Книга Супермен для феминистки - Алина Кускова

– Сядь, – скомандовала ей Эллочка, – а то сейчас упадешь! Девочки, у Анфисы жених не Федор. Федор ей действительно двоюродный брат. А ее жених – тот, кто принес ей сейчас огромный букет!

– Как это? – растерялась Василиса, которая настроила себя пойти покаяться перед беременной невестой.

– Так это! – передразнила ее Эллочка. – Я тебе русским языком говорю, Федор не женится на Анфисе, она выходит замуж за другого.

– Как все запутано, – сказала Татьяна.

– А от кого она беременна? – поинтересовалась Стелла.

– Ну, девочки, вы даете! – возмутилась Эллочка. – Я Анфису хорошо знаю, она не какая-нибудь профурсетка. Она порядочная девушка. И рожать собирается от своего жениха.

– Значит, ее с Федором ничего не связывает? – медленно доходило до Татьяны.

– Только родственные узы.

Василиса поняла, что сейчас расплачется.

– Ну и что мы сидим?! – сказала Алевтина подруге. – Подхватилась и побежала!

– Куда?

– Нет, мы так и останемся старыми девами, если не знаем, куда бежать перед свиданием! В салон!

– Ты думаешь, мне нужно с собой что-то сделать? – оглядела себя с головы до ног Василиса.

– С собой можешь ничего не делать, но укладку волос, маникюр, педикюр, маски, чтобы освежить цвет лица, – настоятельно рекомендую.

Василиса не стала сопротивляться, тем более девчата пообещали в случае чего сказать руководству, что Эллис отправилась по филиалам. Она схватила свою сумку, оделась и выскочила на улицу.

– Тормози! Тормози! – кричал на Мотю шеф. – Нам нельзя привлекать к себе внимание гаишников! Не превышай скорость! А! Так ты, гад, еще и не пристегнут?!

– Шеф, в самом деле, – оправдывался Мотя, – будто на водительские права сдаю, а не катаюсь с дружбаном.

– Сегодня менты – твои дружбаны. Если они нам не помешают, дело сделаем быстро и тихо. А нарушишь, поймают, разборок не оберешься! Опоздаем – пеняй сам на себя. Убью!

Мотя снизил скорость большого навороченного джипа до сорока километров в час.

– Сбрендил? Чего пешком тащишься? – Снова недовольно проворчал шеф.

– На тебя не угодишь, – буркнул Мотя и нажал на педаль газа.

– Тормози! Тормози! Чуть не проехали. Сейчас за поворотом будет ее офис.

Черный джип, медленно тормозя, брюхом заехал на тротуар и остановился, замигав аварийной сигнализацией. С другой стороны проезжей части, как раз напротив джипа, остановилась серебристая иномарка, за рулем которой сидел сжавший зубы Забелкин. Больная нога, которой приходилось давить на тормоз, дала о себе знать, хотя он проехал всего несколько кварталов.

На шумной улице среди бела дня остановка двух машин осталась практически незамеченной. Не считая того, что направляющейся на рынок за квашеной капустой Раисе Егоровне не понравилось то, что джип занял ее законную пешеходную территорию. Она приблизилась к нему, но из-за старческой слепоты и затемненных окон машины ничего внутри не увидела. Неведение ее только подстегнуло, и она разразилась такой бранью на владельца джипа, что Мотя внутри чуть не перевернулся.

– Откуда эта тетка знает столько матерных слов?

– Продвинутая тетка, – сказал шеф, втягивая голову в плечи, – несет по фене, как реальный кореш.

– Может, мы ее того, – предложил Мотя, – умертвим?

– Тормози, – зашипел шеф, – не привлекай внимания! Пусть идет куда шла. Не век же она будет околачиваться рядом с пустой машиной.

– Она нас точно не видит? – поинтересовался Мотя.

– А ты высунись, – усмехнулся шеф.

– Нет уж, – хмыкнул Мотя, глядя, как Раиса Егоровна с энтузиазмом колотит костлявым кулаком по бамперу, – я лучше посижу.

Старушка и впрямь не стала дожидаться, пока джип уберется с пешеходной дорожки. Она побоялась, что капусту с клюквой разберут до того, как она придет на рынок. И ей снова придется покупать капусту лишь с морковкой. Она еще пару раз пригрозила железному монстру, уткнулась лицом с его номерные знаки и собралась идти дальше.

Василиса обычно переходила проезжую часть по пешеходному переходу. Но сегодня, в связи со своим душевным состоянием, она не переходила, а перелетала дорогу. Оттого и не заметила, как с одной стороны обочины взревел джип, с другой стороны – серебристая иномарка. И оба автомобиля понеслись прямо на нее. Она встала посреди дороги, не зная, куда бежать спасаться: вперед – под иномарку с жуткой лошадиной мордой на капоте, или назад – под черный джип. «Лучше под джип, – решила Василиса. – По крайней мере, никто не скажет, что я, как господин Бендер, попала под лошадь!» Василиса закрыла глаза и сделала пару шагов назад. Тут же завизжали тормоза, послышался скрежет металлических внутренностей, и машины остановились в нескольких сантиметрах от нее. Василиса открыла глаза и дико удивилась. Такого раньше с ней не было. Еще никогда ни на одном пешеходном переходе ее не пропускала ни одна машина. А здесь, в запрещенном для пешеходов месте, остановились, чтобы ее пропустить, сразу две машины!

– Спасибо, господа! – крикнула им Василиса, споткнулась и упала на дорогу.

– Пожалуйста, кушайте на здоровьечко, – Мотя, кряхтя, поднял обалдевшую девицу на руки и понес к джипу.

– Постойте! – пискнул из серебристой иномарки Забелкин, который из-за своей больной ноги опоздал выскочить раньше Моти.

– Мужик, ты что-то имеешь против?! – высунулся из окна джипа шеф.

В ужасе, опознав обоих бандитов, Забелкин махнул им рукой и срочно захлопнул дверцу.

– Благодарю, – мягко сопротивлялась Василиса, – не нужно меня подвозить. Мне здесь совсем недалеко.

Мотя усадил ее на заднее сиденье, достал из кармана куртки смоченный в клофелине платок и заткнул девицу. Василиса поняла, что уплывает в дальние дали, и потеряла сознание.

– Огромный черный джип марки «Граф из Чероки» номерной знак УЕ… – Раиса Егоровна сообщала ценные сведения импозантному мужчине в черном пальто, – я сказала двадцать три, а не тридцать три. Такой ответственный работник органов госавтоинспекции, а правильно писать не научились. Стоял тут на тротуаре в течение сорока минут двадцати одной секунды. Запишите точное время, я – свидетель.

– Потом, что случилось потом?

– Потом он сорвался с места, задавил девицу, чрезвычайно похожую на мою соседку Василису Семенову. Бандит, честное слово! Его за что привлекут? А можно мне, как свидетельнице, присутствовать на суде? Я бы могла стать присяжной заседательницей, все равно дома делать нечего…

– Куда делась девица?

– Он утащил ее в машину. Такой огромный, как паук, который сплел коварную паутину, склонился над ней, зацепил ее своими ручищами и потащил. – Знала бы Раиса Егоровна, как недалека она была от истины! – Она даже пискнуть не успела. Пискнул тот, другой, что сидел в серебристом автомобиле. Марку я не разглядела, очки дома забыла, но впереди у него на капоте лошадь-людоед.