Книга Попаданство со скидкой - Эвелина Тень

— Пятьсот тысяч! — надсадно хрюкал на заднем плане господин Нарне. — Звездочка вы моя! Нет, целое созвездие!!! Пятьсот двадцать! Пятьсот тридцать!

А я продолжала завороженно созерцать свое изображение на экране. Разнервничалась слегка, если уж честно. К тому же в смятый от впечатлений мозг прошмыгнула мыслишка, что на моменте продажи приключение еще не заканчивается. В смысле отрабатывать придется, наверное? А я вообще в местных трудовых отношениях ни бум-бум. Я судорожно вздохнула. Экран послушно отобразил волнение бюста, а зал слаженно простонал. Ой, мамочки!

— Шестьсот!!! Шестьсот тысяч бито-королей! — истерически воскликнул господин Нарне.

И посреди всеобщего восторга, возбуждения и жажды обладания я наконец-то поняла, что вот он — мой момент торжества. И пофиг, что я на аукционе. Не посрамила Отечество, это уж точно. Зеленорожей Венере нос-то утерла, знай наших! По моей физиономии расплылась самодовольная, снисходительная (ко всем прочим) улыбка, а я, слегка абстрагировавшись от общей сумятицы, с упоением представила, как буду расписывать эту сцену Зинаиде Петровне. Может, даже, Клеопатру Львовну на рассказ тоже позову. Вот уж кто точно оценит, так эти двое, или я ничего в женщинах не смыслю! Надо только в полной мере насладиться происходящим, вдохнуть пропитанный вожделением и неподдельным любованием воздух полной грудью, так сказать… Я медленно вдохнула…

— Семьсот тысяч!!! — рыдал где-то господин Нарне. В другой реальности, наверное. Это уже не имело значения. Ведь я — королева.

Я вдохнула сильнее, и зал замер, словно под гипнозом уставившись на услужливо отразившие меня экраны.

Надо запомнить это ощущение. Если вначале я боялась, что публичные торги могут меня унизить, то теперь все эти опасения растворились, поглощенные голодной и очарованной темнотой зала. Как можно унизить… королеву? Надо только выбрать правильную точку зрения, и все волшебным образом поменяется. Я улыбнулась уголком губ. Потом еще целый год буду вспоминать, как это было весело. И даже лестно, да. Я вдохнула поглубже… желтая ткань платья натянулась до предела…

— Семьсот пятьдесят! Семьсот семьдесят! Восемьсот!!!

А я продолжала вдыхать и выдыхать, наслаждаясь прекрасно и интересно проводимым отпуском и… своей властью. Горделиво выпрямилась, свела лопатки вместе и…

Не выдержавшая натяжения верхняя пуговица выстрелила с платья в зал и, срикошетив с оглушительным звоном от прозрачной стенки кабины, упала к моим ногам. Почувствовавшая свободу грудь слегка вывалилась из распавшегося выреза. Даже если бы я неделями планировала (и методично отрабатывала) нечто подобное, то большего эффекта не добилась бы. Зал задохнулся на мгновение и… содрогнулся. Полагаю, некоторые достигли пика наслаждения прямо в этот момент. По крайней мере, у меня сложилось такое четкое ощущение. Да что там! Я сама неверяще переводила взгляд с одного экрана, где демонстрировалась во всей красе моя грудь в расстегнутом корсаже, на другой, где в замедленной съемке давали повтор произошедшего события. Выпучив глаза, я ошарашенно наблюдала, как вздымается в глубоком вдохе бюст, как натягивается ткань платья, как срывается с него пуговица и со всей силы ударяется в стекло. Дзинь! Пуговица падает на платформу. И снова: вдох, полет, удар, выпавшая грудь, прикрытая сорочкой по самой линии сосков. И снова… вдох, полет, удар, удар, удар… Вдох и… дзинь! Дзинь! Дзинь! И такое впечатление, что эта коварная пуговица летит прямо зрителю в лицо! Я обалдело качнула головой, восхищаясь мастерством снимающих, уже даже не пытаясь защитить уши от стоящего гвалта. Думаю, если кто не успел оргазмировать в первый раз, то имел все шансы сделать это при повторах.

— Восемьсот! Восемьсот пятьдесят! Девятьсот! — надрывался господин Нарне, утягивая меня с платформы. И хотя он кричал мне в ухо, я его едва слышала. — Девятьсот пятьдесят! Все!

Он потащил меня к выходу, надсадно хрипя кому-то:

— Все! Стоп!!! Прекратить! Начинается закрытый этап торгов!

— Что это? — недоуменно спросила я.

Рассчитывала это сделать с достоинством и получить внятный ответ, но по факту получилось едва различимое кваканье, которое дружно проигнорировали и сам распорядитель, и двое громил-охранников, и вынырнувшие из коридора служанки. Последние очень ловко накинули на меня какой-то балахон с глухим капюшоном (я испуганно предположила, что это рекламированный Дитрихом хейлаб, уж больно тяжелый и не видно ни фига) и, подхватив под рученьки (и, кажется, даже под ноженьки), поволокли прочь от аукционного зала. А вот кто именно подхватил и поволок — сказать не могу, ну не женщины же или гламурный господинчик Нарне? Наверняка охранники. Под плотной светонепроницаемой тканью я уже начала задыхаться (и, как следствие, рьяно вырываться), но тут меня впихнули в комнату и балахончик сдернули.

— Подождите здесь, мадам, — сказал один из быкообразных охранников (и тут так же, как у нас, сплошная грубая физическая сила в ходу, а ведь, казалось бы, могли худосочного, но талантливого мага для охраны нанять? Разве не больше бы толку было? Ах да, у них же с магией туго. Дорого очень, наверное. Да и не пойдет маг работать простым охранником на рабовладельческий аукцион).

За этими глубокими размышлениями я и не заметила, как осталась одна. За надежно запертой дверью, надо добавить. Вздохнула, попробовала стянуть разошедшиеся края корсажа, плюнула на это неблагодарное дело и присела на стульчик, дав долгожданный отдых подрагивающим от физического и нервного напряжения ногам.

* * *

Ковыряние в замке началось почти сразу же, едва я устроилась на стульчике. Сразу вслед за ковырянием дверь распахнулась, и в ее проеме нарисовался господин Нарне. Крайне довольный, надо сказать, просто-таки лучащийся неземным счастьем.

— Звездочка моя! — пропел он, экспрессивно всплеснув верхними конечностями. — Какой знаменательный день! Какое… эпохальное событие! В третий раз за всю историю торгов цена на наиле подскочила до миллиона бито-королей!

Я неопределенно хмыкнула. В эпохальности данного события я сомневалась, но все равно было приятно.

— Хорошо, что все закончилось, — вздохнула я. Теперь неплохо бы все-таки помыться (и голову тоже!), поесть и завалиться спать.

— Звездочка моя! — вылупился на меня господин распорядитель. — Все только начинается!

— Мм… в каком смысле? — Голос неожиданно сел, и я ответно уставилась на торговца наиле.

— Начался закрытый этап аукциона, — мурлыкнул Нарне, — а это значит, что продолжить участвовать в нем смогут только те покупатели, которые готовы заплатить за вас миллион. И выше, разумеется.

— Миллион? — задумчиво переспросила я и уточнила дотошно: — А… это много?

— Очень! — эмоционально воскликнул господинчик. — Вам на всю жизнь хватит!

Ну это тоже под вопросом. Моя жизнь как бы в другой реальности проходит, как туда миллион бито-королей захватить? Если только расспросить Клеопатру Львовну о возможности конвертации валют… Я призадумалась, вдохновленная этой идеей.