Книга Фантомас и пустой гроб - Марсель Аллен

Освещенная мягким светом искусно задрапированные электрических светильников, галерея, вдоль которой на цыпочках шел Фандор, внезапно резко повернула направо и закончилась тяжелой бархатной портьерой. После минутного колебания журналист осторожно отогнул ее край — и его взору открылась погруженная в полумрак просторная часовня. Очень довольный, Фандор вошел внутрь и оказался на верхних хорах. «Без сомнения, это дворцовая часовня, — подумал он. — Вход и выход не должны охраняться. Это значит, что отсюда я выберусь без особого труда…»

Вдруг Фандор замер на месте и затаил дыхание: чуть поодаль, по другую сторону массивной ложи, он увидел неплотно прикрытую дверь, сквозь которую сочился слабый свет. Понимая, что сильно, рискует, но не в силах совладать со своим любопытством, журналист бесшумно приблизился к двери и заглянул в щель. Он с трудом сдержал возглас удивления.

В глубоком кресле, повернувшись к нему спиной, перед столом, заваленным бумагами, сидела молодая женщина. Напротив, на стене, висело зеркало, в котором отражалось ее лицо. Одного взгляда в зеркало Фандору было довольно, чтобы понять, кто находится перед ним. Он узнал черты, знакомые по многочисленным портретам в газетах.

— Королева… Это королева… — прошептал он.

Действительно, случай привел журналиста в комнату, примыкавшую к королевской ложе, где Вильхемина находилась во время богослужения. Что же касается маленькой уединенной комнаты, то королева любила оставаться в ней, чтобы в полном одиночестве подумать или поработать. Именно здесь она имела обыкновение принимать самые важные и ответственные решения. Вот и сейчас она, казалось, пребывала в глубокой задумчивости и на ее лице отражалась напряженная внутренняя борьба.

Самые смелые надежды Фандора готовы были осуществиться. Он мог обратиться непосредственно к королеве, заверить ее в своей преданности, рассказать ей о невероятных совпадениях и злоключениях, жертвой которых он стал. В то же время вполне понятные опасения останавливали его: а если королева не поверит его словам? если примет его за убийцу? если позовет на помощь?

Между тем королева Вильхемина взяла тонкий батистовый платок и провела им по своему высокому чистому лбу. Фандор услышал ее шепот:

— Нет, я не могу это подписать… Это было бы низостью… Конечно, они недостойные люди… Ложь — их оружие… Но я не могу подписать смертный приговор… Сначала я должна поговорить с обвиняемым…

Она читала и перечитывала какой-то пергамент, держа его в дрожащей руке. Ее изящно очерченные брови, ее глаза, ее мучительно искривленные губы — все выражало страдание. «Что с ней такое? — подумал Фандор. — Конечно, я проявляю нескромность, но я хочу знать, что за документ она держит в руке…»

Словно движимый какой-то посторонней силой, журналист переступил порог. Ему достаточно было сделать два шага, чтобы оказаться за спиной ни о чем не подозревавшей королевы. И тут он, в свою очередь, побледнел, как мертвец: Вильхемина держала в руке его, Жерома Фандора, смертный приговор!

Королева обмакнула перо в чернила. Фандор, забыв об опасности, наклонился вперед, чтобы увидеть то, что она готовилась написать… Перо заскрипело по бумаге. «Нашему королевскому величеству, — читал Фандор, — не угодно, чтобы при Нашем царствовании совершилась хотя бы одна казнь по политическим мотивам. Поэтому Мы отменяем смертную казнь Жерому Фандору и объявляем ему помилование».

Журналист не мог более сдерживать свои чувства, он заговорил:

— Ваше величество! Соизвольте принять мою глубочайшую благодарность: перед вами человек, которого вы только что изволили помиловать! Поверьте, вам не придется жалеть о вашем великодушии. Я порядочный человек и неповинен в тех преступлениях, которые мне приписывают. Я верный слуга и преданный защитник Вашего величества!

Вполне естественно, что ответом на эту выходку был испуганный крик королевы Вильхемины. Опрокинув кресло, она вскочила, бледная как полотно, готовая позвать на помощь. Фандор склонился перед ней в почтительнейшем реверансе.

— Я нижайше прошу Ваше величество, — проговорил он, — удостоить меня личной аудиенции.

Однако королеве Вильхемине было сейчас не до придворных церемоний. Прижимая руки к груди и стараясь сдержать сердцебиение, она спросила едва слышно:

— Кто вы? Как здесь оказались? Что вам угодно?

Фандор снова отвесил глубокий поклон:

— Чего я хочу? Я хочу иметь возможность поговорить с Вашим величеством. Как я здесь оказался? Очень просто: я посадил в каземат вместо себя вашего главного камергера, затем перепилил железную решетку и высадил потайную дверь… Кто я? Во-первых, разрешите мне это повторить, — покорный слуга Вашего величества, а во-вторых, — человек, которого вы только что соизволили помиловать!

Королеве казалось, что ей снится какой-то страшный сон. Только ее исключительным мужеством и выдержкой можно было объяснить то, что она не упала в обморок.

— Мне страшно! — с трудом проговорила она. — Я вас не понимаю… Кто вы?

— Я человек, готовый защищать Ваше величество ценой собственной жизни. Мое имя — Жером Фандор!

— Вы — Жером Фандор? Мой злейший враг! Муж Елены Мейенбургской, самозванки, задумавшей лишить меня трона! И вот теперь, когда Елена умерла, вы являетесь, чтобы узурпировать трон?..

Теперь уже не страх, а возмущение заставляло дрожать голос королевы Вильхемины.

— Нет, вы ошибаетесь! — воскликнул Фандор и тут же поправился: — Ваше величество ошибается! Я не враг Вашего величества — совсем напротив! У меня нет ни малейшего намерения узурпировать трон Голландии!

— А для чего, в таком случае, вы приехали в Голландию? Зачем проникли во дворец? Зачем сеете смуту в моей стране?

Наконец-то в голове Фандора все прояснилось и он понял, жертвой какой дьявольской мистификации стал он, и Элен, и королева Вильхемина… Он понял также, что все зависит от того, насколько веско и убедительно прозвучит его ответ.

— Я прибыл в Голландию для того, — сказал он, чтобы предупредить Ваше величество о серьезной опасности, которая нависла над вами. Тот, кто плетет вокруг вас хитроумную сеть интриг, кто пользуется вашим доверием, чтобы сеять смуту, — это граф д'Оберкампф…

— Как, вы осмеливаетесь клеветать на графа д'Оберкампфа?

— Я осмеливаюсь предупредить Ваше величество, что тот, кто скрывается под этим именем, — опасный бандит, пособник и сын Фантомаса! Смею полагать, что это имя, которое сеет ужас во всем мире, известно также и в Голландии…

— Этого не может быть… Вы не сможете доказать…

— Смогу! — сказал Фандор. — Если Ваше величество соблаговолит выслушать меня!

Королева кивком головы выразила свое согласие. И Жером Фандор рассказал ей о тех приключениях и интригах, в которые оказались вовлечены он и его жена. Когда он закончил свое повествование, королева благосклонно протянула ему свою тонкую, изящную руку.

— Я поверила вам, — сказала она. — Теперь я понимаю, что вы благородный человек, достойный муж той особы, которую вы так любите и которую низкие интриганы стремятся выдать за Елену Мейенбургскую.