Книга Дочь Гробовщика - Лука Каримова

Кончики моих ногтей почернели, на них остался след темной магии.

— Теперь убирайся, я хочу спокойно позаниматься, и больше не подходи ко мне.

В глазах Юро плескалась смесь страха и сожаления. Кивнув, он ушел, оставив на полу и двери кровавые следы. Сделав успокаивающий вдох, я щелкнула пальцами и следы растворились. Остаток вечера я провела за книгами и зазубриванием схем, чертя их на листах бумаги.

Когда меня начало клонить в сон, я вздрогнула от пришедшей на ум идеи, как отомстить Юро. Удовлетвориться одной пощечиной я не могла, но было то, чему меня когда-то научил Малефикарум.

Вернувшись в свою комнату, я покормила лиса и, подхватив его тельце нитями, опустила на улицу из окна. Он тут же скрылся среди кустов, побежав в сторону вересковой пустоши. Я подумывала отправить его к матушке с отцом, но всегда находились какие-то более важные дела — и лис оставался со мной. Неудобств он мне не причинял, но во время ритуалов животное пугалось и забивалось под кровать.

Сейчас я собиралась провернуть свою месть, наслав на Юро чары, проникнувшие в его сон и сделавшие из него кошмар.

Начертив на полу мелом специальную пентаграмму, я села в нее, скрестив ноги и зажгла одну толстую свечу, поставив ее прямо перед собой. Ладони стало покалывать, я сосредоточилась, закрыв глаза и представив оборотня. Его лицо возникло перед моим внутренним взором, словно я находилась рядом с ним, смотрела на него, дышала с ним одним воздухом. Чувствовала, как его сон постепенно становится тревожным, как его пальцы стискивают одеяло, и он нервно дергается на подушке. Да, я отомстила, войдя в его сновидение.

Юро снилось море, безмятежное и спокойное, он шел по берегу босиком, волны накатывали на его ступни, как в наш первый день, когда мы были на тренировке у Вариуса.

Я брела позади, хищно улыбаясь и предвкушая то, что произойдет…

Тьма скользила за мной широким плащом, она расширялась, растекаясь во все стороны, пока не заволокла окружающее нас пространство.

Юро обернулся и, завидев меня, его глаза расширились от удивления. Он раскрыл руки и побежал ко мне на встречу, желая обнять. Я сделала то же самое, призывая его к себе и когда мы поравнялись, я схватила оборотня за запястье и развернула к себе спиной.

Скользя ногтями по его затылку, широкой спине, опустившись на поясницу, я обняла его: положив одну руку на пресс, второй коснулась его плеча. Оборотень превратился в послушную марионетку, и я с легкостью могла делать с ним все, что захочу. Окружающее нас пространство обернулось ночной мглой, а тело Юро стало меняться.

Кожный покров постепенно растворялся: обнажая алую плоть мышц и сухожилий, пока и они, как кусочки одной мозаики, не исчезли, оставив нетронутой голову, кишки и область ниже колен.

Белоснежный и гладкий скелет туловища менял свою природную структуру. Кости искривлялись и округлялись, вытягиваясь в необходимую мне форму. Кишки растянулись сверху вниз, образовав струны, на которых мне предстояло играть, вспоминая материнские уроки.

Юро с ужасом и отвращением смотрел на себя ниже пояса, а затем повернул ко мне голову — я встретила его довольной улыбкой.

Из подушечек моих проколотых ногтями пальцев потянулись кровавые нити, превратившись в длинный, осязаемый смычок. Я провела им по превратившимся в грифель ребрам, взяв нужный аккорд на виолончели-скелете. Я заиграла на струнах-кишках, разливая во тьме ласкающую мой слух тягучую мелодию.

Из горла Юро вырвался хрип. Он скрипел клыками, кусая до крови губы, пока весь подбородок не обагрился ею, она стекала по коже горла вниз, окропляя белесые кости-инструмент. Его ноги вросли в песок, не позволяя пошевелиться, руки приросли к туловищу, образовав корпус виолончели.

Я чувствовала его панику, мысленно слышала незримое мне сердце, как быстро и гулко оно стучит, почти разрывая своим громом барабанные перепонки моего живого музыкального инструмента.

Я играла и играла, пока струны-кишки не лопнули, и Юро не выпал из моих рук на песок. Кости разломались пополам, и обездвиженный оборотень смотрел на меня снизу-вверх, нервно моргая, губы, испачканные в песке и крови шевелились, пытаясь что-то сказать.

Я склонилась над ним, погладила по голове и с улыбкой сказала:

— Теперь я разрешаю тебе спокойно спать, приятных снов, — мазнула большим пальцем по его подбородку и слизнула кровь. — Сладкая…

Тьма и я исчезли, а Юро с криком проснулся, свалившись с кровати. До утра оборотень не мог прийти в себя после приснившегося кошмара, он даже решил окурить комнату очищающими благовониями, и зажег свечи от темных сил. Ничего не помогало и, встретившись со мной в коридоре, оборотень так побледнел, что идущий рядом с ним Крабат удивленно спросил у друга:

— С тобой все в порядке?

Юро дернул головой и ретировался из коридора. С тех пор, я стала замечать за ним темные круги под глазами и сонный вид. Видимо, ночное преображение собственного тела в музыкальный инструмент сильно на него повлияло, но я не собиралась на этом останавливаться. Моя месть была не до конца удовлетворена, но патрулирование и учеба занимали почти все время, и мне было некогда думать о продолжении наказания для оборотня.

Приближался бал Смерти, многие студенты без умолку обсуждали эту животрепещущую тему, девушек сложно было отвлечь учебой от разговоров о нарядах. Я же радовалась, что это мероприятие обойдет меня стороной. Галатея с Арианом и прочими «доброжелателями» тоже на время отстали и я жила в ожидании чего-то нехорошего. Словно затишье перед бурей…

***

В этом году, бал Смерти устроили со всей пышностью и роскошью, на которую были способны королевские распорядитель и казначей.

Пригласили всех преподавателей университета «Виверна», отказы не принимались даже по уважительной причине — смерти приглашенного, но таких не было.

В список гостей входила и моя семья. В это время, в университете началась неделя для отдыха, многие студенты разъехались по домам, другие отправились на бал, а кто-то остался в альма-матер.

По вечерам, в столовой общежития, собиралась целая толпа, все отмечали долгожданный отдых: выпивали, играли в азартные игры и вели разгульный образ жизни без присмотра преподавательского состава.

Теперь и мне было не отвертеться от выпивших девушек. Они решили, что почему-то именно сегодня их звездный час, и нужно достучаться до холодного сердца Диаваля Некроманцера. Я же не знала, как мне поступить, сбегать от них — показать, что я парень, испугавшийся девиц? Глупость... но нужно было что-то придумать, пока не дошло до любовного зелья.

Рядом со мной топтался Крабат, он всячески старался не рассмеяться, глядя на потуги окружающих нас девиц. От этого и мне самой становилось смешно. Юро выпивал в сторонке среди своих собратьев-оборотней, в окружении фривольно одетых девушек. Матиас с Джиневрой и Рианнон с Корвином играли в карты за столом. Вампир потягивал кровь из бокала, а на безымянном пальце Рианнон сверкало далеко не скромное помолвочное кольцо.