.
— А вот это вряд ли!
Последние слова я выкрикнул уже на ходу. Ускорился, обогнул растерянных студентов, многие из которых попадали на пол и не поднимали голову, а затем выскочил на лестницу, спустился на два пролета вниз и лоб в лоб столкнулся с террористами. Было их шестеро. Они явно догадывались, где основная цель, в данном случае принцесса, и быстро поднимались. А тут я, весь такой серьезный, в духовном доспехе и с артефактами, а самое главное — с доступом к магическому истоку А-класса.
— Шир-х! Шир-х! Шир-х! — я метнул в террористов несколько заранее подготовленных воздушных лезвий и не промахнулся.
Трое упали сразу. Двоих только слегка отбросило назад, наверняка, у них хорошие артефакты. А еще один, которого я сразу не достал, вскинул автомат и открыл огонь.
Противник лупил длинными очередями. Но там, куда он стрелял, меня уже не было. Перепрыгнув через перила, я сиганул на один лестничный пролет вниз, приземлился за спиной стрелка и кулаком, который напитал мощью источника, ударил его в голову.
У автоматчика имелся защитный оберег. Однако я смог проломить защиту, и мой кулак врезался в затылок террориста. Он моментально поплыл, а я нанес еще один удар, добивающий, услышал хруст черепа и перехватил чужой автомат.
Врагов на лестнице еще двое. Они были системщиками. Слишком быстро двигались. Вот только я все равно был быстрее. Еще два воздушных лезвия сорвались с правой руки. Артефакты у врагов уже разрядились, и они рухнули рядом со своими товарищами. Ну а я, перезарядив трофейное оружие, реплику АКМ, схватил несколько запасных магазинов, которые распихал по карманам, и двинулся дальше.
На выходе из корпуса снова террористы. Четверо. Двое держат под стволами нескольких студентов, а еще двое возле двери. Кто другой, особенно действующие сотрудники спецслужб или армейцы, руководствуясь многочисленными служебными инструкциями, попытался бы спасти заложников и вступил с террористами в переговоры. Но я сам по себе. Поэтому действовал без душевных терзаний и сомнений. Очередь в одного террориста. И следом во второго. Бил в упор. Не мазал. И тяжелые пули, сначала отскакивая от магической защиты и давая рикошеты, а затем, пронзая тела врагов, сбили их с ног. После чего я высвободил и отправил в короткий полет очередной магический конструкт, простейший силовой таран, который, сметая с пути все преграды, полетел в дверь, вынес массивные косяки и обрушил часть конструкции на головы двух других террористов.
Осмотрелся. Студенты живы. Никто даже не пострадал. На полу трупы врагов. А на месте двери оседает строительная пыль, но сразу можно разглядеть, что под кирпичами и обломками бетона два человеческих тела. Оба живы. Однако это легко исправить и, снова перезарядив оружие, я передернул затвор, подскочил к выходу и, не обнаружив рядом опасности, добил подранков.
Я мог бы геройствовать и дальше. Силы еще имелись. Но решил, что сегодня рискнул достаточно. Поэтому, отослав студентов наверх, занял удобную позицию и стал ждать кавалерию, то есть подкрепления.
Спецназ появился через четыре с половиной минуты и, как ни странно, это была та самая группа отряда «Варяг», с которой я столкнулся в доме Фиоре. Почему так решил? Да потому, что когда они стали приближаться к учебному корпусу, я дал предупредительную очередь, назвал себя и потребовал от бойцов представиться, а в ответ услышал знакомый голос и позывной «Егоза». Сомневаться нечего и, объяснив, где находится принцесса, я пропустил спецназ в здание. Вот только автомат, когда от меня, согласно все тем же убогим служебным инструкциям, потребовали разоружиться, сдавать не стал. Потому что плевать мне, чего они там хотят. Ствол взят мной в бою, и пока все террористы, многие из которых разбежались по территории, не обезврежены, я в мирный режим переходить не собирался.
