Книга Мятежники - Ирина Яхина

— Капитан Сверр, — холодно произнёс он, — вы нарушили мой приказ, а теперь устраиваете драки? Вам знакомо слово дисциплина?

— Простите, ваша милость.

— Граф, — осторожно вставила Агнея, — человек лорда Кая нарочно спровоцировал драку.

— Выпороть? Обоих, — задумчиво предложил Кай.

Агнея похолодела. Войско драконов было слишком мало, чтобы применять для солдат суровые наказания. В обычном гарнизоне рядовым могли достаться и розги за драку, но пороть собственных собратьев! Если Лорд Кай так пошутил, это было весьма неудачно. Агнея подняла глаза на Сверра, и поняла, что Наёмник зашёл слишком далеко.

— Лорд Кай, — выпрямилась она, — ваши люди игнорируют мои просьбы. С какой стати вы решили, что капитан будет слушать вас?

Хэмминг удивлённо подался вперёд и хотел что-то сказать, Агнея не позволила перебивать:

— Капитан Сверр действовал в моих интересах. Ваш человек, лорд Кай, вёл себя, как последняя скотина и оскорбительно по отношению ко мне. Мне жаль, что ему мало досталось. Лучше вы научите своих солдат не мародёрствовать.

— Не мародёрствовать? — Кай удивлённо изогнул бровь. — Например, не лишать припасов горожан накануне зимы. Предпочтёте голодать?

Агнея опешила. Она осмотрела стол, накрытый перед ним. Она даже не подумала о том, насколько тяжело городу, который зима скоро отрежет от плодородной южной долины, будет прокормить двести голодных оборотней.

— Я говорю не об этом.

— Благодарю, леди. Значит, воровать нам можно? О, простите, проводить фуражировку.

Кай рассмеялся, глядя на растерявшуюся собеседницу. Хэмминг недовольно стукнул кубком по столу:

— Довольно. Разберитесь сами, лорд Кай. Чтобы такого больше не повторялось. А вы, капитан, будьте добры, впредь не соваться в бой, где вас быть не должно.

— Вам следовало сразу послать офицеров, а не этих мальчишек, — несмотря на возмущение, мигом вскипевшее на суровом лице графа, капитан не собирался молчать, — которые ввязались, драконовы зубы, в бой на земле, среди стен! Единственная заноза в заднице там был этот Рихман. А ваши молодцы положили бы ещё кучу народу и устроили бы в городе пожар…

— Капитан. Когда эта армия станет вашей, и вы будете командовать драконами, тогда и станете решать, кто и зачем пойдёт в атаку. Это не королевская армия, а молодым нужен опыт. Я у вас совета не спрашивал. Сегодня дежурите! Всю ночь. Свободны!

Когда Сверр выходил, охранники Хэмминга предпочли отступить в стороны. Аппетит у Агнеи окончательно пропал. Она молча встала из-за стола, извинилась и присела в реверансе.

Разыгравшаяся пурга замкнула в одних стенах в молчаливом противостоянии притаившихся жителей и ноющих от безделья драконов. Сверр вернулся с разведки и наотрез отказался вести оборотней над перевалом в снегопад.

День начинался медленно, мрачный и холодный. Агнея спустилась. Оборотни, выплеснув накануне радость от победы и сытного ужина, притихли. Нашлись местные жители, которые решили составить общество мятежникам.

В большом зале под засаленным красным полотном местный бард и двое не сильно трезвых актёров с куклами представляли всем известную историю короля Северина Странного и его любимой. К тому времени, когда Агнея нашла с Малышом свободный уголок, и Хилль отправился раздобыть съестного, набитый паклей Странный Король уже возвращался со своей возлюбленной крестьянкой из леса.

Перед скачущим белым конём, который вёз обнимающуюся парочку, вырос деревянный замок, украшенный кусочками слюды. Короля Северина покрывал бурый плащ, под которым, к изумлению бедной Катарины, оказалась красная мантия с горностаевым воротником и блестящая жёлтая корона. Король пылко признавался в любви своей простушке и, пока надевал на неё корону, за столом разгорелся спор.

— И что? Какая любовь? Только и годиться бедноте голову морочить. Нужна власть и поддержка знати. Вон, короля Северина народ любит до сих пор, а правил он два года. Да и то, после такой женитьбы у него от власти оставалась одна корона, в столице никто слушать не желал.

За длинным столом у самого очага сидел и Сверр. Он лениво откинулся на стену и слушал, наблюдая из-под полуприкрытых век.

Между тем в деревянном замке куклы играли свадьбу. На Катарину надели прямо поверх порванного рубища такую же мантию как у короля, только с нашитым кусочком кружева.

— И жили они недолго, хотя, возможно, и счастливо, — мрачно пошутил женский голос за общим столом. — Зато умерли в один день.

Агнея усмехнулась. Покушение на королевскую семью, которое всем полагалось считать несчастным случаем, только добавляло легендарной паре ещё больший романтический ореол.

— Покойный король Вульфрик устранил своего брата ещё до коронации, выгнал его вдову с сыном, и потом наверняка поспособствовал, убрал племянника с трона. И что? Его ветвь правит уже полвека, хотя народ и считает, что король Фредерик проклят и потому у него не родится наследник. Сила и власть. Или деревянный замок. Сила решает.

Представление закончилось, оборотни вернулись к кувшинам с элем, и Агнея рассмотрела незнакомую девушку в серозелёном полувоенном-полуохотничьем наряде. Впрочем, неожиданная гостья была миловидной, грудь выпирала под стёганным жипоном, и опасный вид оборотни, видимо, пропустили мимо. Девушка пробралась между оборотнями ближе к очагу.

С другой стороны стола городской мужичок, ревностно клявшийся в глубоком почтении к драконьему племени, вынес вердикт всем странностям скоротечного короля Северина:

— Король Северин тоже был оборотнем, — горожанин многозначительно поднял брови, чтобы все прониклись важностью сообщённой тайны.

— Ага, дракон, — недоверчиво фыркнули за столом.

Мужик налил себе ещё эля в кружку и постучал по лбу.

— Как глаз выколоть. Точно! У Путевого дворца надёжные стены, так все говорят, и леди Рианна строга, как дыба, только вот дракона тяжко укрыть даже под такой защитой. Всем слугам языки не отрежешь. Почему, покумекайте, король Северин так и остался с матерью в Перекрестье, а не укатил в Белую Твердыню после коронации? Съездит в столицу, советы, казни, пиры проведёт и назад. А! Почему, а? То-то же.

Он победоносно оглядел собеседников. Один из оборотней пожал плечами:

— Подумаешь. Он вырос в Путевом дворце при матери, может, боялся от юбки материнской оторваться. И женушкой своей деревенской светить не хотел.

Кто-то захихикал, мужик, которого порядком развезло от выпивки, строго покачал пальцем:

— Король был он во! — и показал кулак. — Я его хорошо помню. Здоровый как медведь, чуть что не по нем и фью, поминай как звали. — Он сделал прощальный жест и едва не рухнул лицом на стол, потом поднялся и опять воздел палец к потолку. — Только пройдёт месяц, а ему всё хворо, всё ему горько. Сядет на коня, охрану с собой пару-тройку, не больше, и пропадал на неделю, а то и больше.