Книга Колючая звезда [= Сестры Бьюмонт ] - Лиз Филдинг

– Господи, Люси, куда вас занесло?

– Нет? А жаль. На этот случай у нас есть просто восхитительные вещицы. Имейте в виду. Ну, хорошо, Клаудия, пройдемте в примерочную. – Она вновь метнула взгляд в сторону Мака и уже чуть громче заметила: – Надеюсь, с ним ничего не случится, если на несколько минут вы исчезнете из его поля зрения? Впрочем, если он будет слишком нервничать, не лучше ли захватить его с собой, как вы считаете?

Клаудия, стараясь избегать напряженного взгляда Габриела, сказала:

– Между нами говоря, я думаю, что мы и без него управимся.

– Хорошо. Но на это уйдет какое-то время, так что ваш провожатый может пока заняться своими делами. – Люси обвела хозяйским взором свои владения, в которых порхало множество прелестных созданий, и, многозначительно улыбнувшись Клаудии, сказала: – Сомневаюсь, что он высидит целый час, не выходя наружу.

– Мистер Макинтайр – свободный человек. С какой стати мне думать о том, как он проведет этот час?

Она, понимая, что Мак ее слышит, надеялась, что он не слишком обидится.

На все время их странствия по модным салонам Мак нанял такси, поскольку в этом районе города могли возникнуть серьезные проблемы с парковкой, но, когда Клаудия, так и не взглянув на него, удалилась в загадочную примерочную, он вздохнул и пожалел, что при нем нет его «лендкрузера».

– Не смотрите на меня так сердито, – сказала она, когда они уже выходили из салона. – Я нашла то, что мне нужно, но там надо кое-что подогнать. Люси пришлет мне платье, когда оно будет готово. Ну а теперь, – сказала она, ступив на залитый солнцем тротуар, – настало время ленча.

– Мы можем вернуться в вашу квартиру, и я приготовлю омлет, – предложил он, ужасаясь мысли, что она задумала потащить его в очередное людное место.

– Ничего не выйдет. – Ее улыбка носила явно победный характер. – Я уже заказала столик в своем любимом ресторане, а это такое место, что никакому врагу, будь он даже последний дурак, не придет в голову доставать меня именно там.

Ее аргумент не показался ему достаточно сильным, но все же он решил, что она, должно быть, права. Соображения тактики вряд ли заставят выползти недруга на люди среди бела дня, похоже, он предпочитает делать свои грязные делишки под покровом ночи. А фешенебельный ресторан – Мак не сомневался, что ресторан фешенебельный, – вряд ли покажется злодею тем местом, где он решится совершить свое черное дело.

Большое светлое пространство помещения успокоило его, столики стояли довольно далеко друг от друга, и обзор был хороший, так что можно было видеть всех входящих.

– Расслабьтесь, милый мой, – шепнула ему Клаудия, когда их провели к столику у окна.

Нет, столик у окна совсем ему не понравился.

– Кто-нибудь может увидеть нас здесь, – пояснил он.

Надо, по его мнению, расположиться где-то в центре, затерявшись среди публики, а еще лучше – в углу, где никто не сможет подкрасться сзади.

– Да пусть видят, – с задорной улыбкой проговорила Клаудия. – Устроим народу бесплатное развлечение. Неужели вы не способны получить удовольствие от того, что все обращают на вас внимание?

– Не понимаю, что за удовольствие такое, когда люди вкушают свой честно заработанный по дамским салонам ленч, а какие-то разини на них пялятся, – ворчал Мак. – Все решат, что мы специально выставились в окно, как манекены в витрину, лишь бы привлечь к своим персонам внимание. Интересно, что вы наметили на послеполуденное время? Может, вам захочется прыгнуть с Тауэрского моста?[11]Или устроим заплыв голышом через Серпантин?[12]Только бы нам не забыть позвонить рекламщикам, а то… Она дотронулась до его руки.

– Что это вы так раскипятились, дорогой? Успокойтесь. А не то я подумаю, что единственное место, где вы себя комфортно чувствуете, половичок в моей прихожей. Давайте лучше обсудим меню. Какую пищу вы предпочитаете вкушать во время ленча? А заодно, в каком углу ресторана вы предпочитаете это делать?

Сказав это, она встала из-за столика у окна.

Мак был просто опрокинут ее покорностью, уж этого он никак не ожидал. У него даже челюсть отвисла. Следуя ее примеру, он встал из-за стола, намеренно задав совершенно идиотский вопрос:

– Куда вы хотите сесть?

– Да куда попало, лишь бы не оставаться за этим клятым столиком у окна, который поверг вас в такую панику. Лучше сами скажите, откуда вам удобнее будет вести слежку.

– Это смешно, Клаудия.

– Смешно? Смейтесь!

– Не старайтесь поддеть меня по поводу исполнения мною служебных обязанностей. Я настоятельно требую…

– Успокойтесь, дорогой. Люди смотрят.

– Ах, так вам это, как выяснилось, все-таки не нравится?

– Многие из тех, кто наблюдает за нами, могут подумать, что мой приятель вот-вот нападет на меня. Вы об этом не подумали? Что они видят? Что какой-то здоровенный мужик настырно загоняет Клаудию Бьюмонт в угол. Посмотрите же, в конце концов, на себя со стороны, может, это вас охладит.

И она, будто зная, чего ему хочется, направилась к столику, уютно расположенному в углу ресторанного зала, по пути здороваясь со знакомыми.

– Но вот Мак уселся и был вполне удовлетворен местоположением и обзором. Клаудия вела себя безукоризненно. Она, видно, поняла, что он перенервничал, и решила любыми путями успокоить его. Отчасти ей это удалось. Но только отчасти. Он ворчливо спросил, кто кого тут охраняет, и пустился разъяснять ей необходимость все время держать ситуацию под контролем.

Мак посмотрел в сторону окна. Хорошо, что они вовремя пересели, там они смотрелись бы селедками на селедочнице, а с улицы, как он успел заметить, в окно уже заглядывали несколько папарацци. Двоих он даже узнал, вчера видел их возле театра. Да, видно, мисс Клаудия Бьюмонт особа и в самом деле весьма популярная. Ну хорошо, что бы там ни было, а ему удалось уволочь ее в безопасное место.

– Вы, надеюсь, не испугались? Нет? – спросил он, продолжая разыгрывать из себя придурка.

Клаудия посмотрела на него и ничего не сказала.

Да здравствует идиотизм! Бывают, оказывается, ситуации, когда ты ничего не сможешь сделать, не прикинувшись идиотом.

– Я сейчас вернусь, пойду, как говорится, припудрить носик.

Тут Мак вновь забеспокоился и стал зорко смотреть ей вслед. Не слишком ли я, спросил он себя, вошел в роль идиота?

Клаудия, появившись из дамской комнаты, остановилась и заговорила с какой-то девушкой, стоя спиной к дверям ресторанного зала. Он не выпускал ее из виду, любуясь легкой грацией, плавными движениями руки, тем, как невероятно грациозно она поднимала и поворачивала голову, отчего ее великолепные волосы, живущие своей особой жизнью, перетекали от плеча на спину. Он улыбнулся. Она, бесспорно, самая невыносимая женщина из всех, которых он знал, но и самая прекрасная.