Книга Одна из них - Катерина Ромм

потому что он знал: на самом деле Ника права.

Он пришёл в колледж пораньше, но не стал заходить в аудиторию, а принялся ждать, закинув сумку на подоконник. Несколько парней прошли мимо, кое-кто поздоровался и перебросился с Алишером парой слов, и вот наконец он различил в толпе чёрные косы Маргареты. Крепкой фигуры Джима не было рядом – должно быть, он не ходит с ними на черчение. Честно говоря, Алишер раньше не обращал на этих двоих особого внимания. До встречи в библиотеке он даже не знал, как их зовут.

Маргарета была всего в нескольких шагах от него, и Алишер махнул ей рукой. Девушка приветливо кивнула, но не остановилась, так что ему пришлось оторваться от подоконника и встать у неё на пути.

– Маргарета!

– Да? – она улыбалась, на удивление спокойно и открыто. Как будто совсем не удивилась, что он заговорил с ней.

– Доброе утро… Маргарета, – выдавил Алишер.

Какая глупая ситуация – наверняка все сейчас на них пялятся. Лучше бы он подловил её вместе с приятелем, а не одну.

– Я хотел пригласить вас с Джимом на вечеринку. Ко мне домой.

– Правда?

Алишер вдруг заметил, что Маргарета теребит концы косичек. Неужели она всё-таки нервничала? А так и не скажешь! Ему сразу полегчало.

– Ну да, было бы здорово, – кивнул он. – Я знаю, вы у меня ещё никогда не были, но мы же и не общались толком, а теперь как-то даже жаль… Ну, ты понимаешь.

– Да? – протянула Маргарета.

Она, конечно, не понимала. Если бы Алишер сам понимал, что несёт, это было бы уже неплохо для начала.

– Спасибо тебе за приглашение, я обязательно передам Джиму.

– Вот адрес, – Алишер протянул ей заранее подготовленную записку, – а точную дату и время я скажу завтра. Надо посмотреть расписание всех экзаменов.

– Конечно, – не отрывая сияющего взгляда от Алишера, Маргарета развернула и снова свернула бумажку несколько раз. – Хм, а скажи, та девочка из библиотеки тоже будет?

– Ни… Вика? Будет, – кивнул Алишер.

– Здорово. Тогда… до завтра! – Улыбаясь, она то ли кивнула в ответ, то ли полуприсела в реверансе – и направилась в аудиторию.

* * *

Рука Алишера твёрдо выводила на планшетке сечение сложной детали. Здесь всё было рассчитано, всё под контролем – сплошное наслаждение. Он из года в год включал черчение в своё индивидуальное расписание, хотя в выпускном классе это формально было запрещено – Алишер должен был придерживаться гуманитарных предметов, соответствующих его профилю. Однако парню позволяли делать что душе угодно. Он подозревал, что это как-то связано с особо внимательным отношением его родителей к колледжу. Ибо учебное заведение явно получало от них больше внимания, чем сын.

Из-за несовпадения профилей Алишер едва ли знал и половину студентов в этой группе. Маргарета сидела перед ним через ряд, и он мог наблюдать бесконечный цикл: тонкие чёрные косы падали ей на грудь и, наверное, мешали чертить; она откидывала их назад, склонялась над столом – косы скользили по спине и снова падали на грудь; Маргарета рассеянно убирала их за спину… Алишер закончил деталь, отложил карандаш и от души потянулся.

Госпожа Билих, полная, похожая на грушу немка с неисправимым акцентом, погрозила ему пальцем.

– У стола не тянутся, молодой челофек.

– Так это за обеденным, – отозвался Алишер.

Раздались отдельные смешки, пара человек с постными лицами – наверное, математики или физики – обернулись в его сторону, чтобы выразить своё недовольство. Маргарета тоже обернулась, но она улыбалась, причём улыбалась так здорово – глазами.

Алишер снова взялся за карандаш, когда дверь класса приоткрылась. Ему не было видно, кто там, и он не стал всматриваться – вместо этого обратился к следующему заданию.

– Полиция, – зашептали в первых рядах.

Алишер вздрогнул.

«За мной, – пронеслось в голове, – раскрылось».

Билих доплыла до двери, выслушала незнакомца, после чего нервно кивнула, сняла и сложила очки и посмотрела на класс. Двадцать три пары глаз, не отрываясь, буравили её. Алишер вдруг заметил, что невольно привстал со стула. Что он собирается делать? Бежать? А как же Кенжел, Ника? Да и куда бежать?

– Ма… Маргарета, – сказала госпожа Билих, – проходи сюда, пошалуйста. Это касаться о твоих родителях.

Маргарета, бледная, как лист планшетки, поднялась со своего места. Привычным движением она откинула косы назад, только на этот раз медленно, будто в трансе.

– Они… арестованы?

Билих дёрнулась и не ответила.

– Проходи сюда, обсудить.

– С вещами, – добавил полицейский, которого Алишер так и не увидел.

Алишер посмотрел на Маргарету. Девушка торопливо закидывала тетрадь, ластики и прочую мелочёвку в сумку. Взяв со стола последний карандаш, она замешкалась. Едва решаясь поднять голову, Маргарета исподлобья оглядела класс и встретилась взглядом с Алишером. Он видел: ей было страшно. Через долю секунды сумка полетела на пол, и содержимое вывалилось в проход между рядами. Никто не шелохнулся, только Билих двинулась в их сторону. Маргарета, опустившись на корточки, снова взглянула на Алишера глазами, полными отчаяния. Он понял, что ей что-то от него нужно, вскочил из-за стола и бросился собирать её вещи: папку с планшетками, линейку, яркий платок…

– Забери, – шепнула она, бросая сложенный листок с адресом, который он дал ей в перерыве. – И это…

Маргарета подтолкнула к нему жёлтенький кошелёк с полустёршейся картинкой. Видя недоумение Алишера, она сунула кошелёк ему под ноги. Всё остальное было тут же как попало закинуто в сумку, и Маргарета выпрямилась.

– До свидания, – дрожащим голосом сказала она госпоже Билих и, ни разу не обернувшись, вышла из класса.

* * *

Он достал проездной Маргареты из жёлтого кошелька и ещё раз сверил адрес на карточке с картой города. Прошло уже больше месяца с тех пор, как Алишер был в этом районе с Вероникой – салон «Колыбель Афродиты» находился всего в паре кварталов отсюда. Алишер даже вышел на той же остановке трамвая, только идти нужно было в другую сторону. Указатели на этих улицах отсутствовали, зато здесь было много бетона, граффити, куцые газоны без единой клумбы – и это в июне! – да уродливые металлические скамейки на каждом углу. Скамейки не выглядели ни удобными, ни, если уж на то пошло, чистыми, однако пользовались большим спросом. Тут и там сидели люди всех возрастов и наружностей: светлокожие, темнокожие, закутанные в платки и полураздетые; они были увлечены беседой или играли в настольные игры с карточками и фишками. Алишер задумался: в его районе не было скамеек, и никто в них, кажется, не нуждался.

В доме, где жила Маргарета с родителями, домофон и консьерж отсутствовали. Алишер прошёл к лестнице – он не был уверен, на каком этаже она живёт, так что