Книга Опальная принцесса. В поисках Дракона - Елена Гриб

На фоне реки красовались мы с Риком. Я, он и то дерево, под которым Ньепа убила Дракона Нордеса. Мне любезно зацензурили колени, но, полагаю, Рикадора вывело из себя не это. 

Глава 16. Неприятные вопросы, бесполезные ответы

Из дневника Арины Керейры

Меня поведут на смотрины. К принцу. Он, видите ли, заартачился и не желает покупать кота в мешке. Винт проболтался, что мой суженый слишком щепетилен по отношению к женщинам. Договорной брак для него норма, вынужденный — мерзость.

Я должна вести себя тихо, мило и воспитанно. Надо убедить папашиного партнера, что он — предел моих мечтаний. Потерпеть до свадьбы, а потом… Керейра уверен, что после дня Х принц будет ходить на задних лапках, причем без импланта.

В чем же смысл? В магии?! Но я — обычная! Даже домой вернуться не могу! У меня нет никаких способностей!

Правда, безмозглая дрянь в переднике однажды сказала, что я — воплощение Ньепы. Это что-то вроде местного злого духа, который охотится на королей. Не понимаю… Папуля думает, что когда-нибудь я убью принца?

* * *

Долинея

Шаер стукнул кулаком по столу, заставив папки подпрыгнуть, а листы — разлететься.

— Прошу прощения, сир, — дознаватель не выглядел испуганным, — но это должно было произойти рано или поздно.

— Это катастрофа.

— Нет, сир. Это недоразумение, которое мы используем для поднятия вашего авторитета.

— Кано, если этот снимок что-то где-то и поднимет, то точно не мою репутацию, — процедил сквозь зубы Рикадор. — Все вышло из-под контроля. На этот раз тихо замять происшествие не получится.

Замять?! Я вскинулась, едва не оттяпав шаеру пол-лица. Они делают вид, будто Рика вообще не существует? Какая наглость! Он реален! Реальнее, чем все в этом чертовом дворце! У него есть сердце и чувства, а не только долг перед обществом. Могу поспорить, он был отличным шаером!

— Тогда устроим шумиху. — Дознаватель и не посмотрел в мою сторону, сосредоточив внимание исключительно на Рикадоре. — Все подтвердим, а когда скандал уляжется, незаметно раскаемся. Так делали и до вас, сир. Всегда срабатывало.

Боюсь, после этого совета у меня слегка снесло крышу. В чем они собирались каяться? В чем, черт побери?!

— Вы убили Рика? — Я схватила шаера за лацканы и дернула изо всех сил. — Это правда? Он мертв?! Из-за какой-то дурацкой фотографии?.. Да я… Да мне… Клянусь, вы заплатите за это!

Меня переполняло отчаяние. Мир крутился перед глазами, в голове царила необычайная легкость, внятные мысли отсутствовали. Хотелось крушить все вокруг и кричать, пока хватит сил. Рвать бумаги, шторы, Рикадора… Забить его до полусмерти телефонной трубкой, прижать к полу и получить ответ на элементарный вопрос: «Почему?!». Что такого страшного сделал Рик? Показался на людях? Он живой человек и у него есть права!

Горло сдавило, и я сипло дышала шаеру в лицо, не в состоянии выразить словами то, что бушевало в душе.

Он сжал мои руки и медленно отцепил их от своего пиджака.

— Немедленно переоденьтесь, Ання, — его тон был на удивление обескураженным. — Это приказ.

— Фигушки! — в тот миг меня не интересовали приличия.

— Давайте обойдемся без силовых методов, — и вновь Рикадор проявил чудеса понимания.

— Рик тоже это говорил, правда? — Под защитой невидимой брони я чувствовала себя носорогом и перла напролом. — И где он теперь? Где?!

Шаер вздохнул и посмотрел на меня с неприкрытой грустью.

— Уверен, он будет вечно жить в ваших воспоминаниях, — сообщил без издевки. — А пока вернитесь в реальность. Вам необходимо сменить одежду и…

И до меня дошел смысл сказанного.

— Его и правда убили?! — Я не замечала, что комкаю лист с испанским текстом. — За что?!

— Успокойтесь, Ання.

Я швырнула смятую бумагу ему в физиономию и пожалела, что к прозрачным доспехам не прилагается прозрачный автомат.

— Рик жив и здоров…

Меня едва кондрашка не хватила от облегчения.

— …до тех пор, пока вы ведете себя пристойно, — продолжал Рикадор, криво усмехаясь.

— Я хочу его увидеть!

— А я хочу заняться лыжным спортом, но мы оба — заложники своего положения. Мною управляет Долинея, а вами… Ну же, кто управляет вами?

— Тот, кто целится в Рика, — угрюмо пробормотала я.

Отлично. Бунт подавлен в зародыше. Истерика и слезы отменяются, потому что сейчас они — роскошь, которую я себе позволить не могу. Пусть шаер ухмыляется сколько влезет. Рик действительно имел для меня значение. Не знаю, какое, но от мысли о его смерти разум напрочь отказывался работать.

Рикадор согласно кивнул.

— Надеюсь, мы поняли друг друга. Обновите свой гардероб, Ання.

— Не получится, — мстительно отрезала я.

А что? Силовое поле мне не подчиняется. Форс-мажорные обстоятельства. Я не виновата.

— Причины?

Почему бы не продемонстрировать свои новые способности? Самое время показать, что щит прогрессирует. Авось впечатлятся и объяснят, что, по их мнению, я такое.

Я подобрала с пола скомканный лист и эффектным движением провела по чешуе снизу вверх.

— И?..

И это был провал, потому что невидимые покровы канули в неизвестность.

— Оно что, пропадает в вашем присутствии? — я не понимала, что происходит. — Вы потому и шаер, что можете убирать чужую защиту?!

Рикадор повернулся к дознавателю.

— Кано?.. — произнес не столько вопросительным, сколько угрожающим тоном.

— Шаерон Элидий, сир. Он провел очень жестокий эксперимент.

— Насколько мне известно, сейчас отец в коме.

— Совершенно верно, сир. Это был неудачный опыт.

— То есть она уже…

— Да, сир. Уже.

— О.

Снова это многозначительное «О»! Я бы отдала годовую стипендию, лишь бы узнать, что оно означало!

Шаер смерил меня пристальным взглядом, будто изучая под микроскопом. На его лице не отражались эмоции, однако мне показалось, что он испытывает беспокойство. Затем этот бесчувственный чурбан приблизился и неловко обнял меня, даже по спине потрепал сочувственным жестом.

Супер. С другой стороны, я же не рыжая Валери, мне его высокородное внимание не положено. Отработанная улыбка и показушная опека — вот и все, чего я заслужила.

Почему-то это обижало. Я не привыкла быть для кого-то пустым местом. Впрочем, раньше среди моих знакомых правителей не водилось. Не удивлюсь, если в их среде лицемерие — норма.