Книга Размышления русского боксера в токийской академии Тамагава 5 - Семён Афанасьев

Ходзё замер.

Предложение было неожиданным. Главное же, что это дважды был спасательный круг.

— Получается, я сам проведу вас сквозь барьеры общественного мнения к власти? — бросил пробный шар японец.

— Не льстите, — всё так же с улыбкой продолжил китаец. — Нам, — добавил он. — Мы не претендуем на власть. К тому же, это даже не префектура, а вообще лишь муниципалитет. Один из сотен. Политические возможности этого уровня и масштаба Китаю, как государству, не дают той силы. Которую вы сейчас громко назвали властью. Так, баловство среднего бизнеса.

Хань вот именно этими словами сейчас давал Ходзё возможность сохранить лицо, не называя всего открыто, своими именами.

Во-первых, пробный шаг — на то и пробный, что он легко масштабируется в случае успеха. Уже в других и многих местах, если не во всех.

Во-вторых, увеличение доходов Ходзё вполовину означает увеличение их капитализации в разы. А появление новой компании с таким запасом прочности на уровне муниципалитета — это как появление в пограничной деревушке десантной дивизии с полным фаршем. Официально — для помощи крестьянам убрать урожай.

Последнее Синтаро без затей озвучил вслух. Такие моменты надо чётко понимать заранее, даже если мысленно ты уже согласился с предложением противной стороны.

— Зато эти крестьяне мгновенно становятся самыми крутыми феодалами в округе, — серьёзно парировал Сяо. — Из грязи — в неприкасаемые князи. Не в реальной истории, конечно. Я исключительно иносказательно, применительно к нашей ситуации, поскольку ваш национальный уровень, демографически — это наш муниципальный или префектурный.

— Крестьянином меня ещё никто не называл, — хмыкнул хозяин дома.

— У вас есть выбор — отказаться, — твердо заметил хань. — Такие предложения принимаются только добровольно. В противном случае, мы не сможем сражаться вместе и доверять друг другу без оговорок.

— Ну уж нет. Вы далеко не дурак. Все просчитали точно… Ходзё согласны.

Синтаро подумал про себя, что хань уже проворачивали подобное. В Таиланде, Вьетнаме, Лаосе.

Те местные, с кем они договорились заранее, реально поднялись над равными. После мягкой смены режима.

Слову китайцев действительно можно было верить — они честно и добросовестно бились за новых партнёров, если возникала необходимость. И в политике, и не только.

Понятно, что партнёры были уже частью структуры хань, но их твёрдости сие никак не умаляло.

— Я согласен, — задумчиво кивнул Синтаро во второй раз.

— Тогда вот что по вашим конкурентам…

Глава 21

— Вот это да. — Маса, глядя расфокусированным глазами куда-то сквозь актрису в одну точку, витиевато и забористо выругался.

— Не сквернословь при ней! — мгновенно раздалось из дома, где Цубаса заканчивала манипуляции с Вакой.

Последняя уже даже что-то время от времени несвязно порывалась сказать.

— Мне с тобой весело, необычно, интересно, приятно и безопасно. — В ответ Рейко просто и открыто улыбнулась светловолосому.

— Занятно, — отморожено пробормотал блондин. — Есть целый секс-символ нации, да и не только нации — а я, стало быть, вроде как пользуюсь индивидуальным и уникальным расположением этого символа. Заня-я-ятно…

— Не с той точки стартуешь, — покачала головой актриса. — Как думаешь, с чего начинается лично мой интерес к мужчине? Не обязательно к тебе, а абстрактно, в принципе?

— Ты любишь откровенных и ярких мачо? — ничуть не стесняясь, красноволосая первой отреагировала на вопрос сквозь открытое окно, с любопытством прислушиваясь к беседе на газоне.

— А ты как считаешь? — модель, рефлекторно стрельнув глазами вправо, продолжила внимательно смотреть на школьника. — Тоже как она?

— Не мачо, это точно, — хмуро проворчал Маса, даже не собираясь выныривать из своих мыслей. — Размер бицепса и хобота тебе по шарабану, видно же…

— Ну-у, не так чтоб совсем до конца, — теперь резко задумалась уже хозяйка дома. — Но вектор правильный, это не первый критерий по важности. А какой будет первый, угадаешь? — она весело тряхнула в воздухе волосами. — Маса, не козли! Не сиди надутым перед такой тёлкой! — брюнетка весело похлопала себя по плоскому животу. — А то я скоро комплексами обзаведусь! — она требовательно наклонилась вперёд, положила руку на шею собеседника и пригнула его голову к своей.

Упираясь лбами друг в друга.

Шёлковый халат, надетый на голое тело, распахнулся ещё шире.

Внимания на это поначалу вообще никто не обратил.

— Да что тут угадывать, — устало вздохнул старшеклассник, фокусируясь наконец на декольте собеседнице. — Любопытство. Твой якорь номер один — твоё любопытство. Не сочти за хамство, но, судя по видео, в чисто физиологических интимных отношениях никакой изюминки для тебя давно нет.

— Примерно правильно, — Рейко улыбалась и смотрела на парня с восхищением. — Мне в первую очередь должно быть интересно, а ты…

— Он не специально тебя зацепил! — Цубаса, похоже, успевала делать сразу несколько вещей одновременно. — Но с ним не соскучишься, кто бы спорил!

— С тобой тоже не соскучишься, — фыркнула айдол, намекая на то, что младшая перебивает старшую, ещё и в собственном доме.

— Стесняюсь спросить, откуда такой необычный интерес к скромному тормознутому школьнику? — флегматично и безэмоционально напомнил о себе блондин.

Задав вопрос, он наконец вынырнул из раздумий и обратил внимание на анатомию модели:

— О! Слушай! А сиськи зачётные! Как говорится, «тётенька, дайте потрогать!».

Рейко жизнерадостно фыркнула и поперхнулась чаем, который подносила ко рту второй рукой.

— Идиот. Переформулируй! — мгновенно отреагировала Цубаса. — Кто такой тёлке такое говорит?!

— Чья б корова… — красноречиво заметила хозяйка дома, веселясь ещё сильнее. — Кое-кто только что перебивал старшую, а теперь говорит о приличиях.

— Двойной стандарт, — сердито парировала Цубаса. — Его косяки тебя веселят, а мои ты фиксируешь. Где справедливость?

— «Если человек тебе нравится, тебя восхищают его недостатки», — глаза модели светились сдержанным любопытством. — «А если относишься ровно, то раздражают даже достоинства». Слыхала?

— Нет в мире справедливости, — пробормотала красноволосая, возвращаясь к работе на двух клавиатурах.

— Тут всё просто, — Рейко развернулась к Масе. — Интересно мне с тобой потому, что, с момента нашего знакомства в Лотосе, я девять раз из десяти затрудняюсь угадать, что ты выкинешь в следующий момент.

— Какой-то у тебя странный принцип этого интереса, — поёжился подросток, опять озадаченно глядя сквозь неё и, кажется, не по первому кругу погружаясь в собственные мысли.