Книга Я поступаю в Ардэн! Академия магии - Марго Генер

Но переместиться к «повелительнице зверей» не успела — из граммофонов раздался сигнал, и мы с еще большим азартом ринулись в игру. Команда «Б» заметила, что им помогают и стала наглеть — под моими ногами все чаще появлялись лужи, защитники налетали с такой силой, что только небу известно, как успевала от них убегать. Кажется, не без помощи Александра.

Мне это льстило. Что ж, если противникам помогают, почему не могут помогать нам?

И все же, страхи в самый неподходящий момент появлялись именно у тех наших игроков, которым летел сифр. В довершение, в момент особо удачной подачи, наш дракон с перепугу выплюнул сгусток пламени прямо в шар. Сифр рассыпался сверкающими искрами. И все бы ничего — сильфы быстро соберут новый. Но сгусток летел в меня.

Реакция моя произошла моментально, лучше, чем на любой тренировке. Я просто исчезла, позволив огненному комку пролететь сквозь и врезаться в траву. На ней остался обугленный след, а трибуны снова зашумели.

К нашему игроку кинулся тренер, сжимая в пальцах желтую табличку. Я переместила внимание к Нику. Злыдень. Именно этого и добивается — ослабить команду, чтобы мы проиграли, насолить любым путем.

Пока тренер объявлял штрафные, я со всей силы постаралась воспользоваться моментом и пожелала оказаться рядом с Наоки. Но, видимо то ли стресс, то ли Луна не в той фазе — снова получилось только сделать невидимыми руки.

Я выругалась под нос — почему-то, когда надо, мой талант дает осечки и, вероятно, мисс Персиваль права, мне нужно больше заниматься. Иначе так и буду всю жизнь передвигать стулья.

— Хор! — выдернул меня из размышлений тренер. — Хватит сильф считать! На позицию!

После очередного сигнала игра продолжилась, но как-то не клеилась. То Нэвариус в панике бежал от сифра, то меня накрывал безудержный страх, что на меня все пялятся, то дракон плевался огнем, зарабатывая очередные штрафы.

С тем, что игру мы продуем, я даже начала свыкаться. Пока в один момент не заметила, как Наоки отважно продирается к факультету Некромантии. Перед тем, как принять пас от Нэвариуса, успела увидеть, как она что-то шепнула Мирче. Тот подскочил.

А потом сифр оказался у меня.

Оставалось только прорваться через стену защиты и при этом не впасть в истерику, которую мне подкидывает Ник. Это ведь точно он. Больше никто не в состоянии вытаскивать страхи.

Левый полузащитник ринулся на меня, как торпеда.

— Беги!!! — истошно заорал Нэвариус.

Трибуны загремели, и я сорвалась с места.

Если в начале игры противники просто защищали свою часть поля с воронкой, то сейчас, не скрывая, нападали. Левый полузащитник стремительно приближался слева, правый — справа, а защитник, как бизон несся прямо в лоб.

Мне никак не успеть увильнуть.

Даже с моей скоростью.

Даже со скоростью Васервальда — он слишком далеко.

Остается только одно.

Не подведи.

Не знаю, что повлияло больше — нежелание позорно проиграть или страх быть размазанной по полю тремя демонами. Но когда они взяли меня в кольцо и между нами осталось метра три, меня захолодило, знакомая легкость прокатилась по всему телу.

В следующий момент услышала за спиной жуткий грохот. Обернулась — все трое сшиблись и кучей упали друг на друга.

Я смогла? Успела исчезнуть до того, как они превратили меня в фарш?

Воздух над полем сотрясся воплем Нэвариуса, остальных игроков команды и болельщиков:

— Воронка! Хор! Воронка!!!

Я вздрогнула, хотя формально вздрагивать не чем, и резко обернулась. Воронка плывет в трех метрах над полем в своем незаметном РАЗ…два…три…ЧЕТЫРЕ…пять…шесть…

Но сейчас мне даже ее вальс в шесть восьмых не нужен.

Совершенно не напрягаясь, я просто осознала себя прямо над ней. Исчезала я вместе с сифром, так что он сейчас тоже где-то со мной. Но материализоваться по частям у меня получается пока не очень. Поэтому просто возникла вместе с ним, сидя на краешке воронки.

У зрителей это вызвало такой восторг, что они разом поднялись и взревели.

— Бросай!.. Бросай!

— Хор! Бросай!..

— Вивиана, бросай!..

Что я и сделала.

Сифр упал в воронку и тут же вспыхнул мириадами сверкающих искр.

Трибуны бесновались и ликовали, как на мировом чемпионате, а я сидела на краю парящей воронки и впервые в жизни получала удовольствие от безраздельного внимания. Неужели вот эти сладкие вспышки в груди и есть популярность? Если так, то не удивительно, почему Каролина так за нее цепляется.

Под сигналы завершения игры, меня стащили с воронки, стали обнимать, подкидывать, Нэвариус мне чуть ребра не сломал объятиями.

— Вивиана, ну ты отожгла! — орал он довольно. — Они бы тебя размазали! Размазали бы! Только пятно осталось бы!

— Можно без подробностей, — попросила я неловко улыбаясь, пока меня под радостные вопли тащили к тренеру.

Тот оказался крайне доволен и улыбался во все тридцать два зуба.

— Я же говорил, — с видом знатока похвалил он, — начнешь использовать магию — дело пойдет в гору.

Потом пришлось еще в тренерской праздновать победу ежевичным лимонадом, по двадцать раз слушать как меня «должны были размазать» по полю. Потом подтянулись игроки команды проигравших. Поздравляли. Хотя по лицам видно — поздравлять не очень хочется. Что понятно, они были в шаге от победы.

С Александром увидеться смогла только часа через два, когда на небе распогодилось, и коридоры Ардэна залило мягким светом вечернего солнца.

— Я думал, ты там ночевать останешься, — сказал он, обнимая меня.

— Я сама так думала, — засмеялась я. — Ребята еще празднуют.

— Сбежала?

Я кивнула.

— Ага.

Васервальд поцеловал меня в лоб.

— У меня тоже поздравление, — сказал он.

В его голове прозвучала интрига, я поинтересовалась, разглядывая снизу его идеальный подбородок:

— Какое?

— Сюрприз.

— Люблю сюрпризы, — улыбнулась я.

— Пойдем.

Васервальд повел меня к внешним ступенькам с террасы наверх. Туда я не забиралась никогда, и сейчас занервничала. Но Александр крепче обнял меня и шепнул на ухо:

— Ничего не бойся.

Ему легко говорить. Он ведь маг воздуха.

Но страх пришлось затолкать подальше, в конце концов, я ведь тоже не какой-нибудь пиромант. А целый телепортер. Что мне высота?

Но это в теории.

На практике, когда приблизились к лестнице, по краю стены, уходящей в облака, у меня закружилась голова.