Книга Только на одну ночь - Джина Шэй

— Ну и он же с этим обломался?

В кухню явился Егор. Причем Танька сначала ощутила его, накрывающего её плечи горячими ладонями, утыкающегося лицом в её волосы, а потом уже повернулась к нему лицом.

— Как Сашка?

— Уснул, — Егор усмехнулся. — Ты сомневалась, что мне это по силам, а, солнышко?

Как маленький. Конечно же, нет, он же не в первый раз сына укладывает. Но Танька знает, зачем он это спрашивает. И правильный ответ на этот вопрос тоже знает.

— Я никогда в тебе не сомневаюсь, мой господин, — откликнулась Танька, прикрывая глаза и позволяя Васнецову взять её в плен одними только легкими касаниями. Я совру, если скажу, что не завидовала ей в этот момент. Я тосковала по этим моментам спокойствия и умиротворения. Когда эмоционально исчезаешь, растворяешься в Нем. В мужчине, что скользит своими ладонями по твоим голым плечам.

— Вас оставить? — мягко уточнил Егор. Я пожала плечами. Мне было до лампочки. Васнецов для меня был исключительно неразрывной составляющей Таньки, а от неё у меня секретов почти не водилось.

— Было бы хорошо, — Танька улыбнулась и запрокинула голову, глядя на мужа снизу вверх.

Я видела, как она прикрыла глаза, когда ладони Егора обняли её открытое горло, горячо, обещая многое, но не сейчас, не здесь. И судя по тому, как Танька прикусила губу — она все поняла и почувствовала правильно.

— Смотри, припозднишься с болтовней — останешься без сладкого, — усмехнулся Егор.

— Я могу тебя разбудить, — Танька ответила ему встречной улыбкой, высунув кончик языка. Ну, вообще. Нет, конечно, легкий эксгибиционизм Таньке действительно был присущ, она обожала флиртовать с Васнецовым прилюдно, но такое обещать… Ни стыда, ни совести. И это я с удовольствием осознавала, да. Мне безумно нравилась эта чокнутая девица.

И результат она получила, такой, какой ей и хотелось. У Васнецова хищно дрогнули ноздри.

— Тогда надо уснуть покрепче, — ухмыльнулся он и все-таки ушел с кухни. Ну да, большой и умный ученый муж, ему наверняка есть чем заняться. Не слушать же нашу чувственную рефлексию.

— Так он же обломался со своими доказательством себе, что ты как любая из его Нижних? — От Таньки не так легко избавиться, она прекрасно помнит, на какой её вопрос я не ответила.

— Спроси что полегче, — я дернула плечами.

— Ну, он довольно много сделал, лишь чтобы с тобой переспать. Причем не один раз даже. Одного раза ему не хватило. Почему? — прагматично рассуждает Танька, а затем уже наконец снимает джезву с плиты, чтобы разлить кофе.

Разливает на три чашки. Вы думаете, с моей чашкой как гостьи, она возится дольше всего? А вот и нет. Ореховый сироп — мой любимый, и все. Сливки сама наливай. А вот с маленькой чашечкой Васнецова она колдует. Сливки отмеряет с помощью у меня же отжатого барменского джиггера. И никаких сиропов, Васнецов любит кофе горький, как смерть.

— Так подумай пока, а я сейчас.

Танька исчезает минут на семь. До кабинета Васнецова так-то сорок секунд ходу, но я могу себе представить, чем эти два сексоголика там занимаются. Нет, не трахаются — слишком мало времени, если они начинают трахаться — это надолго. Но пока спит их мелкий, пока еще нельзя взять и пойти в койку, столкнуться губами, телами, руками — святое дело.

Нет, меня не парит. Я — Тематик и в принципе извращенка. Пусть эти двое скажут спасибо, что от мысли о том, как они сейчас друг дружку лапают, я не завожусь. Могла бы. Хотя в принципе мне сейчас не хватает совершенно другого. Вот при воспоминании о широких медвежьих ладонях я ощущаю, как что-то во мне действительно шевелится. Господи, когда я успела-то? Ведь не так много времени прошло. А будто вечность. Будто я уже тысячу раз как совпала с этим придурком, впадинка к впадинке, паз в паз.

— Придумала? — Этот вопрос Танька задает, вновь возвращаясь в кухню. Она пытается выглядеть чуточку виноватой и не выглядеть возбужденной. Получается так себе. Я не могу удержаться от улыбки при взгляде на неё.

— А где граница между «делал, чтобы переспать» и «делал, чтобы получить акции»? — Мне не хотелось отвечать на её вопрос и додумывать. Эд много делал, много говорил, но…



Мне нравилось, как меня хотел Антон. Ему от меня кроме меня ничего не нужно было. Я, я и только я. И он мог выбрать любую, у него был широкий выбор, но только меня он хотел раз за разом, и отказываясь от всех других вариантов.

Кому-то это отношение могло показаться токсичным, нездоровым, а мне оно доставляло, тем более что негатива я в то время и не огребала совсем. Так если нет ничего плохого, почему не позволить этому происходить? Ну, вот нравится мне чувствовать, как мужик без меня подыхает. С этим ничего не сделаешь, черта характера уж такая. И Антон, обеспечивший это отношение, естественно, мне нравился.

Но с тех пор, как Антон стал Эдом, с той самой поры, как ко мне приложились еще и эти проклятые акции. И я не могла понять, что он от меня хочет? И почему? Все больше приходила к мысли, что хотел он меня по инерции. Даже сегодня поимел из-за неё. Просто потому, что я предложила. И только. Сама я для него ценности не представляю.

— Как думаешь — он тебя ждет сейчас? — задумчиво поинтересовалась Танька, устраиваясь рядом со мной на подоконнике и, так же как и я, уставляя взгляд куда-то в ночное, пока еще беззвездное небо.

— Не знаю, — тихо откликнулась я. — Механика проста. Он предложил мне послушание и ошейник. Я отказалась. Не в установленной форме, но отказалась. Мы понимаем слово «нет». Ну, в основном. По сути, любой Доминант после этого просто выберет себе другую цель.

— И это… — Танька снова не закончила, на этот раз глядя мне прямо в глаза. Заколебала уже. Я что, по её мнению, не могу сама понять, что чувствую?

— Это страшно, Тань, ты довольна? — огрызнулась я.

Я не хотела себе представлять, что он где-то там может пойти охмурять какую-нибудь очередную Энджи или ставить на колени послушную Тематическую сучку. Мне не было до этого дела еще несколько дней назад. Нет. Я хотела Эда себе. Всего. Со всеми его сорока вагонами наглости. И…

Да, наплевать моей внутренней стерве было, чей он сын. И пусть кольцо на пальце укоризненно тяжелело, но Алекс отпустил меня. Я сейчас была свободна — и в выборе тоже. В конце концов, Алекс не написал мне: «Будь свободна, только моего сына, пожалуйста, в качестве любовника не рассматривай».

Дальнейшие оправдания смысла не имели.

Вот только я не могла принять Эда так, как он мне предлагал. Слишком глубоко он меня ударил своим враньем.

Я и не приняла. И скорей всего, этот упрямый мажорящий мальчик сейчас уже в каком-то клубе, скользит ленивым взглядом по фотографиям Нижних, оставивших свои анкеты, в надежде найти себе Доминанта именно здесь. Наверняка еще и мстительно улыбается при этом. Я ему отказала, и он отдерет сегодня какую-нибудь другую сучку вместо меня.