Книга Синдром рыжей мыши - Броня Сопилка

   – Если я спрошу, почему он бывший, получу в глаз?

   – Нет. В лоб.

   – Понятно.

    И снова замолчал. Но в этом молчании звенело такое страшное любопытство, что Ева вновь чуть развеселилась.

   – Бывший, потому что мы развелись. Где-то… месяца три назад.

   – Так Эрис ты по мужу? Или…

   – По мужу. Моя девичья фамилия – Феева. Ева Феева.

   Драго раскатисто, громко засмеялся, заставив деревья рядом возмущённо зашелестеть листьями.

   – Тихо ты, всех зверей распугаешь.

   – Да я просто… – Кажется, богатырь даже стёр влагу с глаз. - Феева… Фея… Смешно.

   – Ну да, обхохотаться просто. Особенно с учётом моей пухленькой комплекции. Меня в школе так и называли – жирная фея.

   – А ты что?

   – Ничего. Веселилась, потому что эти же люди потом приходили и просили дать им списать. Стыд и совесть – это вообще далеко не про всех. Самые редкие человеческие качества. В одной компании с честью и честностью…

   Что-то она расфилософствовалась.

   – Ладно, пошли спать. А то Дэн проснётся, не найдёт меня рядом с Сашкой и решит, что меня убила собственная же ведьма из страшилки.

   – Мне кажется, если Дэн проснётся рядом с Сашкой и наконец поймёт, что это именно Сашка, а не Санька-пацан, им будет не до тебя.

   Ева засмеялась и поднялась на ноги.

   – Тогда пойду, прослежу, чтобы он не проснулся и не понял. Мы же еще не весь спектакль посмотрели, правда, Жень?

   – Истинная.

   Дэн

   Я проснулся от странного урчания. Сначала даже подумал, что это Чупыч просится в палатку – к ночи рыжий свинтил мышковать, и как не подзывали его Ева с Сашей, не появлялся.

   Ночь полнилась привычными звуками большого тесного лагеря – чужими храпами, пуками и бормотаниями, – за что и не люблю селиться в гуще соседей. Даже сверчков и комаров не слышно. Но тут повторилось урчание, меня разбудившее. Повторилось очень близко, а затем я услышал тихое пение:

   – Куда уходит детство, в какие города…

   Мне показалось на миг, что я сплю, но тут рядом что-то зашуршало, послышался звук открываемой змейки,и из палатки в ночь выскользнула ведьма.

   Я поморгал и перевернулся, спящий мелкий уткнулся мне в грудь. И я вдруг захотел обнять и прижать к себе это чудо…

   Бр-р! Бред какой! Ещё чего не хватало! Что за телячьи нежности и отцовские инстинкты?!

   – Саня, Сань, проснись… – Я тронул парня за невидимое во тьме плечо.

   Мальчишка сонно заворчал, затем нервно вздрогнул и принялся шуршать в спальнике, кажется, ощупывая себя, потом расслабился, окончательно просыпаясь.

   – Что… случилось?..

   – Мы рискуем потерять клиента.

   – В смысле? – парень снова напрягся.

   – Ева у нас с голоду помрёт, в смысле. Поручаю тебе завтра выяснить, что она не ест и что ест, а вечером сформируем для неё раскладку. А то мне отец за дочку одноклассницы хвост оторвёт и на шапку как трофей повесит. Да и скучно без неё будет, пожалуй…

   – Ну-у, она вроде не ест яйца и ест молоко…

   – Точно, молоко! Зря мы Баскервилю вернули …

   – Ты серьёзно?

   – Конечно. Придётся нам завтра сходить на хутор и похитить её.

   – Ты шутишь, - проворчал мелкий обиженно.

   – Шучу. Но сказочницу всё-таки чем-то кормить придётся.

   Из дневника Евы

   Хорошо, что с тех пор мне не снились сны. Видимо, слишком устала – организм вырубается еще на подлёте к спальнику.

   Вчера утром Сашетт решила меня пытать, причём делала это столь настойчиво, что я даже испугалась, паяльник достанет. Почти. Достала,только не паяльник, а блокнот с ручкой – дабы записать, что я ем, а что не ем. Я слабо посопротивлялась, но потом признала их с Дэном правоту – если так продолжится и дальше, через неделю я не смогу передвигаться со всеми наравне. Не знаю, чем они собираются меня кормить – хотя важнее, как, а то мало ли, загонят в угол и будут запихивать в меня сосиски, - но информацией я поделилась. А после ушла умываться, оставив обоих в состоянии крайней задумчивости.

   Прям целый квест, честное слово. «Накорми Еву и будешь жить спокойно».

   Но в результате опрос Сашки принёс свои плоды. Днём дети подкармливали меня курагой и финиками, а вечером забрали из моего рюкзака продукты общественные и через час вручили личные. Из моих обеденных пайков исчезли колбасы, зато остался сыр и появились заварные каши. В «карпитах» – вкупе с сухофруктами и орешками, - волшебным образом возникли батончики мюсли.

   – Только никому не показывай, – посоветовал мне Дэн, - твои ништячки уникальны.

   Впрочем, потом мне показалось – Сашетт и Дэн всё-таки пожалели, что не дали мне помереть от голода во цвете лет. Из-за сказочки, разумеется.

   Вечером, под трепещущее пламя костра и ненавязчивую жутковатую гитару Сергея, я её наконец закончила. Но не так, как все ожидали. Начинала-то я эту историю как страшилку, желая напугать как можно больше народу. А теперь кого пугать? Это же просто труппа непуганых идиотов!

   Поэтому страшилка превратилась в слегка чёрную комедию. Это было несложно – сочинять комедии у меня всегда получалось лучше прочего. Вот и лес наш оказался всего лишь аттракционом для желающих пощекотать нервы, а ведьма – обычной сотрудницей парка развлечений,и даже расчлененные детишки восстали из мёртвых и явились попугать «последнего героя». Народ хохотал до колик, а музыка Сергея стала быстрой и… смешной. Талантливый парень, он прямо-таки разговаривает музыкой.

   Спать я легла почти сразу после окончания сказки, умылась только. И – в своей палатке, на сей раз места вокруг было достаточно.

   Пока лежала и слушала движение медленно затихающего лагеря, несколько раз показалось, что мимо моей палатки прошёл Драго. Но потом вместо богатыря ко мне под бок пришёл Чупс,и я окончательно успокоилась и уснула, поглаживая тёплую кошачью шерсть. Чупс мурчал, сопел и иногда чуть покусывал меня за пальцы. И пахло от него копчёной колбасой.

   Ох, испортим мы ему желудок в этом походе, ох,испортим… Но сейчас я ничего не могу сделать, не мюслями же его кормить? А как приедем в Город, сядет на безколбасную диету.

   Да… жестокая я, жестокая.

   Саша

   На пятое утро я проснулась в объятиях Дэна. Он прижимал меня к себе, как любимого плюшевого мишку. Я бы отодвинулась, но, во-первых, это было невозможно, не разбудив, а во-вторых, не хотелось. В конце концов, я же девушка, а не парень! Мне хочется нежностей.