Книга Кольцо времён. Проклятие Сета - Анна Сешт

– В таком случае я не откажусь от фотографий с мероприятия. У нас будет свой фотограф, но… – она сделала неопределённый жест изящной рукой. – Я видела ваши работы. Вам удаётся поймать душу.

Якоб опешил. Слова эхом отозвались внутри, и сердце пропустило пару ударов.

– Иначе я рискую остаться с пачкой фотографий господина Захи Хавасса, – Ясмина мелодично рассмеялась и шепнула: – Только прошу вас, не передавайте моих слов Захи. Он, безусловно, звезда вечера, и не только сегодняшнего.

– Это будет наш маленький секрет, – заверил её Войник.

Они дошли до зала, и тут же госпожу Ясмину похитили другие гости. Яша посмотрел ей вслед, попытался собраться с мыслями, но эффект она и правда оказывала буквально гипнотический.

Борька спрашивал что-то, теребил за рукав, но вскоре его отвлекли коллеги-египтологи. Повинуясь броуновскому движению гостей, Войник немного побродил по залу, прицеливаясь, делая пробные кадры общих планов. Скучать в целом было некогда – превосходное шампанское, которым открывался фуршет, помогло настроиться на нужный лад. Якоб смутно помнил, что мусульмане не очень-то почитают алкоголь, но здесь собрались в основном люди светские.

– Устаза[75] Ясмина велела вам передать. – Перед Якобом мелькнула девушка с регистрации. Она быстро протянула значок аккредитации и исчезла так же внезапно, как и появилась.

Покрутив в руках заламинированный прямоугольник, Якоб пристегнул его к карману и погладил камеру.

– Пора поработать, дружок.

Оказавшись по ту сторону объектива, Войник в тот же миг почувствовал знакомый зуд и предвкушение. Он и не представлял, как соскучился по работе!

Якоб отыскал Борьку, фотографировал друга с коллегами и особо важными персонами. Сам Войник никого из этих персон не знал, но об их важности можно было судить по цвету ушей Николая Боркина – те лучше лакмусовых бумажек выдавали волнение обладателя.

Понемногу гости потянулись из банкетного зала в конференц-зал, занимали места. Ясмину Войник увидел уже там, ближе к трибуне, и проскользнул следом, щёлкая обитые дорогим деревом стены и заполнявшиеся ряды стульев.

Открывал торжественное собрание лично Захи Хавасс, светило местной египтологии, которого даже Яша знал – смотрел с ним не одну программу на Ютьюбе. Вживую впечатление было ещё мощнее – Войник уже чувствовал какое-то родство с этим человеком, а увидев, проникся его харизмой. Египетский Индиана Джонс сегодня был без своей знаменитой шляпы, но живая мимика и тот жар, с которым господин Хавасс говорил о наследии Древнего Египта, отдавался в сердцах каждого из присутствующих. Просто невозможно было не заразиться этим энтузиазмом!

«Да за ним бы все мумии пошли стройными рядами»! – подумал Якоб, делая снимки, отмечая про себя реакцию остальных.

Захи говорил не только о Тутанхамоне, упомянув и Большой Египетский музей в Гизе – впечатляющее собрание артефактов колыбели человечества. Будущее собрание, ведь музей пока не был достроен. Хавасс говорил прежде всего о прошлом и настоящем, об эволюции египтологии и международных отношений. Захи напрямую не называл европейцев колонизаторами, но сделал пару слишком явных намеков на прошлое и то, как чужаки расхищали древнеегипетское наследие. Но тут же профессор отметил, что заграничные коллеги стали настоящими друзьями современных египтян. Что не только помогали сохранить египетское наследие – наследие, принадлежащее всей человеческой цивилизации, – но и помогали репатриировать его. Этот хитрый пустынный лис осторожно прошёлся по острию ножа и сумел угодить обеим сторонам!

Мысленно Якоб посочувствовал Борьке, чей звёздный час пройдёт в тени такой фигуры. Но организаторы позаботились об этом, включив в паузу между докладчиками несколько унылых статистических хроник достижений. Никто не зевал, но Боркина с его речью зал встретил тепло. Начав неуверенно, друг всё больше загорался темой своего доклада, а уж в своём энтузиазме он не уступал и Захи Хавассу.

Когда на экране за спиной египтолога отразились кадры презентации, Яша почувствовал странную ностальгию. И лицо царевны казалось уже чуть ли не родным, так хорошо он запомнил его. Под мерный голос Борьки внутри проносились совсем другие кадры – жизнь, которую он успел мельком разглядеть. Наверняка Таа Нефертари будет приятно вернуться домой после всех этих приключений… Опомнившись, Войник вернулся к фотографированию – Борька не простит ему, если Яша что-то упустит.

Потом пришёл черёд других докладчиков, и ностальгическое наваждение сменилось обыденностью. Их лекции не были и вполовину так интересны. Но вскоре официальная часть мероприятия перешла в непринуждённый фуршет. Гости перетекли обратно в уютный зал, где разбились на группы по интересам и предались общению. Якоб скользил между собравшимися, выбирая выгодные ракурсы. С Борькой он успел перекинуться лишь парой фраз – искренне поздравил с прекрасным выступлением, после чего друга увели поклонники Тронтона и почитатели мёртвых древних царей и цариц.

В видоискатель Якоб увидел Ясмину, сперва подумал, что ошибся… Нет, она и правда шла прямо к нему. Опустив камеру, Войник улыбнулся.

– Вы явно отлично поработали, мне не терпится взглянуть, – Ясмина чуть улыбнулась.

– Я могу показать, хотите? – с готовностью предложил Яша.

– Не откажусь, конечно. Давайте только переберёмся в более спокойное место, – она чуть кивнула в сторону ближайшей группы людей, громко о чём-то споривших. – Тем более что ваш репортаж будет неполным. Я покажу вам истинное сокровище Египта.

«Я уже смотрю на него», – подумал Войник, стараясь не разглядывать прекрасную собеседницу слишком пристально, а вслух сказал:

– Почту за честь.

Ясмина поманила его за собой, попутно отдала какие-то короткие распоряжения одному из охранников и девушке-ассистенту. Удивительно, но зал им удалось покинуть незамеченными – все были слишком увлечены дискуссиями и сдержанным празднованием. Ясмина провела Якоба к лифту, и они поднялись на самый верх отеля. Здесь девушка извлекла из клатча пропуск, чиркнула, открывая последнюю дверь, и в лицо ударил тёплый ветер.

Они оказались на крыше. Над головой раскинулось закатное небо, кажущееся бесконечным. Фантасмагорические облака смешивались со смогом, окутывая весь город вуалью. А внизу, рассекая город, как и тысячи лет назад, неспешно нёс свои воды великий Нил. И казалось, что пространство и время преломлялись, унося сознание куда-то прочь, заставляя скользить по хрупкой границе между настоящим и вечным.

– Правда прекрасно? – Ясмина не смотрела на него – её взгляд был прикован к Нилу. Лёгкий ветерок развевал полупрозрачную ткань платка, и пара прядей выбились из идеальной причёски.

Якоб не удержался, сделал несколько кадров. Впервые он подумал, что технике было просто не под силу передать эту красоту, эту магию, что окружала женщину. Невольно он вспомнил Фарука, его рассказы о прекрасных джинниях.