Книга Изгои - Эльмира Нетесова

А захотят они слушать зэка? — не унимался Баланда.

Его выкинули из машины на полпути до станции. Семнадцать верст он добирался пешком до железной дороги. Двое суток ехал в поезде, а когда вышел на знакомой станции, впервые почувствовал, как устал, как мало сил осталось для радости.

Он шел, не торопясь, проселочной нехитрою дорогой. Она петляла мимо садов и полей, через ручей и речку, мимо домов, спрятавшихся в сиреневых кустах.

Как горласто кричали во дворах петухи, словно здоровались по-мужичьи с заблудившимся в судьбе человеком.

Дома стояли такие похожие, что узнать среди них свой, было мудрено.

«Вот этот!» — сворачивает к ограде. Но нет, его двор был много меньше.

«Значит, тот!» — спешит к калитке и снова отступает. У него во дворе не было таких раскидистых яблонь

«Ну, конечно, вот он!» — бросился к дому со знакомым крыльцом, тихо открыл калитку.

На звук шагов из коридора выскочила девчушка рыжая, конопатая, щербатая, так похожая на подсолнух. Увидела Митьку, нахмурилась и спросила:

Ты, дядька, куда прешься? Иль не видишь, крыльцо помыто! Разуйся! Иль я бабушку позову! Скажи, чего тебе надо?

Ты — Танюха?

Татьяна Дмитриевна! — поправила строго.

Я твой папка! Вернулся я! Слышь, дура? Иль не признала? — расставил руки, чтоб обнять дочь.

Но та скользнула в коридор, захлопнула дверь перед самым носом, закинула ее на крючок и, плача, жаловалась:

Бабуль, а меня какой-то дядька во дворе дурой обозвал. Прогони его со двора!

У Митьки все внутри похолодело: «Не ждут, не рады ему…».

Входи, Митяй! Чего на крыльце стоишь? На дочку не обижайся. Не знала она тебя. А и Соня на работе, только вечером воротится. Ей недосуг. Как уезжает в шесть утра, вертается после десяти вечера! — говорила теща, суетясь на кухне, готовя на стол.

Она поставила перед зятем миску борща, огурцы, картошку, капусту, сало и села напротив.

Это все? — удивился Митька неподдельно. — А приезд обмыть?

Это ты про самогонку?

Ну да! — оживился мужик.

Да что ты? Мы этого не имеем. Не держим даже капли. Не гоним. Не надо она в доме! — усмехнулась, замахала руками.

Тебе она не нужна, а вот мне как? Иль мой приезд не радует, не праздник? Иль отметить его не стоит? Столько лет не виделись! — глянул на дочь, сидевшую на кухне набычившись. Она смотрела на Митьку исподлобья и ни в какую не захотела подойти к нему.

Обидела меня Софья! К приезду моему не подготовилась. Даже бутылку не припасла! — взялся за борщ неохотно.

Не гоним! Кому ею баловаться?

А и в зону писала как чужая! Ни одного «целую»! — не сдержал упрек.

Так это ж я тебе отписывала. Сонечка ни одного письма сама не писала. Ей некогда! И посылки я справляла. Она даже твои письма не читала. Недосуг.

У Митьки борщ в горле застрял комом:

Вот так? Это чем так занята, что на письмо время не сыскала? — побагровел с лица.

Она делом была занята. Не транжирила время попусту как иные. Поступила в институт. Теперь диплом защищать будет. Ветврач! Работает в колхозе на фермах. Хорошо получает. Ею все довольные. Не нахвалятся. За работу премии и подарки дают. Вон! Погляди, как дом отремонтировали! Была же развалюха! Нынче глаз не оторвать от красы! Соня даже за границей была! Посылали опыт перенять! И к ей приезжали с Германии, с Китая! Учились! Все понравилось. Культурные, обходительные люди! Даже руки ей целовали!

Чего? — подскочил Митька как ужаленный.

А у них так положено по этикету! — гордо выпятила губу теща.

Я ей по этому этикету так вломлю, мало не покажется! Ишь, лапы ей облизывают всякие кобели, пока я на зоне мучился!

Кто тебя туда впихнул? Твоя дурь! Что руки ей целовали, то не зазорно! В тюрьме сидеть срамно! Семью оставил в холоде и голоде, без гроша! Даже ребенку пеленки купить было не на что! Соня с роддома пришла, и куска хлеба нет! А ты после всего глотку дерешь? Грозить вздумал, гад шелудивый? Да я вмиг в обрат ворочу туда, откуда вышел! Говно! — встала из- за стола, вспотев.

Я тебя сюда не звал! Ты кто есть в моем доме? Тут я хозяин, не вы, вонючее племя! Вон все из избы! Чтоб духу не было! — схватил тещу за грудки и потащил к двери, отвешивая на ходу оплеухи, орал: — Суки всякие тут приморились! Меня, хозяина, лажать вздумали, мать вашу в сраку! Пшла вон, старая лярва! — вытолкал на крыльцо.

Следом за нею из дома выскочила девчонка. Обе со слезами бросились бегом в правление, а через десяток минут в дом вошел участковый:

Ты опять за свое? Или пяти лет тебе не хватило? Назад просишься? Сейчас отправлю. Только та зона покруче прежней будет!

Я здесь хозяин! И никто мне не указ! Выбросил чужую! Кто она, чтоб мозги сушила тут? Раскормилась, пригрелась на моей шее! — орал Митька.

На твоей шее? С каких пор? Она пенсию имеет! А ты что? Заткнись, хозяин! Не то укажу, где тебе мориться до гроба, коль пятака не хватило! Ты кто есть? Выблядок! Бездельник! Алкаш! Тебя на зоне запетушат до смерти! Эта бабка твою семью вытянула из погибели! Ее вся деревня уважает, хоть и приезжая. Мне бы такую тещу, а ты ее из дома! — вдавил в угол так, что Митьке дышать стало нечем.

Захлопнись, скотина! Я тебе не позволю пасть разевать ни на кого! Она твою сраную фамилию отчистила до блеска. Семья в почете живет, в уважении. Не то, что ты, подзаборный выкидыш! Рыпнешься еще — мигом в камеру влетишь! — пообещал участковый, бледнея.

В дом робко, боком вошла теща, следом Танюшка прошмыгнула:

Дядь Коля, а этот дяхон меня дурой обозвал! — пожаловалась девчонка.

Теперь затихнет! Никого не обидит, если на воле жить захочет как человек! А не допрет, найдем, куда определить его, чтоб дух избы не портил и никому не мешал бы жить! — отошел участковый от Митьки и сказал, обратившись к теще: — Если этот хмырь начнет звенеть, вы враз ко мне. Пока я его лишь предупредил. Коль не дойдет, пусть не обижается!

Митька все понял и смолчал впервые в жизни, но не смирился. И в тот же день, едва участковый вышел из его дома, написал на того пространную кляузу.

Чего уж только не насочинял. Обвинил во всех смертных грехах человека. В интимных связях с женой и то не постыдился заподозрить.

«Он грозит убить меня! А за что? Я никому вреда не причинил. Только вернулся из заключения, уже через час участковый сказал, что отправит в зону, где запетушат до смерти! С чего? Кому я перешел дорогу? Сидел тихо в своей избе! А этот ворвался и сразу с кулаками! Стал душить. Если не примете меры, не уберете с деревни преступника, обращусь за помощью в Москву», — пообещал областному правлению милиции.

Сложив кляузу, тут же пошел на почту и отправил, не дождавшись возвращения жены.