Глава 27
Отряд «Варяг» работал на территории университета полтора часа и только когда последний боевик был уничтожен, спецназ доложил о полной зачистке. А общие итоги весьма печальны. В МГУ проникло двадцать шесть террористов-смертников, все системщики относительно невысоких уровней, от пятерки до двадцатки. Они сразу разбились на три группы. Первая из десяти бойцов попыталась захватить принцессу. Вторая, тоже из десяти стволов, проникла в административное здание и захватила заложников. А третья, в которую вошли остальные, рассыпалась и террористы стали отстреливать всех, кого встречали на своем пути, и сдерживали охрану университета. В итоге погибло сорок семь студентов и сотрудников, а еще больше шестидесяти получили ранения. Спецназ, как я позже узнал, тоже понес потери: два «двухсотых» и шесть «трехсотых». Плохо. Очень плохо. Хотя, честно говоря, могло быть и хуже. Например, если бы в университете оказались системщики от тридцатого уровня и выше. Или у террористов имелись при себе бомбы большой мощности. Или будь у них тяжелое вооружение. Но, как вышло, так вышло. Видимо, никого лучше для акции в МГУ Мухтар Айдын не нашел и они были вооружены тем, что имелось в схронах османских агентов.
В общем, как только все закончилось, я скинул трофейный автомат, и сразу же появились следователи КНБ. Странно. Обычно такими делами занимается Тайный приказ. Но мне это неважно. Отметил несоответствие краем сознание. А потом я целый час рассказывал следователям о том, что видел, и когда поток вопросов с их стороны иссяк, наконец-то, смог отправиться в родовой особняк. А там меня уже ждал Максим Петрович. И снова пришлось повторять свой рассказ, начиная с момента, когда отправился в университет.
Патриарх выслушал меня внимательно, задал несколько уточняющих вопросов и сказал лишь одно слово:
— Бардак.
После этого он ушел, а я, не зная, чем себя занять, упал на диванчик в гостиной комнате, нашарил ладонью пульт и включил телевизор. Шли новости и, конечно же, все крутилось вокруг теракта в МГУ. Много болтовни и мало конкретики. Но кое-что я все-таки узнал:
Во-первых, император временно отстранил боярина Стрелецкого и нескольких его заместителей от служебных обязанностей. Тайный приказ, до особых распоряжений, возглавил боярин Пермяков.
Во-вторых, главным виновником атаки на МГУ и на сильных системщиков объявили Магриб.
В-третьих, Государственная Дума империи обратилась к государю с призывом объявить незаконному африканскому правителю Фаруку Кассабу войну и отправить к берегам Магриба Средиземноморскую эскадру.
В-четвертых, появились заявления нескольких дворянских кланов, не только российских, но и зарубежных, что они объявляют Фаруку Кассабу кровную месть.
Выключив телевизор, я тяжело вздохнул. Ничего интересного.
В этот момент завибрировал мобильник. Звонила мама и я ответил.
— Здравствуй, сынок, — услышал я мягкий голос самой лучшей и красивой женщины на свете.
— Здравствуй, мама, — ответил я.
— Патриарх сказал, что с тобой все хорошо, но велел тебя пару часов не беспокоить. Вот только я все равно не сдержалась. Как ты, мой родной?
— Все хорошо. Я в полном порядке.
— Ну и слава богу. Не сильно устал?
— Бодр и свеж. Готов сворачивать горы.
— Не надо ничего сворачивать, — усмехнулась она, а потом ее голос сразу стал грустным и она сказала: — Знаешь, а у меня неприятная новость.
— Какая? — сразу насторожился я.
— Твоя бабушка умерла.
— Алевтина Николаевна⁉ — я даже вскочил с дивана. — Как так-то⁉ Я же ее вчера вечером видел!
— Нет-нет, — остановила меня мама. — С Алевтиной Николаевной все хорошо. Она только что в Раздорскую приехала, я ее видела. Другая бабушка, Нестерова, которая, моя мама.
— Понятно. Жаль, что так вышло. Ты извини, но я Маргариту Яновну плохо знал. Сколько мы за семнадцать лет виделись? Два или три раза. Да и то мельком.
