Книга Лицо в темноте - Нора Робертс

— Пахнет великолепно. — Она поднесла бутерброд ко рту и тут почувствовала, что Майкл смотрит на нее.

— В чем дело?

— Да так. — Во рту у него опять пересохло. — Я… ну, вспомнил, как однажды подумал, бываешь ли ты в «Макдоналдсе». Когда увидел тебя на репетиции. Отец потом купил мне чизбургеры, и я подумал, можешь ли ты пойти в «Макдоналдс». Со всей этой охраной.

— Нет, но папа, Джонно или кто-нибудь еще иногда мне кое-что приносят. Не жалей меня. Только не сегодня.

— Хорошо. Передай картошку.

Оба набросились на еду, не оставив чайкам ни крошки. На пляже были и другие люди: несколько семей, молодые девушки, демонстрирующие загар и стройные фигуры. Неизбежные радиоприемники извергали музыку, но Эмме ничто не мешало.

— Как бы мне хотелось сидеть на берегу, слушать плеск волн. — Вздохнув, она тряхнула головой, и волосы золотым дождем упали ей на спину. — Жаль, что у меня так мало времени.

— Мне тоже.

Ему просто необходимо прикоснуться к ней, кажется, он хотел этого всю жизнь. Когда Майкл провел пальцем по ее щеке, она улыбнулась.

Эмма не сопротивлялась, когда он прикоснулся губами к ее рту. Наоборот, она потянулась к нему, приглашая сделать нечто такое, чего сама еще не понимала. От нежного покусывания у нее запылали губы, а когда его язык проник ей в рот, она без колебаний прижалась к Майклу всем телом.

Поверит ли он, что ее впервые целуют по-настоящему? Что она впервые чувствует сладостную до боли истому, растекающуюся по телу? Этого ли она ждала? Эмма закрыла глаза, стараясь запечатлеть в памяти все.

— А ты действительно… — пробормотал Майкл и снова поцеловал ее, теперь нежно.

— Что?

— Так же хороша на вкус, как и внешне. Я очень давно об этом думал.

Эмма отпрянула, не зная, что делать со своими чувствами. Они были такими сильными, и все происходило слишком быстро.

— Это соль.

Смутившись, она встала и подошла к воде.

Мужчины легко путают смущение с безразличием. Майкл остался сидеть на месте, приказывая себе опомниться. Как это ни глупо, но он влюбился. Эмма красива, изящна и, несомненно, привыкла к мужскому поклонению. А он лишь полицейский-стажер из простой семьи. Майкл тоже встал:

— Уже поздно.

— Да.

Неужели она сошла с ума? Ей хотелось плакать и смеяться, танцевать и печалиться одновременно, хотелось вернуться к Майклу. Но завтра она уже будет за три тысячи миль от него. Она — молоденькая богатая девушка, занимает некоторое положение, которое сама ненавидит, а Майкл распоряжается жизнью по своему усмотрению.

— Мне пора возвращаться. — Она с улыбкой посмотрела на него. — Я действительно рада, что ты поехал со мной и мы вместе провели время.

— Всегда к твоим услугам. — Майкл взял ее руку. «Дружеский жест», — заверил он себя. К черту дружеские чувства. — Я хочу снова встретиться с тобой, Эмма. Мне это необходимо.

— Не знаю…

— Ты можешь позвонить мне, когда вернешься. От его взгляда Эмму бросало то в жар, то в холод.

— Позвоню. Мне хотелось бы… не знаю, смогу ли я опять приехать сюда.

— Я думал, ты, возможно, приедешь на съемки.

— На съемки?

— Через пару недель, кажется, начнутся съемки в Лондоне, а потом здесь. Будет усиленная охрана. Кино, — объяснил он, видя недоумение Эммы. — «Опустошенная», по книге твоей матери. В главной роли Энджи Парке. — Тут он понял, что совершил непростительную глупость. — Извини, Эмма. Я думал, ты знаешь.

— Нет, — сказала она, почувствовав невероятную усталость. — Я не знала.

* * *

Он сорвал трубку. Этого звонка он ждал, покрываясь потом, уже много часов.

— Да?

— Я нашел ее. — Знакомый голос дрожал.

— И?..

— Она встречалась с тем легавым, Кессельрингом. Провела с ним больше часа, а потом отправилась в тот чертов дом. Нужно что-то делать, и поскорее. Я уже говорил тебе и повторяю сейчас: я не позволю сделать из меня козла отпущения.

— Возьми себя в руки. — Голос прозвучал резко, но рука, потянувшаяся за сигаретой, слегка дрожала. — Итак, она поехала. А в дом заходила?

— Особняк, твою мать, продается. Они с парнем свободно туда зашли.

— С каким парнем? С кем она была?

— С каким-то парнем. Думаю, с сынком легавого.

— Хорошо. — Он сделал пометку в записной книжке. — Куда они отправились потом?

— За проклятыми гамбургерами.

— Не понял.

— Я сказал, что они поехали за гамбургерами в «Макдоналдс», а потом кататься. Я потерял их. Могу найти кого-нибудь, и с ней быстро разберутся.

— Не будь идиотом.

— Говорю тебе, она встречалась с легавым, ездила в тот дом.

— Я слышал. Но пораскинь, ради бога, мозгами. Да разве бы она поехала за гамбургерами, если бы что-то вспомнила?

— Не думаю…

— В этом твоя главная беда. Она не вспомнила тогда, не вспомнит и сейчас. Вероятно, ее маленькая экскурсия была попыткой оживить воспоминания или, что более вероятно, просто сентиментальной прогулкой. Оставь Эмму в покое. Она не представляет для нас опасности.

— А если она помнит?

— Маловероятно. Теперь слушай меня, и слушай внимательно. Тогда произошла трагическая непредвиденная случайность. В которой виноват ты.

— Это была твоя затея.

— Именно, так как из нас двоих только я способен мыслить. Но это была случайность. Я не хочу совершать преднамеренное убийство. — Он подумал о музыканте, захотевшем пиццы, и не смог вспомнить его имени. — Если этого можно избежать. Понятно?

— Ну и хладнокровие у тебя, сукин сын.

— Да, — улыбнулся он. — Советую это запомнить.

Глава 22

В Лондоне шел густой мокрый снег. Это был прекрасный снегопад с рождественской открытки, если только не глядеть на него из машины, застрявшей в пробке на Кингз-роуд.

Эмма предпочла идти пешком. Хотя Суинни не обрадуется, сейчас не время думать о нем: в кармане ее пальто лежит клочок бумаги с адресом. Но она помнила его наизусть.

Странно было чувствовать себя взрослым человеком, идти куда захочешь, словно туристка. Челси был для нее такой же заграницей, как и Венеция.

Улицы с магазинчиками и антикварными лавками, где покупатели в роскошных пальто и ботинках торопились выбрать надлежащий подарок. Смеющиеся девушки в жемчугах, скрытых под куртками. Парни, стремящиеся выглядеть крутыми, пресыщенными и светскими.

На Слоун-сквер торговали цветами. Даже в Рождество здесь за соответствующую цену можно купить весну. Но Эмма прошла мимо. Было бы странно вдруг преподнести букет матери.