Книга Я учусь в Бикелови! Академия магии - Марго Генер

– Диез тебе в за… – донесся сдавленный голос барда и оборвался на хрипе, а я с ужасом догадалась, что кровосос его душит.

Тварь просто играет с ним, носферату мог уже два раза его прикончить. Видимо, так он мстит, думая, что если бард пришел меня спасать, значит, между нами что-то есть, и любая боль барду автоматически боль мне.

Не знаю, насколько это правда, но из моего горла слова вырвались сами собой, причем уже знакомым гулким эхоподобным голосом:

– Тварь уродская! Отпусти его! Слышишь! Ты, гадина гниломордая!

Не знаю, на что я рассчитывала, возможно, на то, что он прекратит и, поджав хвост, убежит за северные границы.

Наивная.

Носферату действительно перестал мучить Джека и действительно поднялся. Но когда развернулся, то с хищным и голодным оскалом направился прямиком ко мне.

Страха я уже не ощущала, попросту уже нечем было бояться, наверное, все клетки, которые за него отвечают, просто устали. Я решительно и обреченно смотрела, как он движется, словно хищник на охоте, и только могла растопыривать крылья, как новорожденный цыпленок.

К этому моменту остальные кровососы тоже очухались и стали окружать поле боя, все сильнее сужая кольцо.

– Пташка осмелела, – прохрипел носферату. – Тем ярче будет твоя кровь, которую мы пустим через обряд. Она позволит нам выйти на свет. А твой дружок станет отличной закуской к празднику.

– А ты станешь отличным перегноем! – раздалось за его спиной, и я с надеждой услышала голос Джека.

Значит он в сознании и не ранен!

Гитарной волной кровососа снова отшвырнуло, бард кинулся ко мне и встал рядом, выставив своего шестиструнного самурая так, чтобы звуковая волна охватывала как можно больше упырей.

Вытерев кровь с разбитой брови, он произнес, сплевывая в траву:

– Врежем рок в этой дыре.

А потом ударил по струнам.

Не могу сказать, что это была какая-то красивая музыка. Но магическая волна атаки от нее получалась довольно эффективной: кровососы отлетали к деревьям, падали, снова вставали и опять шли на нас. Носферату носился по кругу, пытаясь найти брешь и подступиться к нам, но Джек вовремя успевал ударить магией, иногда попадая, и главу упырей тоже откидывало во тьму.

Не знаю, сколько это продолжалось, Джек бледнел, глаза запали, под ними пролегли темные круги, а сам он ссутулился, но продолжал бить по струнам.

– Мы так долго не протянем, – наконец выдавил он. – Их слишком много, моей силы недостаточно.

Я простонала – Джек так и не успел меня отвязать.

Он будто прочел мои мысли.

– Я не могу отвлечься на веревки. Стоит отвернуться – твари нас разорвут.

Ситуация безвыходная. Неужели мы так и останемся здесь в глубине Колдорского леса в лапах жаждущих власти кровососов? И я ничего не могу сделать, ничем не могу помочь.

Но сложить лапки и сгинуть – это слишком. Пусть хотя бы один попытается.

Я проговорила:

– Джек, ты можешь прорваться к тропе и уйти. Они вряд ли будут преследовать. А даже если будут, одному у тебя есть шанс.

Он посмотрел на меня как на рехнувшуюся.

– Да, щаз, – огрызнулся он, в очередной раз ударяя по струнам. – Я сюда за тобой два часа ломился по лесу. Чуть не одурел. Я тебя не брошу.

Меня вдруг очень не вовремя накрыло праведным гневом, я съязвила:

– И чего ты вдруг решил за мной идти?

– Не понял?

– Кажется, с Агавой ты проводил время вполне неплохо.

Удар Джека по струнам последовал такой силы, что даже у меня загудели внутренние органы. Продолжая наигрывать какой-то динамичный риф, он рявкнул:

– Ты совсем дура, да?

– А может совсем, – в тон ему оскалилась я.

– Не понимаешь?

– Нет!

Бард зло зашипел и с бешеной скоростью прошелся пальцами по ладам, одновременно дергая струны так, что музыка получилась какой-то очень панковской.

Магический панк-рок в очередной раз откинул красноглазых, голодных вурдалаков, еще немного отсрочив наш конец.

– Для особо одаренных, – зло проговорил Джек, продолжая шпарить на гитаре что-то безумное. – Я – бард! Понимаешь? Бард! Это моя суть, свойство и магия! Девушки сами ко мне липнут, а моя первостепенная задача нести людям счастье и радость.

– Кажется, счастьем и радостью ты ее одарил очень щедро, – продолжала язвить, при этом наблюдая за носферату, который пошел по большей дуге, заходя слева. – Джек, там!

Бард резко развернулся, посылая волну магии туда, куда помчался носферату, и к счастью в этот раз музыка успела – тварь скрылась в темноте.

– Да нет у меня с ней ничего! – запальчиво выдохнул он. – У меня сотни десятков поклонниц. Думаешь, я со всеми сплю?

– Да!

– Долбаный диез…

– Разве нет?

Внутри меня все клокотало и от безвыходной ситуации с вампирами, и с разбором полетов, который я устроила, совершенно не в состоянии остановиться, хотя прекрасно понимаю, как это глупо, когда обе наши жизни буквально на волоске.

– Ну… блин… – неуверенно бросил Джек. – Не со всеми.

Меня снова накрыло бешенством, я рванулась всем телом, крылья как-то сами собой дернулись, задев Джека, тот споткнулся на месте.

– Что и требовалось доказать! – выкрикнула я.

Что сделала, я поняла слишком поздно, когда с левой стороны на барда напрыгнул носферату и еще несколько кровососов, скрыв его под собой – заминки от моего тычка крылом хватило, чтобы эти твари пробили брешь в звуковой защите и напали.

Мой крик был ужасным.

Я слышала его, будто находясь не в теле, а где-то в стороне, но все равно вопль оказался жутким, отчаянным и похожим на звук поломанной трубы.

Меня заколотило. С леденеющей в венах кровью, я смотрела, как твари напрыгивают на место, где только что стоял Джек, куча растет, а у меня внутри всё с каждой секундой сжимается.

Он умрет?

Он сейчас умрет из-за моего толчка крылом?

А потом и я?

Не знаю, откуда у меня взялись силы, не знаю, что вообще произошло, потому что в какой-то момент пружина, которая все сильнее и сильнее закручивалась во мне, вдруг распрямилась. Меня выгнуло дугой, как сквозь толщу воды я услышала, как что-то рвется, и по освободившимся рукам и ногам поняла – это путы. Их больше нет.

Кровососы разом обернулись на меня. Опьяненные скорой победой, они начисто лишились страха – в глазах только неутолимая жажда и голод. И когда они ринулись на меня, я бросилась навстречу.

Удар был сильным.