Книга Научи меня быть слабее - Виолетта Роман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Артем Серебряков — намного больше, чем доступно твоему зрению. Вся его репутация, его поведение — умелая игра. Копни глубже, посмотри в корень, девочка. И увидишь массу интересного.
— Хорошо, пусть так. Но как я с ним встречусь? Как это связано с завтрашним вечером?
Назар снова усмехается. Наклонившись, шепчет у самого уха.
— Потому что он один из гостей, приглашенных на этот вечер. Удачного тебе дня, Аня, — подмигнув, проходит мимо меня, направляясь к выходу.
***
Всю ночь в голове крутился разговор с Назаром. Я не верила этому мужчине ни на йоту. В каждом его слове скрыта тысяча подтекстов. Он, как банковское соглашение — все вроде красиво и мило, пока не доходишь до мелкого текста.
Но какой бы сволочью он ни был, сказанное Назаром имело смысл. Если он за то, чтобы мы встретились с Артемом, значит, наши цели совпадают.
Серебряков обижен на меня, зол. Что ж, он имеет на это полное право. Рассчитывать на радушный прием или на счастье под облаками с этим мужчиной было бы глупо. Но я должна попытаться поговорить с ним. Попросить прощения.
Я влюбилась в него. Это факт. Он повсюду рядом со мной. Даже сегодня, увидев в таком состоянии Дениса, я, к собственному стыду, думала не о жалости к нему. Я думала об Артеме. Каково ему, сильному и неприступному, было пережить мой отказ, мое пренебрежение, проявленное на глазах у всех. Страшно представить, что творится сейчас в его душе. Артем мужественный, он не покажет слабости, не сделает так, как сделал Денис. Не станет пить неделю напролет, упиваться мыслью, какой он несчастный. Серебряков сильный, он воин. А сильные ломаются быстро, молниеносно, без стонов и плача. Я знаю, как поступит Артем. Он снова скроется от мира под маской подонка, прожигателя жизни. И думать о том, что все по моей вине, просто невыносимо.
Утром, едва взошло солнце, я позвонила Олесе. Боялась, что опоздала с ответом. Переживала, что девушка успела найти замену сломавшей ногу гимнастке. Но мне повезло. Место было вакантно.
***
Зал был полон народа. Я стояла на втором этаже возле парапета в компании таких же, как я, девушек. Тех, кто сегодня должен будет провести ужин в «Вероне» с выигравшим мужчиной. Я была удивлена и восхищена красотой и великолепием обстановки. И в то же время я чувствовала себя неуверенно. Меня не оставляло ощущение, что я проигрываю на фоне окружающих меня актрис и певиц, разодетых в брендовые шмотки от Гуччи и Бриони. У одной инстаграм-блогерши на плече красовалась сумочка за 150 тысяч рублей. Я видела такую в витрине магазина во время вчерашнего шопинга после встречи с Назаром.
Я дико волновалась еще и по другой причине. Артем. Как он поведет себя, когда увидит меня, поймет, что я одна из участниц аукциона? Захочет ли провести со мной вечер? Или позволит какому-нибудь толстосуму забрать меня в ресторан? Я уверена, мои щеки пылали от смущения, но, слава богу, на лицо каждой из нас была надета черная карнавальная маска. Незамысловатый, показавшийся мне изначально бессмысленным, атрибут сейчас служил для меня некой защитой.
Гости мероприятия прибывали, зал наполнялся. На сцене первого этажа играл оркестр. Что-то классическое, типичное для подобных мероприятий. Я слышала от Олеси, что сегодня в гости была приглашена какая-то известная музыкальная группа. Так что вечер обещает быть интересным, наполненным приятными сюрпризами.
Пока находящиеся рядом со мной девушки щебетали, наперебой обсуждая гостей, я не сводила внимательного взгляда с входа.
— Ань, через пять минут спускаемся на первый этаж, — прикоснувшись к моему плечу, шепчет на ухо Олеся.
— Это обязательно? Может, еще немного понаблюдаем? — спрашиваю ее, чувствуя, как неприятно засосало под ложечкой от волнения.
— Да брось ты, — смеется она, заботливо поправляя локон волос, выбившийся из моей прически. — Как участница аукциона, ты должна быть улыбчивой, общительной. Скоро начнутся танцы, готовься к тому, что твои ножки к ночи сильно устанут, — Олеся улыбается, а вот мне от ее слов как-то не по себе.
— Кто захочет с тобой поужинать, не познакомившись и не пообщавшись?
Разумное замечание. Но как оно звучит…
— Боже, выглядит так, будто я продаю себя, — зябко передернув плечами, отвожу взгляд в сторону зала. Выискиваю его, но тщетно.
— У всех разные причины прихода сюда, — пожимает она плечами. — Кто-то действительно хочет внести свой вклад в благородное дело. Кто-то хочет найти себе завидного жениха. Ведь мужчины здесь очень богатые…
— Жениха я точно не ищу. Подумать только, они готовы платить такие деньги за один лишь ужин, — протягиваю удивленно.
— Будь уверена, без твоего на то желания дальше ужина не зайдет. Организация очень крупная, дорожит репутацией и людьми — тоже. Никому не нужен скандал.
— И сколько могут заплатить за такой ужин?
— По-разному бывает. Самая меньшая цена, за которую был продан этот лот — сто тысяч рублей. Самая большая цена за всю историю — 500 тысяч.
— Ничего себе, пятьсот тысяч за ужин. Они точно ничего потом не потребуют?
— Точно, — смеётся она. — Пойдем уже, смотри — мы одни остались.
Окинув пространство взглядом, понимаю, что Олеся права. Мы действительно остались одни. Практически все девушки уже спустились вниз.
— Постой, — торможу ее. — Как я выгляжу? В смысле…
— Ты очень красива, — улыбается Олеся. — Не сомневайся в себе.
Пока мы спускаемся вниз, осматриваю себя в отражении зеркал. Платье, и правда, очень красиво, несмотря на сравнительно небольшую цену. В нем идеально сочетается несочетаемое — скромность и сексуальность. Красное, едва доходящее до колен, сшитое строго по фигуре, с открытым декольте. Один рукав пышный, выполненный из причудливо перекрещивающихся друг с другом лоскутков ткани, в то время как на втором плече платье держится на тонкой бретельке. Волосы подняты в элегантной прическе, открывая изящный изгиб шеи. Жемчужные сережки и небольшой кулончик из белого золота в виде автомата Калашникова — папин подарок на восемнадцатилетние — вот и все мои украшения.
Спускаюсь, смущенно опустив глаза в пол. Боюсь упасть — слишком высокие каблуки. Олеся — впереди меня. Будто по волшебству, музыкальная композиция меняется на нечто знакомое. Я не могу сразу понять, что это, а когда солистка начинает петь, мурашки бегут по коже. Этот трек всегда доводил меня до мурашек. Sofia Karlberg — Crazy in Love.
Замираю на полпути. Окидываю помещение беглым взглядом в поисках музыкантов. Но не выходит, внимание перехватывает мужчина, черные глаза которого смотрят на меня, не мигая. Все вокруг замирает. Кажется, время запускает обратный ход — он стоит в самом конце зала, в компании двух мужчин. В одной его руке бокал шампанского, в то время как второй рукой он небрежно облокотился о небольшую стойку. Его губы слегка приоткрыты, видимо, он что-то говорил и замер на полуслове. При виде меня в глазах Артема вспыхивает интерес, но уже спустя мгновение, будто и не узнав меня, он отводит взгляд в сторону.
