Книга Николай Хмурый. Война за мир - Михаил Ланцов

Свободных серийных тяжелых грузовиков не было. Их ведь не только в моторизованные дивизии поставили. Они были введены в армию достаточно значительным количеством. И шел их расход в том числе от боевых потерь. Все экземпляры были нужны, балансируя на грани дефицита. Поэтому усиленному батальону выдали технику с опытного полигона. Благо, что там ее хватало, да и она уже вышла на последнюю стадию испытаний.

Платформу испытывали комплексно. Поэтому батальон получил не только колесные бронетранспортеры очень хорошей проходимости, но и бронеавтомобили, вроде германской «Пумы» с достаточно мощным вооружением – этакие колесные танки, а также разнообразные САУ. Мощный же двигатель, такой же, как и на танках, позволял им лазить по самым сложным грунтам. В том числе и из-за того, что развивал максимум крутящего момента сразу. Буквально с первого оборота[34].

Вот этот батальон 25 июля и подошел к Ташкенту, где бойцы местной самообороны из последних сил отбивались от бандитов…

Абдула прикурил сигару большой спичкой, пару раз пыхнул и бросил все еще горящий кусочек дерева на землю, даже не удосужившись его потушить. Сигара была хорошей, но подсохшей. Сложно было в полевых условиях сохранять ее в идеальном состоянии. Слишком жарко. Слишком много неприятной возни и беготни. Одно радовало – еще день-два, и он дожмет местную милицию[35]. Да, его банду немало побило, и потери существенны. Но люди все еще были полны энтузиазма. Они прекрасно понимали, что вскоре перед ними падет достаточно богатый город, полный молодых красивых девушек и большого количества всякого рода ценностей.

На Абдуле был идеально сидящий по фигуре английский френч и галифе. Щегольские, начищенные до блеска кожаные сапоги и небольшой тюрбан черного цвета. Ничего особенного. Но качество материала и ухоженность сразу бросались в глаза. Особенно на фоне его банды, одетой кто во что.

Он еще раз пыхнул сигарой и… вздрогнул.

Совсем недалеко рванул снаряд обычного для Империи полевого калибра в 87-мм. Но откуда он здесь? Всю артиллерию, что была у сил самообороны, они уже уничтожили.

Абдула крутанул головой, ища, откуда стреляли.

И тут ударил крупнокалиберный пулемет – прямо в скопление его бандитов. Да не один. Во все стороны полетели брызги крови и фрагменты тел. Выглядело жутко. Казалось, будто тела бандитов взрываются… лопаются… разрываются от переизбытка чего-то внутри… Особенно мерзко выглядели попадания в головы.

Главарь банды присел, укрываясь за обломком кирпичной стены. Обрадовавшись тому, что стоял чуть в стороне.

– Кто это?! – рявкнул он, обращаясь к своему помощнику. – Как они здесь оказались? Где этот чертов Джеральд?

– Мистер Джеральд убит. А это… видимо, Имперские войска.

– Как они тут оказались?! Их же здесь не должно быть!

– Мистер Джеральд, видимо, ошибся, – пожав плечами, ответил грек Попандопало. И, сверкая своими красными галифе, пополз по направлению к их бронеавтомобилю. Там была 37-мм пушка. Так себе игрушка, но в текущей ситуации она могла бы очень помочь. Вон – на холм выехали странные бронеавтомобили с символикой Империи на бортах. Вряд ли у них была мощная броневая защита.

Абдула грязно выругался и пополз за адъютантом. Тот молодец – сообразил. По их бронеавтомобилю уже вдарили несколько очередей крупнокалиберного пулемета, и он стоял как решето. Лишь кровь сочилась на песок из пробитых отверстий. В любом случае – интереса к нему более имперцы не испытывали. На первый взгляд. А это был шанс. Пусть небольшой, но шанс.

Бах!

Ударила бронебойная болванка, прошившая бандитский бронеавтомобиль насквозь. И только потом, за ним, в земле взорвавшаяся. Все замерли. И Абдула, и его помощник, прижавшийся к холмику обочины, над которым торчал только его зад в слегка запыленных красных галифе.

Бах!

Вновь ударила длинноствольная 87-мм пушка с имперской колесной САУ. Теперь уже осколочно-фугасным снарядом, который пробил тонкую противопульную броню и взорвался внутри этой слабо бронированной тушки. Раз. И башня у бандитского бронеавтомобиля отлетела, рухнув на землю рядом с его колесами. А его весь объяло огнем.

Абдула осторожно приподнял голову и огляделся.

Их явно окружали. Вон там высунулось несколько этих восьмиколесных машин. Там – еще тройка. И так далее. И кое-где на землю из них выгружались бойцы с едиными пулеметами и легкими 60-мм минометами. Которые поддерживали наступление этих легко бронированных, но совершенно непреодолимых в текущей ситуации машин.

– Ура! – заорали остатки отряда самообороны на окраине Ташкента, приветствуя подошедшие войска.

Они тоже оживились.

Мерзость.

Абдула сплюнул.

Хотел пыхнуть сигарой, но он ее выронил при первом взрыве, и она теперь медленно тлела в пыли. В стороне. А возможности прикурить новую у него не было. Тот столик с принадлежностями, возле которого он стоял, остался где-то далеко сзади. Причем поваленный несколькими пулевыми попаданиями и, вероятно, разбит. Вряд ли крупнокалиберный пулемет смог деликатно толкнуть столь хрупкий и изящный образец мебели.

– Отходим! – рявкнул изо всех сил Абдула и тут же пригнулся. На звук кто-то со стороны имперцев дал очередь. В этот раз не из крупнокалиберного пулемета, а из «газонокосилки». Но это было не сильно лучше. Очень высокая плотность огня из-за высокой технической скорострельности единого пулемета. Вжжж. И целый рой пуль улетал к цели.

Бандиты начали отползать.

Но время стремительно уходило, как и шансы.

Абдула все чаще поднимал голову осматриваясь. И паника в его душе назревала все сильнее и сильнее. Эти восьмиколесные машинки приближались. Медленно и очень тихо. Словно огромные смертоносные кошки. А между ними продвигались пехотинцы короткими перебежками. Время от времени били 87-мм длинноствольные пушки. Изредка давали короткую очередь автоматические 37-мм гранатометы. Огрызались крупнокалиберные пулеметы. Вжикали, буквально царапая своим звуком саму душу, единые пулеметы выгрузившейся пехоты. Ухали мины 60-мм минометов. Непрерывно потрескивали карабины одиночной, но частой стрельбой. И все по ним… по ним… по ним…