Книга Экзотеррика - Василий Головачев

В посту управления раздались крики: космолётчики не выдержали удара, порождённого неведомой РЭБ-системой (первая мысль), точнее, системой электромагнитного высокочастотного воздействия (вторая мысль Бугрова). Однако этот удар предназначался не «Дерзкому», успевшему закрутить карусель вероятностного маневрирования, а «Великолепному». Луч был направленным, что сразу пришло на ум, а когда Виталий Семёнович представил, что почувствовали космолётчики «Великолепного», ему стало не по себе. Если уж люди на борту «Дерзкого» пережили вселенский вопль как удар дубиной, то экипажу исследовательского корабля досталось не в пример больше.

Это стало понятно, когда «Великолепный» вдруг выкристаллизовался из темноты над планетой и поплыл к ней как оглушённый кит.

– Ужас! – прошептала Фьоретта.

Собравшись с мыслями, Бугров хотел отдать приказ Эргу выстрелить из РЭБ-глушителя, а потом из лазера в тот же «белый свет», хотя по-прежнему не видел противника, но его опередил «воздушный шар», начавший трансформироваться в когтистую лапу наподобие медвежьей. Свечение, родившееся в глубине этой туманной «лапы», собралось в каплю, и в космос прянула молния пронзительно-зелёного пламени, представляющая собой не то электрический пробой вакуума, не то какой-то квантовый процесс.

И о чудо! Молния нащупала зверя, прятавшегося в пространстве под шубой стелс-режима!

Всего в двадцати километрах от застывшего «Великолепного» в космосе просиял контур странной формы объекта, в котором Бугров узнал…

– Мурекс! – вскричал Альберт.

Это и в самом деле был Мурекс – нимфианский Вестник Апокалипсиса собственной персоной, которого никто не ожидал встретить в системе красного карлика в созвездии Киля.

– Как он здесь оказался?! – с детской наивностью спросил Нарежный.

– Без комментариев! – потребовал Бугров, удивлённый не меньше экипажа. – Работаем!

Показалось, что Мурекс не столь велик, как раньше, но Виталий Семёнович знал его возможности, и озадачивало его лишь поведение «машины судного дня», обладавшей великолепной защитой (даже ВСП-выхлоп не смог его уничтожить!), мощнейшим вооружением и сверхъестественными ходовыми характеристиками. Мурекс запросто мог уничтожать планеты, но по российским кораблям он почему-то ударил всего лишь плазменным разрядом.

Курту поиграть с нами захотелось? – пришла догадка.

Мурекс, высвеченный молнией, исчез.

И тотчас же раздался тот самый вопль, который едва не взорвал у космолётчиков «Дерзкого» мозги и уши! Конечно, звук был слышен только внутри корабля, так как в вакууме молекулы газов единичны, но от импульса, излучённого Мурексом, сотрясался весь космолёт, порождая тот самый звук, и спрятаться от него не было никакой возможности.

Бил нимфианский «моллюск» не по фрегату, а по «медвежьей лапе», стреляющей молниями. Но досталось и землянам.

– Защита ни к чёрту… – просипел Альберт, ворочаясь в кресле. – Почему мы это слышим?

– Защита включена, – расстроенно и одновременно с обидой возразила Фьоретта.

– Они используют какие-то иные физические принципы, – попытался успокоить девушку Андрей. – Вспомните «замерзатель».

– Сволочной звучок! Словно кожу сдирают!

– Держитесь! – сказал Бугров. – Эрг, постарайся не попасть под луч!

– Делаю всё что могу.

– Смотрите! – воскликнул Альберт.

Очевидно, выстрел Мурекса достал-таки противника, сформировавшего «медвежью лапу». Растянувшееся на полсотни километров облако пыли засияло как солнце, превратилось в веретено и выбросило веер лучей, превративших нос веретена в красивый цветок. Один из лучей, самый длинный, дотянулся до места расположения нимфианского Вестника, и Мурекс снова сбросил невидимость, обретая форму призрачного моллюска.

– Огонь! – отреагировал Бугров, интуитивно выбирая цель.

Фрегат метнул РЭБ-волну и тут же вонзил в «моллюска» тонкую раскалённую иглу лазерного луча.

Но за мгновение до этого Мурекс исчез, и луч унёсся в пространство, никого не задев.

В следующий миг из темноты пространства в десятке километров от этого района ударил по фрегату алый пунктир энергетического импульса. И хотя защитное поле «Дерзкого» отбило импульс, экипаж почувствовал, что корабль содрогнулся, как бык под ударом дубины.

«Дерзкий» перешёл на ВСП-режим, прыгнул «на струну», возносясь над районом невиданной битвы.

Виомы прозрели.

Мурекс выстроил цепочку призраков, как бы перетекавших из одного положения в другое: просиял – исчез – сверкнул в пяти километрах от этого места – исчез…

Его противник тоже маневрировал – текучий зеленоватый дракон, то и дело выбрасывающий острые, злые световые лучи. Он целился в «моллюска», но каждый раз на миг опаздывал, и Мурекс продолжал мчаться потоком призраков по волнообразной траектории, приближаясь к земному кораблю, не подающему признаков жизни.

– Он его… собьёт! – охнул Альберт.

«Дерзкий» выстрелил из «нульхлопа», попадая чётко в одного из псевдо-Мурексов. Тот растаял, но тут же возник в полусотне километров, продолжая прыгать в прежнем ритме как ни в чём не бывало.

– Это динго! – крикнула Фьоретта.

Но Бугров и сам понял, что Вестник демонстрирует умение создавать динамические голографические фигуры любой сложности. В данный момент он отвлекал внимание противника тем, что запускал голографические пузыри в форме своего тела, и люди попались на эту удочку.

Впрочем, не только люди.

«Нанодракон», проявивший невиданную для «мошкары» изворотливость и скорость, ударил по цепочке призрачных «моллюсков» из своего лазерного (вернее всего) комплекса, продолжая резкие повороты влево-вправо, и получил удар из примерно такого же оружия, разорвавший его на два «полудракона».

В этот момент ожил «Великолепный», стреляя по той же точке пространства, из которого прилетела энергетическая «секира». На этот раз капитан корабля выбрал «огневик» – бортовой аннигилятор, бесполезный в вакууме при отсутствии материальных сгущений. Но благодаря недалёкому присутствию атмосферы планеты атомы газа и пыли в пространстве были, поэтому луч «огневика» стал виден как струна с нанизанными на неё бусинами крохотных взрывов.

Однако компьютер Мурекса тоже не дремал, уводя «моллюска» от прицельного выстрела. Он избрал ту же тактику, что и земляне: прыжки из стороны в сторону в режиме случайного выбора, – и ответил всплеском «вакуумно-звукового» разряда, отражавшегося на материальных объектах в виде мощного звукового удара.

«Великолепный», получив второй «аудионокдаун», перестал стрелять.

– Уходите! – раздались возгласы членов экипажа Бугрова, словно их мог услышать экипаж «Великолепного». – Прыгайте «в струну»!

Космолёт дёрнулся, будто компьютер пытался «нажать на рубильник», включающий «мотор», но далеко не ушёл, и Бугров лично, не дожидаясь реакции Фьоретты, сделал выстрел из плазмера, надеясь, во-первых, что их не успеют засечь, а во-вторых, что разряд заставит нимфианскую «машину судного дня» промахнуться.